Он знал, что еще должен сыграть это убедительно. Льюис упал на колени посреди дороги. Девочка помогла ему подняться, в ее глазах была тревога. Согнувшись почти пополам, положив свою тяжелую руку на ее маленькое плечо, в то время как ее тонкая ручка обнимала его за талию и ее слабенький голосок подбадривал: «Давайте, мистер, осталось совсем немного, пожалуйста, не умирайте, мистер», — он пробирался через дождь, пока не оказался около «ровера».

Представление продолжилась. Машину Льюис вел медленно, щурился, едва не ложился на руль. Он притворился, что не знает, куда ему ехать, когда они добрались до Серкл-роуд. Она указала направо.

Когда они проезжали поворот к аэропорту, он затормозил, сделав вид, что потерял сознание. Она настойчиво колотила его руками, трясла за запястье. «Пожалуйста, мистер, пожалуйста». Он «пришел в себя», поехал дальше по восточной оконечности шоссе на юг, мимо мангровых болот, потом на запад, миновав поворот к поместью Апгарда, наконец они добрались до указателя на поворот к поместью Тамаринд.

— Здесь, — сказала она, — поворачивайте здесь.

Льюис велел ей надеть ремень безопасности, и, когда вдали замаячили огни Кора, он тяжело откинулся на спинку своего сиденья, убрал ногу с педали газа, закрыл глаза и пристегнулся.

«Лендровер» продолжал ползти, покачиваясь из стороны в сторону, словно умирающее животное, пока около ворот окончательно не съехал в кювет и не врезался в полицейскую машину, оставленную здесь Пандером несколько часов назад. Правда, «врезался» было, пожалуй, слишком громко сказано — «ровер» стукнулся в патрульную машину сзади, а затем стал настойчиво подталкивать ее, словно пес, пытающийся обнюхать зад другой собаки.

Марли подбежал к машине первым. Он увидел Апгарда, лежащего на руле. Рядом с ним сидела Дон, беспомощно сражавшаяся со своим ремнем безопасности. Передняя и задняя пассажирские двери были заблокированы деревянной изгородью рядом со сточной канавой. Марли попытался открыть ногой дверь водителя, но упал на спину. Хитрец Роджерс подхватил его и помог подняться. Шеф Коффи распахнул дверь, оттолкнул Апгарда от руля, выключил зажигание… Дон переползла через колени Апгарда на руки Коффи. Она не плакала, пока он не отдал ее Холли, которая уже рыдала, как, впрочем, и Доусон. «Женщины», — подумал Марли, а потом и сам заплакал.

2

Стена обломков, перегородившая коридор, оказалась непрочной. Она снова обрушилась после взрыва второй гранаты. Услышав звук взрыва, Фил, возившийся у самой стены, отпрянул, но еще одна часть потолка и стен обвалилась на него, прежде чем он успел отскочить, и погребла его по пояс.

Самое ужасное было не то, что он оказался под завалом, и не боль в ногах, которые были сильно повреждены. Весь ужас был в том, что его тазовая кость оказалась раздробленной. Малейшее движение причиняло страшную боль. Пока Эмили и Бенни лихорадочно откапывали его руками из-под завала, который весил, наверное, не одну тонну, он проклинал их каждый раз, когда они случайно задевали его.

В конце концов Фил взмолился, чтобы его пристрелили. Бенни, к которому только что стал возвращаться слух, а жужжание в ушах начало постепенно стихать, сказал, что оставил пистолет в другом зале. Фил поднял голову.

— Знаешь, кто ты после этого? Ты бесполезный кусок дерьма! Даже не смог вытереть свое мачете…

Фил замер, повернул голову в сторону, словно кто-то шептал ему на ухо. Он выглядел удивленным, открыл рот, чтобы сказать что-то, но вместо этого изрыгнул густой поток черной крови.

Бенни прижался к земле, повернул к себе голову Фила, заставил его губы раскрыться, добрался до его рта, вытер его, зажал ноздри и наклонил свою голову к Филу. Сначала Эмили подумала, что он делает Филу искусственное дыхание, но затем, осознав, что происходит на самом деле, вскрикнула, оттолкнула Бенни в сторону и сама прижалась губами к безжизненным губам мужа. Но было уже поздно ловить последний выдох умирающего.

Бенни сидел, прислонившись спиной к стене, его глаза горели, улыбка играла на окровавленных губах. Эмили подбежала к нему, ударила его кулаком в грудь. Она плакала, кричала. Он сидел не шелохнувшись, затем резко схватил ее за руку. Она стала сопротивляться. Он улучил момент и ударил ее наотмашь по челюсти. Женщина без мужа, бездетная вдова, за которой не стояло родного клана, не заслуживала в глазах Бенни никакого уважения.

Пандер не слышал шума борьбы по другую сторону завала. Он вообще ничего не слышал, кроме звона в ушах. Но постепенно туман в голове начал рассеиваться, нос перестал кровоточить, и, постоянно прижимая туалетную бумагу к затылку, он наконец-то смог остановить кровотечение. Боясь, что сильное напряжение снова откроет рану, Пандер так и оставил туалетную бумагу у себя на затылке.

Уладив первостепенные проблемы, Пандер прислонился к стене. Он почувствовал свою отстраненность от происходящего. Возможно, это произошло из-за контузии. «Контузий, — поправил он себя. — Множественных». Пандер попытался осмотреться. Он находился в пещере. Произошел взрыв. Кто-то стрелял из пистолета. Возможно, был и второй взрыв. Похоже, что он остался один. Он не слышал, чтобы поблизости кто-нибудь дышал, хотя и не услышал бы даже щелчка собственных пальцев над ухом.

Он вытряхнул содержимое рюкзака на песчаный пол пещеры и стал перебирать на ощупь. Его рука наткнулась на фонарик. Он осветил им пещеру и сделал сразу два вывода: во-первых, он был один, во-вторых, отсюда не было видно никакого выхода.

Существует любопытная статистика относительно людей, страдающих антисоциальным расстройством личности: они крайне редко по сравнению с другими больными психическими заболеваниями совершают самоубийства. Психопаты не подвержены депрессии, но легко могут вогнать в нее других, кроме того, они обладают поразительной жаждой жизни — спросите любого полицейского, имевшего дело с маньяками.

Эмили не стала кричать — она не доставит Бенни такого удовольствия. Ее никогда раньше не били, ни разу в жизни. Она вернулась в белый зал и легла на один из своих ротанговых половиков. Белизна была невыносимой. Она выключила фонарик у себя на каске, позволив тьме сгуститься над ней.

Это не может кончиться здесь, убеждала она себя. Только не здесь, только не так. Наверняка существует способ выбраться из пещеры. Но она не скажет Бенни — пусть гниет здесь. Вместе с Филом. Подлый ублюдок, она же велела ему оставить девочку. Она не сомневалась в том, что произошло на самом деле, — Апгард предал их. Из-за девочки: она видела это в его глазах.

Для него это было слишком, чересчур рано. Со временем он научился бы видеть мир ее глазами, как и Фил. Но Фил все испортил. Чем старше и беспомощнее он становился, тем больше ему нравились слабые и беззащитные. Те, кто не знал разницы между вялым членом и напряженным и даже не подозревал, что член может быть напряжен. Жалкий старик, думала она и была даже рада, что он умер.

Находясь во власти эмоций (большинству психопатов и гениев трудно бывает совладать со своими чувствами), она села на пол, сняла пончо и поправила свои большие груди, поставив лямки лифчика на место, затянула ремешок каски под подбородком, а затем направилась в следующий коридор, ведущий в комнату с крестом.