Ага! Значит, имелась еще и некая Гавриловна, которая имела куда более тесный контакт с Андреем Сергеевичем.

— А где она живет?

— Где живет? Так надо мной прямо и живет! Раньше-то мы с ней через это дело и сдружились. Ее соседи сверху затопят — алкаши проклятые, да и мне достанется. Вот мы с ней в жилконтору бежим, о ремонте себе хлопочем. А теперь уж нет. Заливают ее там или нет, я с ней никуда не побегу! Здоровье дороже!

С трудом избавившись от сварливой бабки, подруги поднялись на один этаж. И позвонили в квартиру Гавриловны.

Открыла им дверь тоже пожилая бабушка, но куда более милая и приветливая, чем нижняя старуха.

— И что понадобилось от меня Никаноровне? — удивилась Гавриловна, услышав, от кого пришли к ней девушки. — Извиниться за свое поведение хочет? Так я на нее не в обиде.

— Нет? Вы согласны, как она вас обзывает?

— Она не меня обзывает, — спокойно возразила пожилая женщина. — Она на Андрея Сергеевича сердита. Да и права она, сплошные непотребства у него в квартире творятся. Только вот скажите, что мне-то делать? Никаноровна — она со своей колокольни судит. У самой-то сын деловой вырос. Он мать и содержит. А у меня только пенсия крошечная. На нее никак одинокому человеку не прожить. Так что, хоть кривлюсь, а подрабатывать, убирать к Андрею Сергеевичу я хожу и все равно ходить буду.

— Мы вас и не осуждаем. Просто нам нужно выяснить про одну девушку, которая посещала эту квартиру.

— Только про одну? — усмехнулась Гавриловна. — Что же так?

— Она наша подруга. И в тюрьму угодила.

— За что же?

— Ее обвиняют в убийстве. Но мы хотим доказать, что она этого не делала.

Гавриловна подобралась и, вмиг став серьезной, сказала:

— Спрашивайте! Святое дело — невиновному человеку помочь и из беды его выручить.

— Скажите, вы ведь видели девушек, которых Андрей Сергеевич к себе водит?

— Кого видела, с кем он долгое время хороводился. А других — нет.

— Была среди них Леночка?

— Имя такое я слышала, — задумалась Гавриловна. — Мы тогда еще с Никаноровной окончательно не поругались. Так частенько с ней у стенки подслушивали, что Андрей Сергеевич со своими девками на койке вытворял.

Кира вытащила из кармана телефон. И, пощелкав кнопочками, нашла фотографию Леночки.

— Видели тут эту девушку?

Гавриловна долго смотрела, но потом все же кивнула:

— Да. Была такая.

— Вспомните! Много раз?

— Нет! Вместе с Андреем Сергеевичем я ее никогда не видела. Но пару раз видела, как она из его квартиры выходит.

— Они с Андреем Сергеевичем долго встречались.

— Очень может быть. Но я с ним такой девицы не видела, хотя и частенько у него бывала. Он ведь меня совсем не стесняется. Иной раз сам еще не ушел и девица в квартире сидит, а он меня зовет. Идите к нам, Гавриловна, рассчитаемся с вами за неделю.

— И что?

— Ну, и рассчитывался. В этом плане мне грех на него обижаться. Никогда меня с оплатой не обижал. Денег даст. И если что из продуктов там у них остается, тоже все мне. А я и не брезгую. Чего не взять? Продукты все хорошие, Андрей Сергеевич своих девушек дешевым не угощает. Я прежде так хорошо никогда не питалась. А теперь у меня и икорка в холодильнике, и лимончик, и карбонад. А уж фрукты вообще никогда не переводятся!

Но перечень жизненных благ, которые старушка получила, убираясь в квартире Андрея Сергеевича, был прерван стуком по батарее.

— О! — воскликнула Гавриловна. — Вот и сигнализация сработала! Андрей Сергеевич наш снова явился.

— Откуда вы знаете?

— Так Никаноровна мне каждый раз по батарее барабанит, как его голос слышит.

— Зачем?

— Возмущается. И мне свое возмущение показать хочет. А я и не против. Я, как она побарабанит, пару часиков выжидаю, а потом убираться иду. Только сегодня что-то уже второй раз Никаноровна буйствует. Или Андрей Сергеевич забыл чего?

Но Андрей Сергеевич ничего не забыл. Он даже обнаружил кое-что лишнее и совсем неожиданное для себя. Выскользнув из квартиры Гавриловны, подруги стали свидетельницами оживленного разговора, происходящего на лестничной клетке.

— Позвольте, вы кто же такой будете? — интересовался незнакомый им голос.

— А вам какое дело? — раздался в ответ голос Эдварда Карапетовича. Не узнать его было невозможно.

— Ой! — изумилась Кира. — А этот еще тут откуда?

Леся при этом как-то странно покраснела и отвернулась.

— Леська! — страшным шепотом произнесла Кира, глядя на подругу. — Это ты его сюда пригласила? Зачем?

Леся продолжала краснеть и молчать.

— Да говори ты, партизанка фигова!

— А что мне было делать?! — пискнула Леся. — Он меня достал своими звонками! Вот я и назначила ему тут встречу!

— Где?

— Ну, тут!

— В квартире Андрея Сергеевича?

— А где еще?

— Ну, ты даешь! — выпала в осадок Кира. — Они же сейчас подерутся.

— И очень хорошо! Может быть, хоть после этого он от меня отстанет!

Между тем мужчины продолжали выяснять отношения. До драки пока дело не дошло. Но голоса становились все злее и злее.

— Это моя квартира, поэтому я и спрашиваю.

— Шутите! Покажите документы!

Судя по пыхтению, документов у Андрея Сергеевича не было. Но он не сдавался, желая выдворить наглого чужака вон:

— Убирайтесь! Как вы вообще сюда попали?

— В эту квартиру меня пригласила моя знакомая. И я ее тут жду!

— Как попали, я вас спрашиваю? Кто вас пустил?

— Дверь была открыта!

Ах, Вика, Вика! Сказано же ей было, захлопни за собой дверь. А она ее только прикрыла! Видимо, Андрей Сергеевич тоже вспомнил про Вику. И обозлился еще больше.

— Тут должна была быть девушка! — закричал он, наступая на Эдварда Карапетовича. — Куда вы ее дели?

— Съел!

Эдвард Карапетович желал всего лишь пошутить. Но его собеседник шутки не понял.

— Съели?! — ахнул он. — Да вы… Вы… Вы просто мерзавец! Я вызываю милицию!

Милиция в планы Эдварда Карапетовича явно не входила. И он, отпихнув хозяина с дороги, просто удрал. Андрей Сергеевич за ним не погнался. Он стал названивать Вике. Но девушка, помня настоятельный совет своей начальницы, чувствовала себя оскорбленной. И трубку не брала.

Убедившись, что тут он ничего не высидит — птичка упорхнула из клетки, в которой он ее оставил, Андрей Сергеевич тоже бросился вниз. Подруги за ним. Раз уж у них не осталось выбора, придется поговорить с самим Леночкиным любовником. Так сказать, глаза в глаза. Поговорить и добиться от него наконец правды. Как он мог быть такой сволочью, чтобы засадить беременную от него девушку в тюрьму? И почему? Только лишь потому, что она и ее ребенок стали угрозой его семейному благополучию?