Я позвонил Юн Вен, после долгого ожидания она все же взяла трубку:

– Ник, ты хоть представляешь, который сейчас час? – спросила она заспанным голосом.

– Честно говоря, только очень примерно.

– Ты что, пьяный?

– Только если самую малость, – солгал я. – Тебе казбес не нужен?

– Что? Казбес? Разумеется, нет!! – Я представил, как она с отвращением морщится, лежа в теплой постели. В моей фантазии она была одна, на самом же деле, кто знает.

– А почему?

– Что? Что ты, как идиот? Они же воняют, выглядят мерзко. Я себе никогда не заведу такого!

– Вот и я так думаю. Слушай, а кто их тогда вообще себе берет? Ведь давали же их только желающим.

– Дурачок, – сказала она очень нежно. – Берут те, кто, не прилагая никаких усилий, хотят многого. Хотя не очень многого, обычно они ограничивают себя только деньгами. Скудная фантазия, знаешь ли.

– Как раз одного такого типа сегодня видел. А ведь я тоже не хочу прикладывать никаких усилий, но сдержался же, казбесом пользоваться не стал. – Я гордо улыбнулся своей пьяной мысли.

– Ты и взамен ничего не хочешь, да и фортуна тебе улыбается – многое незаслуженно легко дается.

– А король? – вспомнил я. – Он тоже многого хотел?

– Король – другое. Но мне не по душе такие извращения.

– А какие тебе по душе? – спросил я, стараясь, чтобы голос звучал игриво.

– Ни-и-ик, иди спать, я тебя умоляю…

– Да, но…

– Спокойной ночки, Ник, пока! – Она повесила трубку.

Я понял, что у меня действительно очень тяжелая голова и надо идти спать. Не раздеваясь, я упал на кровать. Но сон не шел – или мне казалось, или запах казбеса действительно стал просачиваться из ванной и распространяться по всей квартире. Я дотянулся до телефона и сделал еще один звонок.

– Слушаю тебя, Ник, – ответил он почти сразу.

– Ты хоть когда-нибудь спишь? Хотел поинтересоваться, тебе казбес не нужен?

– Нет.

– Точно? Я тут взял себе одного по глупости, теперь куда его девать – не знаю… Может, заберешь все-таки?

Станислав Валентинович замолчал, обдумывая.

– Хорошо. Заберу. Ты дома? Скоро буду.

Приехал он только спустя час, осуждающе посмотрел на меня, не говоря ни слова забрал казбеса и собрался уехать.

– Секунду, – остановил я его у самой двери. – А все-таки скажи, что это за твари? Что такое казбесы?

Станислав Валентинович посмотрел на меня как-то тяжело и устало. Выдержал небольшую паузу…

– А как ты думаешь? – наконец спросил он. – Кто существует за счет трупов?

– Да мало ли? – пожал я плечами. – Всякие бактерии, жуки-червяки, стервятники, гиены там всякие… Мало ли кто?

– Подумай хорошенько! Кто еще может питаться за счет чужой смерти?

Я лишь глупо смотрел на него в ответ.

– Казбесы, Ник, это души воинов. Души воинов, которые когда-то очень давно сделали неправильный выбор.

Дверь захлопнулась, и Станислав Валентинович вместе с казбесом ушел.

Что он будет с ним делать, я спрашивать не стал – ведь, когда меньше знаешь, куда проще заснуть, а я не хотел маяться бессонницей до самого утра…

Я стою на крыше куба над впадиной, где когда-то было табло… Сколько же времени прошло с тех пор, как мы с Генератором встретились первый раз? Много чего случилось с тех пор, – я получил от него непонятную зависимость; лучший друг превратился в какую-то тварь; я успел влюбиться и не смог удержать любимую; мир заполонили непонятные воняющие существа; несколько раз я успел поговорить с покойником; разбогател… Изменился ли я сам? Мы каждый миг меняемся, становимся немного другими, чем прежде, каждый миг мы теряем себя, чтобы обрести себя вновь…

Я постарался вспомнить, каким я был до того первого звонка Станислава Валентиновича. Кажется, я переживал разрыв с Олей? Или уже нет? Кажется, не видел никаких целей, бессмысленно прожигал свою жизнь…

Может, не все каждый миг меняются? Может, кто-то, несмотря на бомбардирующие со всех сторон обстоятельства, как баран, остается преданным прежнему себе?..

Сегодня ночью мне приснилось, будто я уже проснулся, только проснулся в гробу – я кричал, царапал обшивку, барабанил руками и ногами, а потом вдруг успокоился и прекратил. Подумал, что раз мне дается такая возможность, надо воспользоваться и умереть. Странный сон – к чему он?

Крыша Генератора покрыта слоем пыли – дождя не было уже давненько. Наверное, я все же меняюсь, если даже Генератор меняется, преподносит мне все новые сюрпризы.

В лес я приехал без всякого зова, просто нагрянула тоска, уморил смрад казбесов, усиливающийся с каждым днем, хотя, казалось – куда уж больше. Мне захотелось побыть одному и не слышать идиотских лозунгов на каждом углу, не натыкаться на трупы существ, не наблюдать, как полиция избивает какого-нибудь несчастного демонстранта дубинками, не видеть, как эту же самую полицию затем забрасывают камнями…

Но уже вечереет, значит, пора возвращаться в город – на ночь обязательно найду пристанище в одном из городских баров, когда душа так сильно просит, ей нельзя отказывать.

Я снял майку с одного из бордюров куба, надел ее (в лесу я решил немного позагорать) и стал спускаться вниз.

Прошел пролет и остановился заглянуть внутрь куба – фиолетовым свечением зияла пустая комната в глубине. Лицо обдало жаром – в комнате было куда жарче, чем здесь, снаружи, – и мне представилось, будто этот жар – дыхание Генератора. Тяжелое дыхание древнего спящего дракона. Заходить в комнату было незачем, я стал спускаться на землю.

Когда оставалось всего две или три ступеньки, сильнейший зов захлестнул меня с такой силой, что я схватился за перила. Зов был странный, он отличался от предыдущих – в нем слышалась какая-то тревога, будто Генератор мне этим зовом хотел что-то сказать, о чем-то предупредить. Тут же зов исчез – словно волна накатила на берег и вновь вернулась обратно в океан. Я посмотрел наверх, стараясь разглядеть зияющий проем входа, охватил взглядом лес и собрался подниматься – я уже был научен и не собирался с Генератором шутить…

СТОП!

До меня вдруг дошло, что, когда я взглянул на лес вокруг, что-то мне показалось странным, неестественным. Я огляделся повнимательнее и вдруг увидел – по левую руку от меня, на десять часов, за сосной прятался человек в пятнистом камуфляже и, я был уверен, в руках он держит оружие. Человек понял, что я его заметил, и рукой подал какой-то знак. Я, что было мочи, рванул наверх, и когда уже запрыгнул в проем комнаты, рядом со мной в обшивку куба впилась целая очередь пуль.