Поль Пуаре начал карьеру с работы в ателье у Жака Дусе, затем перебрался в ателье Жана Филиппа Ворта. Всего на два года младше своей музы, Поль только в 1903 году скопил достаточно средств, для того чтобы открыть собственное ателье, где был готов посвятить всю оставшуюся жизнь возвращению античной моды. Устроив гостью в резном кресле красного дерева, Поль велел служащим приносить и разворачивать перед ней рулоны самой драгоценной материи, которую заказывал по всему миру, потрясенная красотой увиденного, Айседора сдалась без боя, позволив мастеру сшить для нее несколько платьев по выбранным ею моделям. Разумеется, платья от Пуаре стоили целого состояния. Айседора дорвалась до подлинной роскоши с жадностью голодного.

Кимоно для ношения дома с грациозными журавлями по подолу, похожими на крылья рукавами и огромным поясом, подчеркивающим тонкую талию, платье рубашечного покроя, смело введенное Полем Пуаре еще в 1905 году, когда его новаторский гений сорвал с женщин надоевший всем корсет и предложил вместо него простое и изящное платье, в котором тело дышало. Этот стиль уже более трех лет как был в непреходящей моде, изменения претерпели лишь длина и покрой ворота, да материал каждый сезон выбирался совершенно неожиданный. Поразмыслив, Айседора остановилась на нескольких хитонах, десятке разнообразных туник, паре пеплумов и отказалась от «хромой юбки», которую посчитала вульгарной. Так что, как не уговаривал ее Зингер, Айседора наотрез отказалась примерять юбку, подол которой ниже колен был всего-то тридцать сантиметров. Нелепые модницы могли ходить в такой роскоши не иначе, как смешной семенящей походкой.

Не отдыхая ни минуты от «трудов праведных», Зингер и Айседора отправились в лучший ресторан Парижа, где Парис всерьез вознамерился заняться образованием своей подруги, предлагая ей для начала объяснить разницу между poulet cocotten и poulet simple. Если Айседора путалась или делала ошибку, злодей заказывал добавочный деликатес, который они тут же весело уничтожали. Айседора впервые пробует ортоланов и трюфели, учится определять сорта вин, предположительный год и качество виноградной лозы. За правильный ответ она получает оценку «отлично» в виде какого-нибудь очаровательного подарка: драгоценности, перчаток, безделушек, за оценки «плохо» и «удовлетворительно» приходится повторять урок, заново знакомясь с образцами винной продукции.

Поль Пуаре (1879–1944) – французский модельер, влиятельнейшая фигура в мире моды первой четверти XX века.

Сдавая экзамен на звание «почетный гурман», Айседора получила в подарок недвижимость – бывшее ателье художника Анри Жерве100 в Нельи с залом для музыки в виде часовни. Хорошо, что Зингер не додумался повесить ей на шею золотую медаль или очередное колье, которое она тут же, без зазрения совести продала бы, дабы выслать деньги семье.

Изначально Зингер рассматривался не иначе, как туго набитый кошелек, которого она обязана очаровывать, к чьему вкусу обязана подстроиться. Кто же знал, что она влюбится в этого сероглазого красавца? Хотя слухами земля полнится. С момента появления в ее жизни Париса перед божественной Айседорой бежит нехорошая молва, мол, продалась тупому богачу. Даже друг Станиславский поверил! «Греческая богиня в золотой клетке у фабриканта. Венера Милосская попала среди богатых безделушек на письменный стол богача вместо пресс-папье. При таком тюремном заключении говорить с ней не удастся, и я больше не поеду к ней»101.

Константин Сергеевич был проездом в Париже и встречался с Дункан по ее настоятельным просьбам. Она пишет к нему, звонит в гостиницу, безрезультатно ищет Станиславского, который, естественно, записан под своей настоящей фамилией Алексеев. Что-то гложет ее, терзает, мучит. То, о чем не всякому и признаешься. Но Станиславский – друг, ему можно. Айседора страдает из-за предательства. Устав работать на младшую сестру, Елизавета решилась открыть новую школу и перетащить туда всех обученных учениц! Но послушаем, как об этом говорит сам Станиславский, которого, кстати, просили не разглашать тайны: «…Потом она долго расспрашивала меня: может ли она принять всю эту мастерскую, дом и землю в подарок от Зингера. Потом пошли рассказы о школе. Ее сестра влюбилась в какого-то немца, и они хотят вдвоем открывать школу. Потихоньку от Изидоры они заключили контракт со всеми уцелевшими детьми или с их родителями и теперь отнимают у нее всех детей, которых она 8 лет поила и кормила, и будут их эксплуатировать. У нее есть мастерская, Зингер строит рядом целое помещение для детей, – но детей-то и нет. Прежде она думала, что Зингер строит все для школы, и такой дар для школы она бы приняла, но теперь, когда нет школы, ей приходится принимать дар на свое личное имя, другими словами – продаваться. Она просит посоветовать: как ей быть»102. Действительно щекотливое положение. При таком раскладе разрыв с Елизаветой неминуем, но не судиться же с родным человеком?! Теперь задача Айседоры – сделать добор детей в Париже, но для начала забрать хотя бы половину или треть учениц из Берлина. Однако сперва, по крайней мере, там нужно сделать ремонт. И вот тут снова вспомнили про Пуаре. Айседора не знала, что знаменитый модельер не только придумывает новый образ красивой и свободной женщины – женщины, которую после Поля Пуаре можно смело называть произведением искусства и показывать гостям, как дивную яркую бабочку, сотканную из снов, туманов и редких тканей, часто его приглашают для того, чтобы великий художник придумал и антураж для женщины, которой он только что подарил новую походку и пластику, потому что было очевидно, что принципиально новая мода требует и совершенно невиданной обстановки. Яркие платья смотрелись выгоднее на фоне серых или голубоватых стен, краски на которых часто переходили одна в другую. Пуаре создавал зимние сады, заказывая экзотические растения, или приносил редких зверей и птиц. Он заботился об освещении, не просто придумывая и заказывая невиданные лампы, люстры и плафоны, но нередко убеждая заказчиков менять форму окон или заставляя свет проходить через струящуюся воду. Такой ремонт стоил огромных денег, но Зингер вознамерился подарить не просто дом, в котором Айседора могла бы с комфортом жить, не просто школу для ее воспитанниц, а сверхмодный салон знаменитой на весь мир Айседоры Дункан, куда будут приходить знаменитости. Ателье Айседоры было сделано в форме часовни, и по задумке самой Дункан, не любившей, когда во время работы что-то отвлекало, до высоты 15 метров было задрапировано голубыми занавесями, точно такими, как на ее выступлениях. Еще выше на хорах Пуаре пристроил крошечное помещение, которое должно было превратиться в роскошный будуар. Жилище Цирцеи – как назвал его Поль Пуаре. Для этого места художник заказал стенные зеркала в богатых золотых рамах, которые были размещены на фоне черного бархата стен, на полу лежал черный ковер, в центре размещался диван, обитый яркой восточной тканью с подушками. Окна в этой комнате прятались за бархатными шторами, и их было не видно, а на каждой двери располагалось по двойному черному кресту.

«Две креста – две судьбы: моя и Париса, сведенные вместе», – решила Дункан. Позже она изменит эту формулировку.