пережил сексуальную травму, насилие или унижение, — это широкая тропа, которая ассоциируется с болью, гневом и стыдом, и чем шире эта тропа, тем дольше и труднее она будет зарастать.

В статье «Как порнография влияет на мозг подобно наркотику» Нора Волков, директор Национального института изучения наркомании, объясняет, что «дофаминовые клетки перестают отзываться на повторные стимулы от “природных наград” (т. е. еды и секса), а наркотики продолжают поднимать уровень дофамина, не давая мозгу передышки. Чем больше доз принимает наркоман, тем больше дофамина проникает в его мозг и тем сильнее его желание продолжить. Именно поэтому наркоманам так тяжело остановиться, если они приняли хотя бы одну дозу. Одна доза может превратиться во много доз и даже в целиком потерянные выходные».

Таким образом, чем больше вы смотрите порно, тем более широкие просеки прокладывает этот трактор в вашем мозге, заполняя его дофамином, и тем сложнее становится прекратить это. И тут ситуация по-настоящему усугубляется. Чем больше дофамина производит мозг, тем больше он к нему привыкает, тем больше его требуется и тем сильнее тяга к дофамину. Это состояние становится для мозга новой нормой, и мужчины, страдающие пристрастием к порнографии, обнаруживают, что уже не могут нормально чувствовать себя без дополнительной дозы дофамина, а потому продолжают смотреть еще и еще. На этой стадии мужчины сообщают о потере интереса к собственно сексу, к дружбе и к общению, а также о возникновении общего состояния апатии и даже о развитии депрессии. Именно так проявляет себя болезненная тяга, а в нашем гиперсексуализированном обществе все что угодно может стать спусковым крючком для мозга, подсевшего на порнографию.

Как я влип во все это? С тех пор как я познакомился с порнографией в десять лет и постоянно использовал ее во время обучения в средней и старшей школе (в один из наиболее одиноких и болезненных периодов жизни), мой мозг привык связывать изображения сексуального характера с чувствами одиночества, грусти, гнева, боли и тревоги. По мере того как мое тело менялось и развивалось, использование порнографии, начавшееся с невинного любопытства, стало способом убежать от реальности. Поступая таким образом, мозг формировал новые связи, соединяющие дозы дофамина с этими принижающими чувствами. Повзрослев, я заметил, что потребление порнографии уменьшалось или росло в зависимости от моего состояния. Бывали периоды, когда я вообще не хотел смотреть на порнографию и даже испытывал отвращение к ней, и периоды, когда я смотрел на нее каждый день. По мере нарастания эмоций пропорционально росло и потребление мной порнографии. По сути, порно стало моим лекарством.

Будучи в двадцать лет одиноким, я использовал порно, чтобы умерить свой сексуальный аппетит и не спать с девушками, с которыми ходил тогда на свидания. Как в песне Энди Граммера Holding Out («Воздерживаясь»), я часто ловил себя на том, что (как бы лицемерно это ни выглядело) пользуюсь «немного молитвой, немного порнухой» в попытках уберечься от занятий сексом.

На исходе третьего десятка я понял, что внутри меня идет настоящая война. Как будто бы добро и зло сошлись на битву глубоко внутри — настолько глубоко, что никто никогда не узнает об этом, — и я, полный стыда и смущения, надеваю доспехи и иду в бой, заведомо готовясь проиграть. Я отчаянно хотел порвать с порнографией, но из-за того, что пользовался ею не каждый день и даже не каждую неделю и не переходил к более сильным или экстремальным ее разновидностям, я убедил себя в собственной нормальности — мол, я обычный парень двадцати с небольшим лет с сильным сексуальным влечением. В какой-то момент после очередного расставания я решил прекратить смотреть порно; мне не нравилось, как я себя чувствую в связи с этими просмотрами, к тому же я утвердился в желании одержать победу в своей внутренней борьбе.

Однако моя зависимость оставалась со мной и когда я встретил Эмили и безумно влюбился. Не имело значения, сколько молитв я прочел или в скольких богослужениях поучаствовал. Не помогала и информация, которую я находил о порнографии и о ее деструктивном влиянии, — тяга была иррациональной. Именно поэтому вместо того, чтобы бороться, я решил понять ее. И сейчас нахожусь на этой стадии.

Если вы мужчина, ведущий борьбу с зависимостью от порнографии, я хочу, чтобы вы знали: вы не одиноки. В действительности многие исследователи считают, что цифры статистики больше, чем мы можем предположить, — ведь использование порнографии и болезненное пристрастие к ней обычно скрываются, и многие мужчины стыдятся говорить об этом с кем-либо (включая собственного психотерапевта). Я не могу сосчитать, сколько сообщений получаю от мальчиков и мужчин в социальных сетях с просьбами о помощи и о совете. Я не в состоянии читать все личные сообщения, однако восхищаюсь смелостью и искренностью каждого, кто делится подобным со мной и оказывает мне доверие, протягивая руку и прося о помощи. Кроме того, я получаю довольно много писем от женщин, которые ищут совета или поддержки для близких им мужчин, ведущих борьбу с зависимостью от порнографии. И я готов сказать всем этим мальчикам и мужчинам: вы не просто не одиноки — вы в большинстве. Осознайте это. Вы не должны страдать в молчании. Вы не должны ненавидеть себя или думать, будто с вами что-то не так, если вы не знаете, как остановиться. Вы не должны считать, что Бог ненавидит вас, что вы плохие христиане, мусульмане, иудеи, бахаи, монахи и так далее. Вы люди, столкнувшиеся с феноменом, с которым ваш мозг просто не умеет обращаться, потому что в процессе эволюции у него не было возможности научиться уживаться с немедленным, по первому требованию, круглосуточным доступом к дофамину. Это новая проблема, пришедшая с развитием технологий, и она требует нового решения. Мы не должны биться в одиночестве. Мы вместе, и я думаю, что надежда есть.

Если вы женщина, пережившая кризис самооценки из-за того, что ваш мужчина борется с зависимостью от порнографии; если случалось, что мужчина предпочитал вам порнографию или продолжает использовать порно, находясь в отношениях с вами, я хочу сказать и вам: с вами все в порядке, вы полноценны. Хотя представляю, насколько трудно не сравнивать себя с изображениями, на которые он смотрит; тем не менее я предполагаю, что с большой вероятностью ваш партнер (если он пользуется порнографией и даже самую малость походит в этом на меня) делает это не потому, что не удовлетворен вашими отношениями. Он стремится к порно не потому, что вы недостаточно привлекательны, недостаточно прекрасны или сексуальны для него. Он делает это не из-за сексуальной