– Ты в машине собрался Новый год встречать?

– Наверное.

– Новый год – семейный праздник. Почему ты не дома с друзьями и родными?

– Потому и не дома, потому что моя семья и родные тут, – он сделал шаг ко мне. – Это ты, Ксюш. Ты – моя семья. И наш малыш под твоим сердцем, – от его слов все перевернулось в душе, сжавшись в плотный комочек и распускаясь там, словно цветок. Мне кажется, я дышать перестала, и снова глаза на мокром месте.

– Лавров, какой же ты придурок, – я вытерла скатившиеся по щекам слезы и взяла его за руку. – Пошли домой. Скоро куранты будут бить.

Мы поднялись в квартиру, когда президент уже зачитывал свою речь с поздравлением.

– Шампанского нет. Как видишь, я соком балуюсь. Если хочешь, есть коньяк в шкафу, – произнесла я, раздеваясь.

– Нет, не хочу, – Денис окинул взглядом стол. – Ксюш, а ты куда столько наготовила? Ждешь кого-то в гости?

– Никого не жду. Для себя готовила.

– А ты не лопнешь?

– Лавров, ты меня недооцениваешь. Нас теперь двое, так что ем за двоих. Правда, иногда кажется, что за четверых. Не переживай, тебе останется, – он лишь рассмеялся, прижимая меня к себе.

– Насчет этого я не переживаю…

Вот чем люди занимаются под бой курантов? Кто-то поднимает бокалы с шампанским. Кто-то пишет записки с желанием. Потом сжигает их, бросая пепел в шампанское, и выпивает, в надежде, что его желание исполнится. А я потянулась к губам Дениса. Куранты отбили двенадцать ударов. Взрывы салютов и фейерверков раздались за окном, а мы все не могли оторваться друг от друга. Мне казалось я не смогу им насытиться. Как я вообще прожила эти месяцы без него?

– Ксюх, – Денис отстранился, тяжело дыша, – ты вроде кушать хотела.

– Уже не хочу. Тебя хочу, – всего два слова и через мгновение я уже лежала на кровати под Денисом.

– Черт, а тебе можно? – он снова оторвался от моих губ, замирая на месте.

– Лавров, я беременная, а не больная! Конечно, можно. Если ты еще раз остановишься, я тебя ударю, – он улыбнулся и накрыл мои губы поцелуем.

– Лавров, меня сейчас дежавю накрывает, – проговорила я, заходя утром на кухню и потирая заспанные глаза. – Когда-то я уже это видела: ты, моя кухня и сковорода в твоих руках.

– Помниться, результат тебя не разочаровал. Уплетала картофанчик за обе щеки.

– А сегодня-то чего? Там же полный холодильник еды.

– Просто разогрел мясо с картошкой. Будешь?

– Буду, – потом подошла к Денису, обняла его со спины и проложила дорожку поцелуев вдоль позвоночника. – И еще кое-что тоже буду.

– Ай-я-яй, вы ли это, Ксения?

– Лавров, у меня два месяца не было секса. Еще одна шуточка, и я тебя изнасилую. Предупреждаю сразу.

– А кто тут шутит? Между прочим, ты не одна тут такая с вынужденным воздержанием, – Денис закончил раскладывать картошку с мясом по тарелкам и повернулся ко мне. Тут же подхватил на руки, заставляя меня обхватить его ногами. Посадил на подоконник.

– У тебя никого не было все это время? – я в удивлении вскинула брови.

– Нет.

– Врешь, Лавров. Никогда не поверю в то, что ты не тр*хнул ни одну бабу за два месяца.

– Вы преувеличиваете мои заслуги, Ксения Викторовна, – насмешливо проговорил Денис. А потом уже более серьезно добавил. – Никого, Ксюш, не было с тех пор, как вышел из твоей квартиры. Зато в зале я стал постоянным посетителем.

– А я-то думаю, почему тебе рубашка мала стала? – я провела по его плечам и сжала их пальчиками, при этом облизнув свои губы.

– Ксюша, твою ж мать, Нестерова, тебе точно быть Лавровой, –и с рыком припал к моей шее.

– Что? Денис! – воскликнула я, возмущаясь и пытаясь его отстранить от себя.

– Что? Что? Замуж говорю, тебя беру!

– А меня ты спросил?

– А чего тебя спрашивать-то!? Знаю, что согласна.

– Вот ты – козлина безрогая, Лавров! Может я хотела, чтобы все по правильному было. Там предложение, кольцо, романтика. А ты – как всегда.

– Раз хочешь, значит, будет тебе и кольцо, и романтика, но попозже. А пока иди ко мне.

Из постели мы выползли только спустя пару часов. Мясо с картошкой пришлось греть второй раз. После нашего завтрака-обеда Денис попросил меня собраться, а зачем – говорить отказался.

– Лавров, куда ты меня везешь? Ты скажешь или нет? – в тысячный раз спросила я Дениса, садясь в его машину.

– Сначала заедем ко мне. Я переоденусь. А потом поедем в одно место, сама все увидишь, – первое удивление меня настигло, когда Лавров остановился у дома напротив.

– Приехали. Пошли, поднимешься. Подождешь, пока я переоденусь.

– Ты квартиру поменял?

– Да.

– Давно?

– Почти месяц назад.

– То есть, все это время ты жил почти под моим носом?

– Ксюш, я, можно сказать, жил в машине под твоими окнами. Так что расположение моей квартиры особо роли не играло. Пошли уже.

Квартира оказалась большой, просторной, светлой. И совершенно не обставленной, полупустой.

– Ты не обжился еще.

– Не успел. Так, я готов, поехали дальше.

– А теперь куда? – попытала я свое счастье еще раз.

– Увидишь.

Когда мы въехали в коттеджный поселок, в котором жили Ника и Игорь, я предположила, что мы едем к ним в гости. Но Денис проехал мимо дома Волковых дальше по улице и притормозил у одного из участков.

– Видишь вот этот пустой участок без дома, – он указал на участок слева.

– Да.

– Это наш. Я купил его, когда Волков только начал строить тут дом. Но сам строиться не решился, не было желания. А сейчас думаю, что свежий воздух будет полезен и тебе, и ребенку. Так что, можешь выбирать проект дома, – я не могла и слова вымолвить. Смотрела то на участок, обнесенный забором, то на Дениса. – Ксюх, если ты снова собралась пустить слезу, то давай тогда бардачок откроешь. Ну, чтобы два раза не реветь. Так сказать, оптом, за раз.

Денис вытащил из бардачка небольшой бархатный футляр, в котором оказался красивый золотой браслет и, по-видимому, очень дорогой.

– Это подарок на Новый год, – он достал браслет и застегнул его на моей руке.

– Денис, это очень дорогой подарок.

– Нет, Ксюш, дорогой подарок ты мне сделала. А это так – безделушка, – я вздохнула, сдерживая слезы, и засмеялась.

– Если бы мне кто-нибудь еще год назад сказал, что я буду сидеть беременная в твоей машине и обсуждать строительство нашего совместного дома, я бы сначала посмеялась, а потом еще покрутила пальцем у виска. И сказала, что он сошел с ума. А сейчас у меня чувство, что схожу с ума я сама.