Мы успели пройти всего ничего, как резкий свист, похожий на разбойничий, заставил схватиться за оружие. Сэра Эйри заставил, я лишь сжал пустые кулаки. Справа из-за рощицы дубов выметнулись всадники, четверо споро окружили нас, пятый в сторонке. Мы стоим спина к спине, я лихорадочно соображаю – как себя повести. Но прежде чем кто-то иной успел открыть рот или обнажить клинки, в дело вступил Эйри.

– Приветствую!!! Если вы доблестные защитники замка, – прокричал он таким громовым голосом, что лошади испуганно присели. Дланью указывает на башни, – наше почтение барону! Принимайте гостей! А коли разбойники, берегитесь! Сэр Эйри вобьёт в землю по пояс!!!

И Эйри показал внушительную свою булаву. Та вдруг загудела, бешено вращаясь, бронзовый кулак расплылся от быстрых движений. Всадники неуверенно переглядываются, все в лёгком кожаном доспехе. Вперёд выехал главный, молодой рыцарь чуть постарше меня. Проговорил примирительно:

– Добрым гостям всегда рады! Только вот рыбу в наших реках ловить негоже. Барон повелел за такое вешать без суда!

Глаза молодого рыцаря сузились, ладонь на рукояти меча. Я решил не вмешиваться, Эйри лучше знает, как сбить спесь. Победа над велетом придала уверенности, сказать правду, мы просто лопаемся от неё!

Эйри пренебрежительно отмахнулся.

– В том нет ущерба. Тем более что несём на ваш стол! Вы ведь устроите пир в честь гостей?

– Какой пир? – обескураженно спросил командир отряда.

– В честь победителей!

– В честь победителей рыбы? – сострил другой рыцарь, а на вид и вовсе оруженосец, в светлых волосах почудились остатки соломы, лицо заспанное.

– Победителей горного великана, велета! Разве не знали, восточный ход в долину стерёг?

– И-и, что с ним? – округлив глаза, спросил командир.

– А ничего, – бросил Эйри, привесил булаву на место, – собирает камни взад!

Рыцари и воины уставились недоверчиво, но оспорить не решаются, глядят на нас иначе, почтительней. Командир наклонился вбок, шепнул белобрысому, лицо того недовольно скривилось, но кивнул. Гонец развернул коня и погнал к речке.

– Прошу в замок барона Скума! Он разберётся, кто таковы. Вам подадут лошадей.

Каурого жеребца вывели из леса, ещё один всадник спешился, уступив своего, сам остаётся в дозоре. Мы сели верхом, и пыль брызнула из-под копыт.

Отряд без преград въехал в распахнутые ворота. Путь в короткий тоннель должна преграждать решётка, сейчас поднята, толстые зубья заставляют содрогнуться, втянуть голову в плечи. Настолько массивна, дракона пришпилит как стрекозу, что говорить про нас. Нет, застрянет, решил я, глядя на век не чищенные пазы в граните стен. Проехали мимо пустой караулки. Никто не задаёт вопросов: кто, зачем пожаловали? Я переглянулся с Эйри, тот осматривается, поджав губы.

Замок встречает звуком здравиц из длинного здания высотой в два этажа, строение прилепилось к стене от башни до башни. Левая часть отдана под кухню, из труб валит дым, запах горелых костей и жира перебивает мясной. Из подвала под кухней с руганью катят ростовые бочки, рядом с входом лабиринт пустых, пара слуг с вороватым видом цедят остатки в пузатое олово кружек.

Дозорный рыцарь отводит взгляд, поспешил скрыться в пиршественном зале. Вернулся не скоро, долго не может подобрать слова, махнул наконец рукой.

– Вы проходите, пируйте. Барон примет вас… позже!

Я посмотрел вслед убежавшему рыцарю. Совсем юный, только что получил шпоры. Разведчик вскочил на коня и унёсся на выход.

– Похоже, наш провожатый не местного полёта птица, – заметил Эйри.

– Не уверен, что местные птицы… летают, – согласился я. Мы обменялись понимающими взглядами. – С другой стороны, кто ниже летает, у того кабаны на вертеле толще! Откушаем?

Эйри осклабился и вдруг хлопнул каменной своей ладонью меня по плечу. Едва зажившая корочка лопнула, промочив рубаху свежей сукровицей, я еле сдержался, чтобы не зашипеть. На языке ругательство, но рыцарь уже на полпути в зал.

В длинном помещении столь же длинный стол. В правом торце на возвышении приставлен ещё один, короткий, оттуда барону хорошо глядеть на пирующих. Левая стена с трудом вмещает гигантский камин, в глубине поймали бога огня и кормят стволами деревьев. От углей такой жар, что ближайшим рыцарям подали полотенца утирать пот. А рыцарей в зале полсотни!

Над всей этой яростью к стене прибит гигантский череп дракона, в жуткой пасти берцовая кость человека.

– Идём ближе к рыцарям, подальше от барона! – раскомандовался Эйри. – Жара не беда, как говаривал сержант в моём отряде: я видел полно замёрзших, но ни одного упревшего! А мне после той речушки до сих пор кости ломит!

– Это вам, сэр Эйри, от велета привет, – буркнул я, но тащусь следом.

Глядя на рыцарей, не сказать, давно ли пир, но судя по столам – идёт вечно. Снуют слуги, сгибаясь под весом блюд с зажаренными целиком кабанчиками, обратно горбятся с тазами, полными костей. Мы сели с самого торца, край широк и вмещает обоих. По правую руку необъятный рыцарь, добродушное лицо устроилось поверх трёх сдобных подбородков, что вместо шеи. Слева рыцарь тощий, но прожорлив как саранча, груда костей перед ним так чисто обглодана, что собаки смотрят из-под столешницы с укоризной.

– Ар-ргх! Сэр! – обратился трёхобхватный к Эйри, сразу распознав брата-рыцаря. – Оруженосцам накрывают на кухне!

Кивнул на меня, на лице благостное выражение, застыло как сало на сковороде. Эйри не растерялся.

– Сэр, поверьте, он вполне достоин рыцарских шпор. К тому же мы – гости!

– Все мы здесь гости барона! Едва ли отступление от правил ему понравится, ну да ладно, до барона далеко – целый стол! – заметил тощий обжора. – Я – сэр Уменге, а этот проглот напротив – сэр Нимерсат!

– Сэр Эйри, – представился мой спутник.

– Дружище, – обратился Нимерсат к напарнику, – мне вас не обогнать никогда, хоть потолстей вдвое!

– Это верно, – довольно ответил тощий Уменге, пальцы безостановочно хватают новые кусы мяса, челюсти работают как жернова. Я скосил с недоверием глаза, под столом пусто, пища действительно исчезает внутри рыцаря. – Да вы ешьте, а то скоро смена блюд!

Я с наслаждением впился, поросятина хорошо прожарена, мясо нежное и истекает розовым соком, аромат чеснока сводит с ума. Эйри не отстаёт. Едва начали, обжоры потеряли к нам интерес. Оно и к лучшему, а то чуть не наговорил резкостей, что чревато, учитывая не рыцарский статус. Хотя справиться с этими обжорами и ребёнку по силам.

Быстро насытившись, присмотрелся к другим за столом. Не все набивают живот, ближе к барону едят мало, больше пьют да ведут беседы. По левую руку барона супруга, немолодая женщина, лицо с остатками былой красоты. Стройная, несмотря на трёх дочерей, что сидят дальше по столу, затянута в глухое чопорное платье. По правую руку барона ближние рыцари. Один вдруг поднялся, в руке кубок.