Как выяснилось, очень многое. Раздвинув пышный занавес закрывавших проход лиан, усыпанных крохотными листочками и синими цветочками, Леа очутилась на балкончике и снова замерла, не в силах сразу постичь открывшееся зрелище.

Несомненно было одно: перед ней отходящая от ствола толстая ветвь, густо поросшая пышным изумрудным мхом. Со всех сторон от нее стремились вверх другие ветви и веточки, закрывая сверху эту удивительную полянку густым шатром из листьев, между которыми сияли светлячки и кое-где светились бледно-розовые грозди винограда. И отовсюду, сверху, с боков, свисали и переплетались лесенки, лианы, канаты и даже качели, подвешенные на толстой ветви. А под самым потолком была растянута похожая на огромный гамак сеть размером с пару больших кроватей, и в ней лежали зеленые подушки и свернутый плед.

Среди этой пышной листвы и паутины лесенок лишь темные прогалины выдавали полускрытые лианами окна, но Леа догадывалась, как оживит эту картину утреннее солнце. И как интересно будет изучать многочисленные секреты, которые дракон просто не мог не оставить в каждом подходящем уголке. Как домик, который Леа обнаружила только после того, как открылась дверца и оттуда вышел Вельтон. Крохотная избушка была искусно спрятана между ветвей, и хранительнице сразу захотелось там побывать. Осмотревшись, девушка нашла две лесенки, ведущие с балкончика.

Одна обычная, с перилами и удобными ступенями, шириной для одного человека, шла вниз слева, вплотную к стене. А вторая, из тонких веревок и круглых перекладин, уходила вверх вдоль правой стены, и судя по всему, именно по ней полагалось добираться до гамака хозяину этого места. Хранительница пока особого желания лазить по таким приспособлениям не чувствовала, поэтому спустилась по лесенке и направилась к домику.

И с каждым шагом все сильнее убеждалась в своих подозрениях насчет секретных местечек. Отсюда были лучше заметны скрытые среди листвы гнезда и дупла, где можно было прятаться, мечтать и хранить маленькие тайны, хотя Леаттия не решилась бы уверенно заявить, что нашла все подобные укрытия.

Дверца в домик, притаившийся в дальнем углу чудесной поляны, вела сбоку, и именно поэтому его было так непросто отыскать. Хотя домиком он был лишь с виду, на деле – просто крохотная спаленка, почти ниша. Удобная кровать, не огромная, как в остальных спальнях, но достаточно большая, чтобы не опасаться, что ребенку будет неудобно или он свалится оттуда ночью. Напротив нее – небольшое оконце с открывающимися ставенками и светло-зелеными занавесочками, тумбочка у изголовья, вешалка в ногах, на стенах – мягкий мох, а вместо ковра полянка густой, ершистой травки.

«Интересно, а где же теперь хранится одежда?» – выходя из домика, думала хранительница, направляясь к увитому лианами и незаметному издали проходу между ветвями.

Пол в этом месте поднимался, как будто огромная ветвь, шедшая от ствола прямо, вдруг потянулась к солнцу. Леа преодолела этот пологий пригорок, раздвинула лианы и снова застыла статуей, обнаружив невероятную картину. Напротив нее из обломанной ветви тонкой струйкой стекала вода, образуя небольшое озерцо, наполовину скрытое в углублении ствола, как в деревянном гроте. В дальнем углу за толстой ветвью нашлась дверца в самое укромное местечко, а напротив, огороженные свисающими с потолка лианами, прямо на сучьях и ветках висели рубашки, штаны, куртки и прочая одежда.

Пристально рассмотрев необычную гардеробную, хранительница одобрительно кивнула сама себе, сообразив, настолько остроумно и точно расположены эти живые вешалки, которыми удобно пользоваться, но невозможно ничего порвать или помять.

И лишь отвернувшись от одежды, вдруг четко осознала причину все растущей в душе тревоги. За все время, пока она бродит по этому сказочному дереву, ей нигде не встретился Танельс.

Может, ему тут не понравилось и он ушел в прежнюю комнату? Или прячется и ждет, пока его покинут гости, чтобы в одиночку как следует насладиться своим новым жилищем?

– Посмотри вверх, – тихо и как-то виновато рыкнул над ухом хранительницы Рорн, и она тотчас подняла голову.

Как выяснилось, не так-то просто было разглядеть, что и здесь есть второй этаж – толстая ветвь прямо над бассейном, куда вела незаметная, но прочная лесенка из росших в уголке сучьев. Забыв о том, что не собиралась никуда лазить, герцогиня мигом сбросила туфли, подоткнула подол платья и поспешно взобралась наверх.

Тут была площадка, где днем можно согреться падающим из окна солнцем и даже загореть, если появится желание. Или просто согреться, потому что откуда-то тянуло знойным, как в пустыне, воздухом.

А Танельс плакал, сидя в уголке и спрятав лицо в прижатых к груди коленках.

– Тан… – Леа мгновенно оказалась рядом с ним, обхватила за худенькие плечики, прижала к себе. – Что случилось? Тебе не понравилось? Или ты заблудился? Может, заболел? Не хочешь говорить – просто кивни, и тебя отнесут в прежнюю комнату. Никто же не знает, что ты любишь, а что вызывает неприязнь. Потом все мне расскажешь, и тебе сделают другие покои… твой отец очень хочет, чтобы ты был счастлив. И я, конечно, тоже, ведь ты теперь и мой сын. Ну, нести? Или останешься? Или звать лекаря?

Она встревоженно пыталась заглянуть в глаза малыша, упорно отворачивающего голову, вытереть платочком его слезы, добиться хоть какого-то ответа. Но, так и не дождавшись, прижала ребенка еще крепче, уткнулась лицом в светлые лохмы и горько заплакала.

– Если бы Джар был здесь… он бы смог с тобой договориться… но он далеко, и неизвестно, когда вернется… – несчастно всхлипывала герцогиня.

– Кто такой Джар? – вдруг поднял голову мальчишка.

– Твой отец, – шмыгнула она носом, как девчонка. – В темной гильдии у всех есть условные имена. Даже у меня, там я Элайна. Или просто Лайна. Ирсану зовут Санди… а почему ты спросил?

– Она меня обманывала… – Губы мальчишки снова задрожали, но он сдержался. – Говорила, отец тебя бросил, ты ему не нужен! Тебе не положены конфеты, только тем, у кого отцы работают на пользу цитадели. А ей приносили подарки… я слышал несколько раз… от Джара.

– И она тебе не давала? – чувствуя, как высыхают слезы и в душе поднимается грозный вал ненависти, тихо спросила хранительница.

– Немножко давала, – по-взрослому вздохнул Тан. – Но говорила, они от ее друга.

– Забудь про это, – невероятным усилием воли сдерживая гнев, попросила Леа. – Просто жизнь там такая… неправильная. Ты парнишка умный и позже сам все поймешь, но одно я могу сказать тебе прямо сейчас. Когда Джара выгнали из цитадели и даже не позволили с вами попрощаться, он ушел в соседний городок, работал день и ночь, построил дом и вернулся, чтобы вас забрать. Но она не пошла, у нее уже был новый муж. Может, ее просто не отпустили или заставили… я не знаю, поэтому судить не буду. Но ты по рождению дагорец, как и твой отец, и поэтому никто теперь тебя у нас не заберет. А теперь решай, где будешь жить, здесь или в старых покоях?

– Здесь, – помолчав, пробурчал Тан и еле слышно признался: – Я же не знал, что бывают такие комнаты.