– о, чудо – улыбнулся. – Что ж, ты недалека от истины. Но мы все подписывали договор.

– А профсоюза у вас нет? – спросила я. – Хотя о чем это я. Миллхаус бы его вмиг на шашлыки пустил. А что за договор? Пожизненного найма, что ли? И вы прям кровью расписываетесь?

Пальцы начало жечь от его тепла, и Лайз вдруг высвободил руку, но не убрал, а сам сжал мою ладонь, удобно устраивая на своем колене. Я почувствовала, как краснею, точно школьница. Мы все-таки уже переспать успели, а я тут… засмущалась, понимаешь.

И все-то у нас через одно место.

– Кровью, – ответил Лайз спокойно. – И не пожизненно, а, скорее, посмертно.

То, как при этом звучал его голос, как напрягались мышцы, совсем мне не понравилось. Я придвинулась ближе, осторожно приваливаясь к мужскому плечу.

– Хочешь, я его поколочу? – предложила я тихо.

– Вообще-то это мои слова, – хмыкнул Лайз, и я ощутила это по тому, как мягко колыхнулось его тело. – Но не думаю, что это хороший план в любом из вариантов. Рита.

– М? – промурчала я, изрядно разомлев то ли после бани, то ли уже сейчас.

– Будь осторожнее с ректором.

– Твой совет опоздал, – улыбнулась я и потерлась о голое плечо щекой.

– А ты все равно запомни. Твой дружок из загробного отдела безопасности занялся проверкой Светлого факультета, так что какое-то время тебя оставят в покое. Но потом я могу не… не успеть вовремя.

– Но мне же ничего не грозит на Темном факультете? – не поняла я.

Вместо ответа Лайз высвободил руку и за плечи притянул меня к себе. От теплого запаха его кожи – смесь древесных стружек, металла и солнца, которого здесь никогда не было, – меня слегка повело. Но слова Лайза повисли тяжелым грузом, не позволяя до конца погрузиться в мягкие волны полного удовлетворения.

– Ничего же? – повторила я, потом со вздохом отстранилась и требовательно посмотрела на Лайза. – Сказал А, говори и Б.

– Я и так сказал уже на пол-алфавита, – огрызнулся он. – Соображай уже, Кудряшова.

Арр! Как же я ненавидела недомолвки! Да и вся романтика момента рухнула к чертовой бабушке. Амилота поднялся со скамейки, размял плечо, пригладил волосы и преспокойно зашагал прочь.

– Ты боишься ректора? – крикнула я ему в спину. – Он заставляет тебя делать то, что ты не хочешь?

Амилота на миг сбился с шага, но потом как ни в чем не бывало продолжил путь. Я же поняла, что только что получила еще один повод не спать сегодня до самого утра.

Впрочем, я ошиблась и, едва коснувшись подушки, провалилась в темноту без сновидений.

И лишь под утро мне почудился чей-то приглушенный голос, а еще будто бы кто-то бродит по комнате, шаркая ногами, не смущаясь двух спящих девушек. И я отчего-то точно знала, что это не Мия. Попробовала проснуться, но тело отяжелело, и я смогла только приоткрыть на пару миллиметров один глаз и в эту щелку наблюдала очень маленькую часть комнаты, наполовину загороженную краем подушки. Потом в поле зрения частично попала фигура, облаченная в сине-серое. Я аж засопела от усердия, и незваный гость это заметил.

– Спи, Кудряшова, – сказал он мне. – Скоро совсем не до сна станет. Если он и правда уже решился.

«Кто? – хотела я спросить. – На что?». Но только всхрапнула, а потом глаз закрылся, и я снова проснулась уже перед самым будильником. Мия скрипнула дверью ванной, а я лежала на животе и видела ту самую часть комнаты, что и в том непонятном сне. Сне ли? Что-то слишком много странностей начало со мной происходить, в том числе и в так называемых сновидениях.

Я села, вырвав наволочку из нескольких маленьких пастей, потом чудом не раздавила прикорнувшую на прикроватном коврике Чернушку и вспомнила, что после завтрака зачет по… Блин, даже предмет не помню, не то что ответы на вопросы. Из ванной вышла Мия с лицом, преисполненным мрачной обреченности.

– Слышала новость?

– Новость? – не поняла я.

– Читай сообщения хоть изредка, – Мия показала на браслет, и я запоздало сообразила, что она про наш чат.

«Зачет будет принимать ректор», – делился Морис.

«Я точно умру», – отреагировал Рэнди. Мия показала, как выстроить «окошки» по порядку, и сообщения от друзей собрались в одно текстовое полотно. А удобно.

«Не вздумай притворяться мертвым перед Миллхаусом, – посоветовал Морис, – иначе он тебя самолично закопает так, что только археологи потом найдут».

– А что сдаем-то? – растерянно спросила я у Мии. Та покрутила пальцем у виска.

– Промежуточный тест по единению со своей видовой принадлежностью.

Такого предмета у нас не было, но я догадывалась, о чем речь. Однажды Амилота упомянул, что все наши эссе отправятся на проверку к ректору, и чует моя печенка, что Миллхаус слишком вдохновился этими сочинениями.

– Завтракать идешь? – спросила Мия. Я покачала головой.

– Что-то перехотелось.

– Ну и ходи голодная, – ответила она и ушла.

Я села на кровать и посадила Чернушку на колени.

– Как думаешь, ректор готовит нам очередную подлянку?

Чернушка зажмурилась от удовольствия и попрыгала, вынуждая себя гладить. Я запустила пальцы в густые черные волосы, уже не испытывая прежней брезгливости, и чудная животинка затарахтела, похожая на круглого бесхвостого кота.

– Не об этом ли тесте-зачете предупреждал вчера Лайз?

Чернушка что-то гукнула, кажется, отрицательно.

– Тогда о чем? Ректор, конечно, тот еще… дракон, но в целом он же на нашей стороне. Так ведь?

– Гу? – не слишком уверенно ответила Чернушка.

– Вообще ни гугу не понятно, – вздохнула я. – Нет, надо пойти к ребятам, пока я с ума не сошла, гоняя мысли по кругу.

Глава 28

Мозг отказывался приходить в обычное раздолбайское состояние, как я ни старалась гнать от себя все лишнее. Передо мной крутилась сцена нашего прощания с Амилотой и его явственно вздрогнувшие при упоминании Миллхауса плечи. Может, он просто ящериц не любит? А зря, очень, кстати, вкусные. Тьфу, Рита, снова не то. Бешеный коктейль размышлений и догадок гнал меня по коридору прямо в лекционную. Если прийти пораньше, может, удастся застать ректора одного и потихоньку разузнать про Лайза?

Хотя про потихоньку – это я загнула. Я же горгона, у меня только по-громкому получается. Почти по классике шансона – гоп-стоп, мы подошли из-за угла. Представила морду дракона, когда я ввалюсь в аудиторию, вооружусь настольной лампой и буду светить ему в глаза и орать: «Говорить только правду».

Идиотский подход, конечно, но эффект неожиданности – лучшее, что пришло мне в голову. Ну а почему бы и нет? Спрошу в лоб, чтобы не париться всякими обходными путями и словесными кружевами.

Чернушка недовольно загукала. Я на рефлексах сунула ее в карман безразмерных костюмных штанов перед выходом и, пока шла, тискала, словно игрушку-антистресс.

– Прости, милая.

Нужно не отключаться от реальности, иначе замучаю бедную животинку.

Но на полпути мой крестовый поход прервали, ласково поймав руку с Чернушкой за локоть.

– Ммм, что это