Фургон Лайлы был припаркован рядом с машиной Пандера. Прилив только что отступил, и камни были еще мокрыми. Джулиан снял ботинки и носки, закатал брюки до середины икр и пошел по скользкой дороге к похожему на соты рифу.

Лайла все еще фотографировала место преступления. Джулиан, Пандер и двое полицейских ждали, пока она закончит, прежде чем разделить тела и отвязать мешок от лодыжки Бенни. Лайла передала мешок Пандеру.

— Не окажете любезность?

Все собрались вокруг. Пандер надел пару новых резиновых перчаток, открыл молнию, засунул в сумку руку, вытащил томик «Моби Дика» без обложки и пять пластиковых пакетов для заморозки, в четырех были голые кости, в пятом — две отрубленные руки.

— Все. Больше здесь ничего нет, — сказал он. — Элвис покинул здание.

Он передал последний пакет Джулиану, который старался держать его на расстоянии вытянутой руки.

— Думаешь, он смог перейти мост? — спросил Джулиан, единственный из присутствовавших, кроме Пандера, который читал рукопись Эппа.

— Надеюсь, что нет, — ответил Пандер. — Надеюсь, что этот сукин сын до сих пор падает.

Семь недель спустя. День благодарения. Столы вынесли на луг и установили в один ряд под раскидистым дождевым деревом, поставив на них традиционную для Дня благодарения пищу: индейку с гарниром и моллюсками с грибами. Для вегетарианцев приготовили соевое мясо.

Перед обедом вместо обычного благословения каждый по очереди вставал из-за стола, произносил благодарственную речь, а остальные выпивали по глотку из своих стаканов. Когда очередь дошла до Пандера, он достиг той степени опьянения, которую его старый друг из Вашингтона называл «истина в Джиме-Биме».

— Я благодарен за то, что нашел новых друзей. Благодарен за мой прочный череп. Я благодарен за новую спутниковую тарелку и за должность начальника следственного отдела, в которую вступаю с первого декабря… Кстати, вы все арестованы… Это шутка. И больше всего я благодарен за прекрасную женщину и за то, что мне никто не сказал, что я уже слишком стар, чтобы… ну, чтобы влюбиться.

Все подняли стаканы и сделали глоток. Доусон была следующей. Она подготовила короткую речь, но Пандер сбил ее, впервые объявив о своих чувствах. Она встала, похлопывая себя рукой по груди.

— У меня… — Она посмотрела на Холли, сидевшую справа от нее. — Как это сказать?

— Перехватило дыхание?

— Да, — подтвердила она, глядя на Пандера, который сидел слева. — Я тоже люблю тебя, — добавила она, целуя его в лоб.

— Ненавижу, когда меня целуют в лоб, — прошептал он, когда все снова подняли стаканы.

— Придется привыкать, — так же шепотом ответила она ему.

Следующей была очередь Холли.

— Я хочу высказать огромную благодарность, хотя и не знаю, кого именно мне благодарить. Но кто бы ни оставил ден… то есть тот бумажный пакету моей двери в октябре, слышит он меня или нет, я благодарна этому человеку, и даже если он захочет, чтобы я бесплатно делала ему массаж до конца своих дней, я все равно люблю его.

Следующей была Дон.

— Я благодарна трем людям. — Она поставила стакан со сверкающим яблочным соком и стала перечислять, зажимая пальцы: — Тете Холли за то, что она стала мне второй мамой. Тому человеку, который оставил деньги… то есть бумажный пакет. И мистеру Апгарду. Я знаю, что он делал ужасные вещи, но он доставил меня домой в целости и сохранности, как и обещал. И я надеюсь, что они не убьют его, потому что это будет такой же плохой поступок, как и то, что совершил он. — Дон взяла свой стакан и подняла его. Прошло несколько секунд, прежде чем остальные присоединились к ней, но в конце концов все сделали это.

Последним был Марли.

— Думаю, все знают, за что я должен быть благодарен, — сказал он, поднял стакан своим новым протезом, осторожно поднес его ко рту, наклонил и сделал глоток. Это было одно из первых движений, которое он научился проделывать новыми руками, и одно из самых сложных. Остальные наблюдали за ним, затаив дыхание, и тихо надеялись, что он не опрокинет стакан на рубашку, как это часто бывало.

Но в этот раз все прошло гладко. Кисть и рука работали безупречно. Марли поставил стакан на стол, низко поклонился и сел на место под всеобщие аплодисменты. Тетя Холли, разумеется, зарыдала. Пандер спросил Марли, не хочет ли он разрезать индейку.

— Может, в следующий раз, — сказал Марли.

— Я выпью за это, — ответил Пандер.

Все, кто знаком с Виргинскими островами (США), где я когда-то жил, поймут, что Сент-Люк — вымышленное место, при описании которого я соединил три острова: Сент-Круа, Сент-Томас и Сент-Джон. Всем местным выражениям, которые я забыл за эти годы, я обязан богатому «Словарю Виргинских островов» Джорджа Симана.

За информацию о ниасианской этнологии я благодарен прекрасным исследованиям Эндрю Битти «Общество и культурный обмен Ниаса», «Религиозная система и культура Ниаса» Питера Судзуки и, конечно, «Ниас: этнографические, географические и исторические заметки» Э. Э. Шредера. И я приношу свои извинения этим трем джентльменам за то, что так вольно обошелся с их исследованиями.

Родителям детей с ограниченными возможностями вроде Марли я настоятельно рекомендую обратиться в ближайшую больницу Шрайнера. Если бы Холли знала, какую работу совершенно бесплатно выполняют эти ребята, то, возможно, ей не понадобились бы деньги Бенни.

Спасибо моему бывшему редактору Джорджу Лукасу (другому Джорджу Лукасу) за фразу о том, что Банди и Дамеры живут в памяти людей, а о парне, который их поймал, забывают через месяц.

И наконец, я хотел бы выразить благодарность Фреду Хиллу, который вот уже двадцать лет является моим литературным агентом. Не сомневаюсь, что если бы не он, то я никогда не стал бы настоящим писателем.