— Мы оба знаем, что это не так, — спокойно ответил я, откидываясь на спинку кресла.

— Я пришел поблагодарить тебя, — кот спрыгнул на мой стол, прошелся вдоль бумаг и уселся напротив, щуря свои зеленые глаза, — если бы не ты, Амара бы погибла.

— Это не моя заслуга, — я покачал головой, — будь на моем месте тот же Велес, он поступил бы так же.

— Но ему нечего было бы отдать, — резонно заметил компаньон, — как и мне.

— Ты добровольно связал себя с Амарой, — возразил я, — почему?

— Как будто у меня был выбор, — фыркнул кот, махнув пушистым хвостом, — она же бестолочь, она без меня пропадет.

Я улыбнулся, понимая, что компаньон привязался к Амаре больше, чем хочет показать. Это странным образом успокаивало, пока я буду во дворце, за Амарой будет кому присмотреть.

— Как твое имя? — спросил я, рассматривая магическое животное, которое неожиданно оказалось созданием Хаоса.

— Кот, — гордо ответил он, вздернув морду, — это мое имя. Что ты планируешь делать, Темный?

— Разобраться с делами, — пожал я плечами, — убедиться, что все виновные понесут должное наказание. А после найти Амару.

— В таком случае, у меня есть для тебя подарок, — Кот поднялся на лапы, — Хаос притягивается к Хаосу, — в его тоне послышалась улыбка, зеленые глаза ярко сверкнули и он исчез, оставляя меня в растерянности и одиночестве.

Я не успел обдумать, что он имел в виду, как мое тело скрутила резкая боль, и я почувствовал, как по венам заструилась темная магия.

Амара

Прошло больше месяца с тех пор, как я покинула дворец в сопровождении мадам Фелл. Его Высочество Принц Руан любезно проводил нас порталом до Южных Земель, а после мы добирались своим ходом. Всю дорогу до Эфоса мадам Фелл сидела с таким загадочным видом, что меня это не на шутку встревожило. С таким выражением лица люди выходят утром за хлебом, а вечером того же дня устраивают государственный переворот. Спустя пару долгих монотонных дней и ночей, проведенных в придорожных гостевых домах, мы, наконец, сошли на центральной площади Эфоса. Еще на середине ремесленного квартала я поняла, к чему был весь этот загадочный вид моей сопровождающей. Я ожидала увидеть на месте своей пекарни почерневшие обугленные стены, но увидела родную оранжевую крышу.

— Как? — удивленно выдохнула я, разглядывая целые голубые ставни, вывеску над дверью, горшки с цветами и даже легкие занавески в окнах.

— Разве мы могли позволить кому-то лишить город лучшей пекарни? — крепко обняла меня при встрече Нэйла, — барон Востер нанял лучшего бытового мага. Я возродила твои цветы, и помогла мадам Роуз с обустройством комнаты на втором этаже. Под чутким руководством баронессы, конечно же, — она засмеялась, еще раз обнимая меня, — мы же семья, Амара.

В горле встал комок, я благодарно посмотрела на цветочницу, не в силах вымолвить и слова. Осторожно отворила дверь, боясь переступить порог лавки и все еще не веря, что это не сон. Первый этаж был почти пустой, но удивительно чистый и светлый, каким я его и помнила. Я сразу подумала о том, что нужно дождаться ярмарки, чтобы купить всю полезную утварь для кухни и наполнить кладовую продуктами и специями. На втором этаже в уютно обставленной комнате на одной из стен висели рисунки воспитанников приюта с пожеланиями. Я опустилась на кровать, прижала руки к груди и расплакалась от счастья. Нэйла права. Мы все здесь семья. Живя на Юге так долго, я и не понимала, что уже давно не одна. Что у меня есть взбалмошная мадам Фелл и мудрая мадам Роуз, добрый Тернер и страстная Нэйла, суровый барон Востер и милая баронесса, и все их воспитанники, которых я полюбила с первой встречи. Эти люди давно уже стали частью моей души, согревая меня по вечерам теплыми беседами за чашкой ароматного отвара, смеша веселыми шутками ясным днем, восхищая меня своими добрыми и смелыми сердцами.

Я осмотрела свою кухню, теперь уже полную мебели и нужной утвари, довольно кивнула и принялась месить тесто, как учил меня отец, без магии, продолжая размышлять о том, что случилось со мной в последнее время. За этот месяц я успела навестить мадам Роуз, с удовольствием отмечая, что она выглядит прекрасно. Как и ее сад. Венда полостью вернула себе свой дар земли и теперь сама поддерживала каждое растение в своем саду. Я сходила к памятнику бабушки и деда, просидев там долго, почти весь день. Я рассказывала им все, что случилось со мной во дворце и на обрыве, прося прощения за то, что усомнилась в честности деда, и мне казалось, что глаза Шенса засветились гордостью. После я посетила приют, долго обнималась с детьми и благодарила их за подаренные рисунки. Барон Востер наотрез отказался принимать мои сбережения в счет восстановленной пекарни, сказав, что я вернула ему жену, а у этого нет цены. Баронесса не отпускала меня до поздней ночи, выведывая, чем еще они с бароном могут мне помочь. Я убедила Камелию, что ни в чем более не нуждаюсь, они и так сделали для меня слишком много. Я никому не рассказала о своем Даре, решив, что так будет спокойнее. Но ощущение того, что мне больше не нужно скрываться, согревало мое сердце. Мы часто пили чай в кафе мадам Фелл по вечерам, обсуждая с ней все случившиеся события, не таясь, это было новое и приятное чувство — говорить с кем-то вот так свободно и открыто. Только тему Дейрона мы обходили стороной. Графиня тактично молчала, хоть я и знала, что с недавних пор она поддерживает связь с Его Величеством.

Я закончила месить тесто, накрывая его полотенцем и давая ему отдохнуть. Последняя встреча с Королем вышла напряженной. Он искренне благодарил меня за закрытие разрыва, выражая мне свое глубокое уважение. Но даже не скрывал своего осуждения, за то, что случилось с его племянником. Я могла понять его чувства, Дейрон — член королевской семьи, подобное в отношении него недопустимо, и может караться темницей. Но вместо темницы Руперт Рамерийский предложил мне вернуть титул моего деда, все родовые поместья и земли, но я отказалась, попросив только вернуть мне право на дом в Халте. Что мне делать с титулом и всеми этими землями? Это все не моя жизнь, моя жизнь — это маленький Эфос с его солнечными улицами, мощенными белым камнем, и моя пекарня в ремесленном квартале. Я улыбнулась, ощущая себя абсолютно счастливой здесь, на своей кухне.

Колокольчик прозвенел, отрывая меня