зрением возмущенную прихожанку возле статуи Единого. — но в таком случае страданий не избежать.

— Иногда оно того стоит. — шепнул он мне в губы.

Глава 15

Мы встречались на улице Чанг в три часа после полудня, когда я стояла уже десять минут в ожидании и разглядывала незнакомый спальный район, ловя на себе взгляды прохожих гольдов, что спешили куда-то в свой законный выходной день.

Погода выдалась приятная. Кучевые облака сменяло жидкое осеннее солнце, льющее бледно-лимонный свет на изогнутые черепичные крыши и пожелтевшие листья деревьев, высаженные ровными рядами вниз по улочке.

Каир сказал, что мы ждем Вика, который должен был оставить ему Эйтри. Полуэльф, бывало, в выходной день должен был идти на смену — заменять первого пилота. Мероприятие ответственное и по понятным причинам не терпящее детского присутствия.

Не успела я заждаться, как из-за угла вывернул мужчина, который последнее время вводил меня в самые странные чувства. Кажется, я перестала воспринимать это все как забаву или игру, в которую мы стали играть с братьями Торренс. И если это не игра, тогда что же?

Мужчина подлетел, отметил мои губы поцелуем, от которого приятно свернулось что-то в солнечном сплетении и стрельнул хитро темными глазами.

— Зайдешь? — приблизился он как раз к двери, ведущей в жилой дом.

Я заморгала от неожиданности и подалась вперед, более внимательно оглядывая дом. Неужели.

— Ты здесь живешь?

Каир качнул головой, впуская свет в темный подъезд, разделяющий жильцов по этажам. Что ж, почему бы и нет? Я шагнула в деревянный небольшой холл с лестницей ведущей на третий этаж, где и находилась квартира Торренса старшего.

Каир открыл дверь и, я оказалась в святая святых человека, который, как мне кажется, с большим скрипом пускает в свое пространство, но с удовольствием нарушает чужое.

Небольшая прихожая, кухонька и гостиная. Чисто, скромно, ни намека на уют. Женской рукой тут даже и не пахло. Типичная холостяцкая берлога. Разве что мастер воспитал в мужчине аскетизм и аккуратность. Ничего лишнего. Ни тебе вазы с цветами или штор.

Каир поводил меня по вполне чистенькой гольдской обстановке с обтекающими формами и бамбуковой мебелью. Не думала, что этот мужчина в действительности своей чистюля. Хотя я бы сказала, что квартира выглядела скорее не обжитой, чем просто слишком упорядоченной. Перед своей комнатой он остановился и с огоньком в глазах спросил:

— Любопытно?

— Еще бы. — ответила ему, искренне улыбнувшись. И так я ощутила этот его особый взгляд, что стало жарко.

Знакомо ли вам чувство, когда подходишь к границе более личных взаимоотношений и что-то острое разливается в воздухе и пространстве оттого, что ты наедине с мужчиной? Так вот, этот коктейль окатил меня с ног до головы, когда я прошла в его личное пространство.

Двуспальная кровать, педантично заправленная покрывалом с видом на город, спускающийся вниз маленькими жилыми кварталами к центру. Большой балкон с хорошим обзором. Тумбочки, шкаф, зеркало с полкой. На стене висели традиционные в Мангольдии парные катаны, заинтересовавшие меня своей простотой, но я не успела ее оценить.

Момент, когда Каир приблизился и поцеловал меня в шею, я, кажется, пропустила, запнувшись на вдохе. Его пальцы коснулись талии, огладили плечи, чем-то грубый сегодня мужской запах окутал мои ноздри, не вязавшийся с невесомыми прикосновениями мужчины. Мои веки прикрылись, закрывая от меня мир, чтобы в полной мере ощутить ласку, дыхание сбилось, пульс участился и… раздался звонок, выгоняя из забвения затуманенный разум, выметая все крамольные мысли. Я распахнула глаза, фокусируя взгляд.

Каир не сразу оторвался, а трель раздавалась все настойчивее.

— Кажется, тебе звонят. — улыбнулась ему и услышала его тяжелый выдох.

— Кажется. — не спешил он навстречу визитеру, продолжая покрывать мою шею невесомыми поцелуями. А затем мы услышали нетерпеливую долбёжку в дверь и приглушенный голос Вика со словами на тему: «Спешу ведь!».

Торренс вдохнул воздух у моей шеи и тяжело выдохнул вновь.

— Надо открыть. — обозначила я ситуацию, понимая к чему все клонилось, но однозначно больше не имеет этой тенденции.

— Да… пойду… открою… — не останавливался он целовать меня.

— Ну так иди… — улыбка расползалась на моем лице. Было приятно осознавать, что он втянут в процесс так чувственно. Да и что уж там лукавить, мне самой было хорошо.

— Все иду. — и оторвавшись, он исчез в гостиной.

Я усмехнулась и поймала румянец в отражение зеркала. Что ты творишь, Эверис? Анализировать свое поведение я решительно отказывалась, но противиться его действиям мне однозначно не хотелось. Наоборот, предвкушала, а что же дальше?

На этой мысли я обнаружила чужеродный аскетичной обстановке предмет: на полке стояла книга в черном переплете. «Справочик Мангольдии» — было написано на гольдском. Хм. И зачем он тебе? Пролистав страницы, мне под ноги вывалился листок. Быстро подняла и поняла, что это фотокарточка. Запечатленный кадр заставил улыбнуться. На нем были Эйтри, Каир и Вик. Фото похоже было сделано несколько лет назад, так как Эйтри выглядит совсем крошкой, но уже сидит за штурвалом дирижабля «Шторма», рядом Торренс с многозначительным видом что-то объясняет малышу, а Вик заливается смехом. Интересно, кто сделал кадр?

Похоже ты все же не такой бессердечный, каким хочешь показаться, Каир, и у тебя есть чувства и даже привязанности. Однозначно.

Вложила обратно карточку и внимание привлекло, висящее рядом бамбуковое полотно с традиционной картиной тушью: журавли на фоне заходящего солнца. Один уголок поистрепался, и я почему-то пригладила шершавый край ладонью, а под пальцами ощутила шов, отодвинула. За полотном крылась дверь без ручки или люк в человеческий рост. Что это?

Но любопытству не удалось проникнуть дальше, так как в гостиной послышались шаги в мою сторону и звонкий голос Эйтри. Я отпрянула и улыбнулась вошедшим мужчинам, слегка смущенная и находкой, и своими действиями.

— Айрис, мы все-таки идем в «Зефир», представляешь! — выкрикнул Эйтри. Похоже полуэльф был в восторге от одного этого названия.

— Что это? — заинтересовалась я и уловила, как Каир на секунду посмотрел на холст мне за спину.

— Если ты никогда не бывала там и не пробовала «Фриззе», то просто не жила до этого! Это очень вкусно! — выпалил Эйтри.

— Что ж, — быстро пошла на встречу мужчинам, чтобы сгладить странное чувство, будто Торренс понял мой интерес к полотну, а точнее тому, что скрыто за ним. — чего же мы ждем?

Распрощавшись с Виком, мы сели