– Ты сомневаешься?

– А ты?

– Ни на грамм... То, что мы отступили, – это вовсе не поражение. Это тактическая... даже не хитрость... а тонкость... А тебе здесь плохо?

– Да нет, ничего домишко... Тесновато, правда...

– В тюремной камере тесней.

– Что? – встрепенулась Диана.

– Это я так, к слову... Все будет в порядке, не унывай...

– Да я не унываю, – пожала она плечами.

– Но уверенности нет...

– Да Стас перед глазами стоит. И этот, Никита... Как я от них увернулась, не знаю...

– Потому что ты им не по зубам, потому и увернулась... Ты думаешь, почему я тебя за Серафиму не ругаю? Да потому, что ерунда все это. И Серафима будет нашей, и все остальное... А Стас перед глазами будет, но не стоять, а лежать. Когда хоронить его будут. В одной яме с Никитой...

Алексей верил, что фортуна будет благоволить ему. Он уберет со своего пути неожиданную помеху, а скорее всего, она уберется сама. Ведь Никита в розыске, и выбор у него невелик – либо в тюрьму, либо за границу... И со Стасом проблема разрешится... В общем, все будет хорошо. Но опять же, если не сидеть сложа руки...

Три дня Алексей фактически не выходил из дома. И его люди старались не светиться. И, как выяснилось, эти предосторожности не были напрасными. По своим каналам он узнал, что в доме Скворцова похозяйничал ментовской спецназ. Все-таки Никита сумел поднять волну. Но это ненадолго...

А еще через день Погребняк вышел на охоту. Ему нужна была бывшая его школьная подруга. Но вовсе не для того, чтобы крутить с ней любовь.

Он уже пробил по своим каналам, что ментовские ветра в его сторону не дуют. Ни в розыске он не числился, ни в разработке... Преследования Алексей не боялся, но все же осторожность соблюдал – не лез на рожон. Впрочем, к Вике он мог ехать со спокойной душой. Он не поддерживал с ней отношений, и вряд ли кому пришло бы в голову искать его рядом с ней.

Вику он подкараулил, когда она выходила из загса, которым заведовала. Сняла свою старенькую «девятку» с сигнализации, но за руль сесть не успела.

– Привет! – игриво улыбнулся Алексей.

Когда-то Вика была красавицей. Тугая коса, широкие скулы, пухлые румяные щечки, грудь колесом, широкие бедра, ядреный зад, мощные ноги... По тем временам – эталон женской красоты. Это по нынешним временам – чем баба худей, тем лучше. Чем хуже, тем лучше. А тогда ценилась такая вот кровь с молоком... Да она и сейчас выглядела ничего. Ну, постарела, ну, морщины на лице, шея вяловатая. Но не располнела, нет. Какой была, такой и осталась. Видно, что следит за собой женщина. Одета по средствам – недорого, но со вкусом...

– Леша?! – удивленно захлопала она глазами. – Какими судьбами?

Последний раз Алексей видел ее на выпускном балу. Почти тридцать лет с тех пор прошло.

– Ну, можно сказать, соскучился... Костю Баранова видел, он сказал, что ты здесь работаешь...

– А-а, Костя... – Вика задумалась, а потом движением руки как бы стряхнула с себя воспоминания.

– Он всегда к тебе неровно дышал...

– Знаю... – с тоской по давно ушедшим временам улыбнулась она.

Алексей и сам был бы не прочь вернуться в те времена.

– А ты чего стоишь? Садись! – показала она ему на дверцу машины.

От приглашения он не отказался. И без удовольствия сел в «девятку». Хлам.

– Машина, смотрю, у тебя, – не без скепсиса заметил он.

– Ну, машина... – усмехнулась она. – И что?.. Ты вот вроде бы без машины, а выглядишь на миллион. Костюм у тебя красивый. И дорогой, да?

– Дорогой.

– И эта шляпа... Ты как тот гангстер с обложки...

– А я и есть гангстер. Но не с обложки... Шучу, конечно... Расскажи, как поживаешь?

– Да так...

– Проблемы?

– А у кого их нет?

– Муж пьет?

– Откуда знаешь? Баранов сказал?

– Сказал...

– Как был Бараном, так и остался...

– А муж – козел?

– Что-то вроде того... Раньше нормальный был. А после того, как в аварии побывал... Ты только не думай, я не жалуюсь...

– А ты жалуйся, жалуйся, – улыбнулся Алексей. – Может, у меня есть волшебная палочка, которая изменит твою жизнь к лучшему...

– Это ты о какой палочке говоришь? – удивленно и с интересом посмотрела на него Вика.

Похоже, напрашивается баба. Он достаточно хорошо разбирался в женщинах, чтобы понять это. Она же ягодка опять, а муж, скорее всего, инвалид пьянства, то есть импотент... А она действительно в самом соку. Алексей вдруг понял, что совсем не прочь вспомнить молодость. Тем более вспоминать особо было нечего. Да, у них был роман, но дальше поцелуев они так и не продвинулись. Не успели... Так почему бы сейчас не взять реванш? Тем более что Вика хороша, да еще и с сексуальной изюминкой...

– О волшебной и говорю...

– Значит, ты волшебником работаешь, – лукаво улыбнулась она.

– Не работаю, но осчастливить могу...

– Так осчастливь... Шучу, конечно...

– А я шуток не понимаю, – многозначительно посмотрел на нее Алексей.

– Тогда поехали ко мне, – многообещающим взглядом ответила ему Вика. – Посмотришь, как я живу...

– А как же муж?

– Объелся груш... Он сейчас в рейсе. Дальнобойщиком работает...

– А как же алкоголь?

– А ты Баранова больше слушай... Митя уже три года, как не пьет. Закодировался... Детей надо поднимать...

– Сколько им?

– Да совсем еще маленькие. Старшему – двадцать два, младшему – девятнадцать. Один без работы, второй пока в армии... Да ты не бойся, старший отдельно живет, с женой. Дом у них свой, огород. Жена работает, и он работает. Работа у него такая – работу искать. Меньше чем на директора не согласен... Хорошо, хоть пьет в меру...

Вика жила на окраине и без того окраинного Южного Бутова, в потемневшем от времени высотном доме. В целях конспирации она высадила Алексея на ближних подступах к дому. Оставила машину во дворе, зашла в подъезд, он же, стараясь не привлекать к себе внимания, последовал за ней. Риска, в общем-то, не было. Если вдруг нарвется на мужа, так тем хуже для него. А взлохматить Вику не мешало было. Чем добрей баба, тем легче ее уговорить. Да и дешевле обойдется...

Дома у нее действительно никого не было. Для приличия она угостила его кофе. А потом начались сплошные неприличия – как с его, так и с ее стороны.

Вика его не разочаровала. В постели она оказалась настоящей мастерицей. Чего устыдилась лишь после того, как все было кончено.