потом живьем сдерут кожу. По обычаям Абрегорианской империи боль человека, нанесшего оскорбление императорской семье, должна быть точно такой же, как это самое нанесенное оскорбление. И тогда меня нисколько не смутило, что речь шла о живом человеке. Таком же, как я...

Тогда меня интересовало другое. Я спрашивала у отца, а как император измеряют нанесенное ему оскорбление и боль, которую испытывает человек, которого наказывают? Как они определят, что именно эти пытки искупят вину вора перед императорским родом. Я не могла сейчас вспомнить, что ответил мне отец. Потому что до меня вдруг дошло... Тот ночной король, которого Грилория выдала Абрегорианскому императору, был никто иной, как отец Гирема!

Мне стало плохо. Голова закружилась, кровь отлила от лица, подступила тошнота.

— Хорошо, — проглотила я ком, вставший в горле, привычно блокируя норовившие сбежать своей дорогой мысли. Я подумаю об этом позже. Когда будет время. А сейчас мне нужно решить вопросы, ради которых мы здесь собрались. — Лушка, ты можешь остаться.

Род Форт степенно кивнул, а Лушка засиял ярче солнца. Что ж... мой сын должен стать хорошим королем. Но это потом. Сейчас надо сосредоточиться на текущем моменте и не отвлекаться, мои люди ждут от меня решений.

— Жерен, — я перевела взгляд на молчавшего все это время друга, — ты сел слишком далеко. Иди сюда, — я хлопнула по столу рядом с собой и подвинулась, освобождая место для него с узкой стороны стола.

— Ваша светлость, — не стерпел Род Форт, — подобное панибратство не допустимо.

Ага, я мысленно усмехнулась, теперь понятно, кто устроил весь это бред с правильной посадкой за столом. Как же, простолюдин рядом с принцем и принцессой! Но мой «дядюшка» ошибся.

— Господин Род Форт, — улыбнулась я ему, — Жерен мое доверенное лицо и моя правая рука. И этому совершенно не мешает отсутствие у него титула. Тем более, — я позволила себе короткий смешок, — вопрос с титулом можно будет решить сразу, как только появится такая возможность. Думаю, принц Фиодор, — подмигнула Лушке, — став королем, будет рад разрешить наш с вами конфликт одни маленьким указом о присвоении господину Жерену подходящего титула.

— Да, он будет очень рад! — радостно воскликнул сын и рассмеялся, — я точно знаю, он мне сам сказал!

— И еще... Мой дорогой «дядюшка», вы ведь не станете оспаривать мое право выбирать себе соратников, руководствуясь его делами, а не достижениями предков?

— Разумеется, ваша светлость, — склонил голову Род Форт, — прошу прощения за неуместное замечание.

И молча наблюдал, как Жерен с деревянной спиной и помертвевшим лицом пересел туда, куда я велела ему сесть.

Глава 10

— Жерен, — обратилась я все мертвецки бледному другу, все еще не пришедшему в себя после всего, что он узнал о своем будущем, — расскажи мне, как так вышло, что власть в Нижнем городе захватили «молодые и дерзкие». В общих чертах я знаю, но мне хотелось бы услышать нюансы...

Жерен отмер, с шумом вдохнул и, медленно выдохнув, чтобы привести себя в чувства, начал свой рассказ...

Поджоги, погромы и нападение «молодых и дерзких» случились в первую же ночь после нашего отъезда. Все было именно так, как говорил Гирем. За год на сторону новой банды перешло очень много народу. Причем переходили как раз не самые чистые на руку ночным жители. Среди них, как и в дневном мире, были те, которые не хотели подчиняться довольно жестким законам ночного мира, на страже которых стоял Гирем и его команда. Это же только кажется, что воры и убийцы живут вольно, как хотят. На самом деле внутри них существует огромное количество правил, соблюдение которых обязательно, а нарушение карается с гораздо большей жестокостью.

Все жители Нижнего города в ту ночь так и не сомкнули глаз. В последний раз подобные беспорядки, поведал Жерен, были в ночь коронации его величества Грегорика. Но тогда им удалось удержать контроль над городом. А сейчас нет.

Моя харчевня, дом Гирема с моей мануфактурой и дом Жерена в Нижнем городе сгорели в ту же ночь. По счастливой случайности, накануне Жерен с моим управляющим начали переезжать в новое помещение и успели вывезти практически всю готовую продукцию и сырье. В огне погиб только последний возок, который загрузили и оставили во дворе, намереваясь отвезти в новое помещение на следующее утро. К счастью о переезде знали только свои и новое помещение осталось нетронутым.

Сходка ночных жителей произошла следующим же утром. Гирема сместили, а новым ночным королем выбрали главаря «молодых и дерзких» — Аруга. Того самого, которого его величество помиловал своим указом. Это, кстати, стало одним из самых главных доводов нового ночного короля. Указ, зачитанный на всеобщей сходке, привел ночных жителей в полный восторг. И у Гирема просто не было и единого шанса сохранить власть. Тем более, что сам он на сходке не присутствовал.

Тогда же Аруг объявил, что он очень заинтересован в поимке прежнего ночного короля и ночной королевы, и по всему городу зашептались: за Гирема и Ельку назначена награда в сотню грот. Деньжищи по меркам Нижнего города просто безумно огромные.

Теперь, лучше зная Адрея, я не удивилась бы, что и «нападение» на дочь герцога Юрдиса было спланированной акцией. По всему выходило, Адрей знал, что делал — отвлекал своего отца от решения любых проблем, фактически поставив его перед выбором: либо сохранить влияние в Нижнем городе, либо репутацию Высокого рода.

Он прекрасно понимал, что Третий советник никогда не отказался бы от своей идеи захватить трон, а значит брак между ним и девчонкой из рода Юрдис не мог состояться ни в коем случае. Но чтобы замять это деликатное дело между двумя Высокими родами, Третьему советнику понадобилось приложить массу усилий и потратить немало средств. Тут уж точно не до разборок между ночными жителями.

Рассказ Жерена я слушала внимательно. Когда он закончил, задумчиво постукивая пальцами по столу, выдала свою часть истории, мельком упомянув о том, что мне довелось пережить насилие со стороны Адрея. А потом произнесла:

— Понятно, что я недооценила Адрея. Он гораздо более опасный противник, чем мне казалось. Но я никак не могу понять, чего он добивается? Либо ему не нужен трон и именно поэтому он играет против своего отца...

— Либо у него есть свой план, — перебил меня Род Форт. — Мне тут птичка нашептала,