— Я в него влюбилась, — улыбка скользнула по губам Тамары. — Отличная машинка, легкая в управлении, и не сильно скоростная. Ну что поделать, не любительница гонок по пустынным дорогам. Я девушка осторожная…

— На это и был расчет, — улыбнулся Касаткин. — Ресурс двигателя большой, а при должной эксплуатации прослужит еще больше. Я рад, Тамара Константиновна, что мы смогли угодить вашим вкусам.

— Хорошо, Василий, я подоплеку событий поняла, — Тамара оглянулась на легкие шаги в прихожей. Оттуда появилась Анора в скромном летнем платье. Она попыталась козочкой проскочить мимо гостиной, но вдруг остановилась.

— Ой! Тамара, как здорово, что ты пришла! — воскликнула девушка и подскочила к сидящей «сестре», плюхнулась рядом, и не обращая внимание на оторопевшего Касаткина, жарко приобняла молодую женщину. Потом с любопытством стала разглядывать сидящего напротив гостя. — Здравствуйте!

— День добрый, боярышня, — Касаткину стало еще жарче, и он потянул узел галстука вниз. Щеки заполыхали. Молодой мужчина ощутил, как забилось его сердце при виде красавицы с матовым цветом кожи и с длинными чернильной черноты волосами, небрежно покрывавшими плечи. Он вскочил на ноги. — Разрешите представиться: Василий Касаткин, наследник автомобильного предприятия данной фамилии.

— А, так это у вас Никита заказывал машины! — воскликнула Анора. — А мне можете сделать такую же, как у Даши?

— Аня, прекрати! — строго произнесла Тамара, но в глазах у нее плескался смех. Ей стало любопытно, как отреагирует гость.

— А какая ей досталась? — совсем растерялся Василий.

— «Волга». Есть же такая?

— Да-да, «Волга»… Вы, точнее, Никита Анатольевич собирается заказать на нашем заводе именно такой же автомобиль? — осторожность сразу сменилась деловым тоном.

— Ну, если цветом другим, например, нежно-зеленым, — продолжала шутить Анора.

— Хватит, хватит, — рассмеялась Тамара, поглаживая по спине развеселившуюся девицу. — Иди к себе, переоденься, попрыгунья. А потом, если хочешь, присоединяйся к нам. Кстати, Василий, не отобедаете с нами? Отказ не пойму и не приму.

— С радостью, даже в мыслях не было отнекиваться, — расслабился Касаткин и проследил взглядом за скачущей по ступенькам лестницы девушкой. — Какая она…живая.

— Анна — названная сестра Никиты, — пояснила Тамара. — Из бухарского клана Каримовых. Сейчас учится в Магической Академии. Сама непосредственность. Любимица всей семьи… Впрочем, мы отвлеклись. Волынские хотят заполучить ваше предприятия, это понятно. А что вы хотели от Никиты?

— Дело еще в том, что князь Леонид Иванович дал нам время на размышление до сентября. Потом повторит свое предложение, но я подозреваю, с существенным уменьшением цены.

— Так и будет, — усмехнулась Тамара и ощутила толчок маленькой ножки. Малыш тоже решил поучаствовать в судьбе автопрома Касаткиных. — Стандартный набор давления. Сначала щедрое предложение, на которое, как правило, никто не клюет. К неперспективным предприятиям сильные кланы не имеют интереса, а самодостаточные будут упорствовать. Вы вежливо отказались, Волынский с пониманием отнесся и дал крайний срок на раздумье. Вернется он с новым предложением, уже менее привлекательным для вас. Акции, кстати, уже какую неделю будут идти вниз, что вызовет у совета директоров легкую панику.

Василий сидел с несчастным видом. Он слушал то, о чем ему говорил перед отъездом один хороший знакомый, потерявший таким образом мебельный бизнес. Пять фабрик, три лесопилки — все ушло по бросовой цене. Потому что не хотел принять предложение «умных и вежливых покупателей».

— Я не провидица, Василий. Ваш визит прозрачен как стекло. Вы уполномочены от Главы своего Рода просить помощь клана Назаровых, ведь так?

— Да, — через силу выдавил Касаткин. — Ситуация неприятная. Мы понимаем, насколько наши возможности ничтожны по сравнению с той силой, которая начинает на нас давить. Мелкие неприятности, происходящие вроде бы на периферии, сказываются на эффективности работы. Но задержки комплектующих — самые болезненные. Мы не может производить всю номенклатуру, поэтому частично зависим от поставщиков.

— А вы не пересекаетесь с Волынскими в каких-нибудь областях поставок?

— Нет, что вы, Тамара Константиновна, — замахал руками молодой человек. — В этом плане мой отец невероятно щепетилен. Он же понимает: переходить дорогу князьям Волынским чревато.

Тамара на правах хозяйки подлила чай Василию, не забыв и себя. Опять мужчина излишне нервничает, боится услышать отказ.

— Я не услышала вашего решения, — сказала она, пригубив из чашки. Благодаря искусно нанесенным рунам на посуду, чайник великолепно держит нужную температуру, чтобы напиток можно было пить с удовольствием. — Помнится, Никита предлагал вам войти в клан. Но ответ был отрицательным.

— Как раз я не был против, — возразил Василий. — Я осознавал, что рано или поздно нас попросят не путаться под ногами Волынских. И еще до встречи с Никитой пытался убедить отца и двух своих дядьев уйти под крыло Назаровых. Они возмущались и плевались, боясь стать зависимыми от высокородных, поэтому и я вынужден был отказать.

— Понятно, — кивнула Тамара. — Жаль будет потерять такую перспективную компанию. Ваши машины имеют душу…

— Потому что сделаны чуть ли не вручную. На конвейер мы поставили только две модели: «бриллиант» и «Рысь» — пикап для сельских жителей. Очень хорошо расходится. Рабочая, неприхотливая лошадка.

— А сколько эксклюзивных моделей вы делаете в год?

— В прошлом году выполнили шесть заказов, — Василий успокоился. Все, что он хотел сказать, баронесса восприняла спокойно и сейчас явно обдумывала ответ. — На этот год в портфеле лежит столько же, но уже три обрели чудесных хозяек.

— Спасибо за комплимент, — улыбнулась Тамара. — Итак, чтобы не водить хоровод вокруг проблемы, давайте вчерне решим, что делать. Вы желаете быть принятыми в клан Назаровых или просите защиту императора? Я же его племянница, и как-то могу поспособствовать решению проблемы?

— Простите, Тамара Константиновна, — густо покраснел Василий. — Я категорически возражал против такого плана. Разругался с отцом. Упрямый и невозможный старик, не любит над собой никакую власть, как уже говорил.

— Обычное дело, — пожала плечами молодая женщина. — Времена меняются с невероятной скоростью. Еще лет эдак пятьдесят назад патриархальность и неспешность казались незыблемыми величинами. Пустые улицы с двумя десятками машин, велосипедисты на дорогах… Даже императорские кортежи спокойно проезжали насквозь весь Петербург, не стопоря движение.

Василий улыбнулся. Нижний в те годы казался жуткой провинцией, хотя купеческая жизнь била там невероятным ключом. Город разрастался, у людей появилась потребность в