Впрочем, важное значение имело не только экономическое развитие Британии, но и наладившиеся международные связи. В результате завершения периода протекционизма по отношению к сельскому хозяйству, последовавшего за отменой Закона о торговле зерном (1846 г.), и технологических изменений, включая появление пароходов, колючей проволоки, разветвленной сети железных дорог и, в 1880-х гг., охлажденных трюмов, которые привели к подъему сельскохозяйственного производства для европейского рынка в других странах умеренного пояса и к возможности быстрой перевозки продуктов без их порчи, Британия стала начиная с 1870-х и 1880-х гг. частью глобальной аграрной системы. Она больше расчитывала на ресурсы империи, чем на поставки из Европы; зерно в значительных объемах покупалось в Германии, Польше и России только в особых случаях. С континента завозились некоторые важные сельскохозяйственные продукты, особенно фрукты и овощи, например, германская сахарная свекла.

К концу XIX в. основу британских завтраков составлял датский бекон и яйца. Тем не менее Британия не могла обойтись без североамериканского зерна, аргентинской говядины и австралазийской шерсти и баранины, которые, по иронии судьбы, стали доступными благодаря именно британской технологии, в частности, железным дорогам, и производились при участии британских капиталов.

В сочетании эти направления импорта положили конец золотому веку «интенсивного земледелия» и породили тяжелую и продолжительную сельскохозяйственную депрессию, которая начиная с 1870-х гг. жестоко ударила по сельским рабочим и ремесленникам и вызвала быстрый отток сельского населения, не прекращавшийся до конца XIX в. В тот же период прекратилось строительство особняков землевладельцами. Распространение новых технологий, например, косилок, также нанесло удар по сельской рабочей силе. Между 1870-ми и 1914 гг. общая площадь сельскохозяйственных работ в Британии сократилась на полмиллиона акров. Дешевая пища, которой питались рабочие в развивающихся промышленных регионах северной Англии, способствовала поддержанию депрессии на аграрном юге. Сложилось региональное неравенство, полностью сменившее на противоположное в следующем столетии. Сандерленд, ныне испытывающий множество проблем, в 1850 г. был крупнейшим кораблестроительным городом в мире, с высокими зарплатами и высоким уровнем собственного домовладения. Благодаря дешевой пище фабричные рабочие могли тратить на еду более низкий процент с зарплаты, чем раньше, таким образом становясь важными потребителями промышленных товаров, которые сами и производили.

В XIX в. Британия представляла собой ведущую империалистическую державу. В конце столетия под ее властью находилась четверть населения земного шара и пятая часть суши. Между 1860 и 1914 гг. Британия владела примерно третью мирового судового тоннажа, а к 1898 г. — примерно 60 процентами телеграфного кабеля — немаловажное обстоятельство для управления империей и планирования обороны. В 1890-1914 гг. она спустила на воду 2/3 от общей численности кораблей в мире и перевезла приблизительно половину всех морских грузов. В поэме «Груз» (1903 г.) Джон Мейсфилд представил три эпохи морской торговли в образах «квинквиремы из Ниневии», «великолепного испанского галеона» и «грязного британского судна», везущего экспортные товары: «дешевые жестянки» — продукты массового производства.

В эти годы продолжалось расширение территориальных владений Британии, хотя политики расходились во взглядах на осмысленность отдельных шагов, а некоторые из них вовсе не одобряли империалистической стратегии. Несмотря на это, Британия захватила большую долю двух главных колониальных разделов той эпохи, выиграв борьбу за Африку и до сих пор ничейные группы островов. Она стала ведущей силой в Восточной и Южной Африке, осуществив успешное вторжение в Египет в 1882 г., разгромив суданских махдистов в битве при Омдурмане (1898 г.), в которой участвовал молодой Уинстон Черчилль, захватив территорию Британского Сомали, Кении, Уганды, Северной Родезии (Замбии), Малави и Южной Родезии (Зимбабве) и, в конце концов, покорив республики южной Африки — Оранжевую Республику и Трансвааль в Бурской войне 1899-1902 гг. Эта война оказалась гораздо более тяжелой, чем ожидалось, но способность потратить 250 миллионов фунтов и послать 400 000 солдат свидетельствовала о силе экономической и имперской системы, а контроль над южноафриканскими портами позволил беспрепятственно задействовать всю эту мощь. С другой стороны, многие современники были глубоко обеспокоены действиями армии, и за войной последовал бюджетный кризис.

Британское могущество ощущалось во всех океанах. Между 1850 и 1914 гг. список островных владений Британии пополнился Андаманскими и Никобарскими островами, островами Гилберта и Эллис, островами Курия-Мурия, Южными Оркнейскими, Южными Шетландскими островами и островами Кука, островом Молден, Старбек/Каролина, Питкэрн, Рождества, островами Феникс, Вашингтон, Фаннинг и Джарвис, Фиджи, Ротумой, Соломоновыми островами, островами Тонга, Сокотра и Южной Джорджией. Британская военно-морская мощь опиралась на самые многочисленные и территориально разбросанные базы в мире, служившие наглядным свидетельством всемирного охвата Британской империи. В 1898 г. в их число входили Веллингтон, Фиджи, Сидней, Мельбурн, Аделаида, Олбани, Кейп-Йорк (Австралия), Лабуан (Северное Борнео), Сингапур, Гонконг, Вэйхайвэй (Китай), Калькутта, Бомбей, Тринкомали, Коломбо, Сейшелы, Маврикий, Занзибар, Момбаса, Аден, Кейптаун, остров Святой Елены, остров Вознесения, Лагос, Мальта, Гибралтар, Галифакс (Новая Шотландия), Бермуды, Ямайка, Антигуа, Сент-Люсия, Тринидад, Фолкленды и Эсквимолт (Британская Колумбия). Армия мирного времени всегда испытывала большое напряжение, чтобы отражать многочисленные угрозы на всем пространстве империи, но к 1898 г. она выросла в численности до 195 000 человек, а эти силы подкреплялись значительным числом местных войск в индийской армии, являвшейся основной опорой для расширения британской власти в южной Азии в викторианскую эпоху. Синд был захвачен в 1843 г., Белуджистан и Кашмир стали вассалами Британии в 1843 и 1846 гг. соответственно, Пенджаб был присоединен в 1849 г., а к 1886 г. была завоевана вся Бирма. Индийское восстание 1857-1858 гг. вызвало у британцев тяжелый шок, а афганские племена успешно сопротивлялись британским войскам во время войн 1838-1842 и 1878-1879 гг., но, сотрудничая с местными князьями и правителями, Британия твердо управляла Индией. Британские путешественники, особенно Джеймс Брюс, Дэвид Ливингстон, Мунго Парк и Джон Спик, исследовали многие области Африки. Другие первопроходцы изучали Австралию и Канаду, а королевский флот составлял океанические карты.

Империя представляла собой не просто сочетание силовой политики, военных интересов, индивидуальных карьер и идеологии миссии и предназначения, обращенной прежде всего к состоятельным классам. Она отразилась на взглядах всего общества, охваченного подъемом империалистических настроений. Это нашло выражение в шовинистических чертах народной культуры: песнях в мюзик-холлах и рисунках на рекламах товаров массового производства; хотя, с другой стороны, многие рабочие, по всей видимости, не испытывали к империализму никаких симпатий, а многие политики-либералы, включая Уильяма Гладстона, премьер-министра в 1868-1874, 1880-1885 (когда британцы вторглись в Египет), 1886 и 1892-1894 гг., критически относились к шовинизму, к империалистической экспансии ради экспансии и ко многим британским приобретениям, например, Уганде. Империя отражала и поддерживала широко распространенные расистские воззрения и предрассудки, ярко представленные в литературе и прессе того времени. Империя давала также повод и стимул для возникновения новых представлений об идеальном мужчине, сосредоточенных на образе воина-героя. Вулсли, Гордон, Роберте и Китченер стали национальными символами, в образе которых сочетались воинская доблесть, протестантская набожность и моральная стойкость. Их победы были одержаны за счет неевропейских народов, часто истребляемых новейшим оружием, как, например, в случае с победой Китченера при Омдурмане (Судан) в 1898 г. Чарльз Гордон, погибший при обороне Хартума в 1885 г., восхвалялся как святой, павший в бою с громадным войском мусульман. Общественный резонанс от подобных двусмысленных событий достаточно серьезно беспокоил такого выдающегося политика, как Гладстон. Осады во время Индийского восстания (1857-1858 гг.) и Вторая Бурская война (1899-1902 гг.) имели значение общенациональной драмы. Империалистические войны воспроизводились в Британии в спектаклях под открытым небом: живые картины и инсценировки превратились в искусство. Армейская служба предлагала славный выход из трущоб многим рабочим. Газеты выделяли значительные средства на телеграфную связь, доставлявшую новости о ходе конфликтов. Протестантская и католическая церкви Британии вели миссионерскую деятельность за пределами Европы, особенно на территории империи, которую они поддерживали, видя в ней инструмент для облегчения христианской проповеди.