и это дает мне силы поделиться ею. В 2017 году социолог Нью-Йоркского университета Джесси Форд опубликовала результаты исследования, в рамках которого она опросила студентов колледжа об их опыте нежелательного секса. По ее наблюдениям, исследователи уделяют больше внимания сексуальному насилию в отношении женщин, сбрасывая со счетов то, что мужчины также сообщают о случаях нежелательного секса, и потому она решила изучить эту проблему. Во время интервью молодые люди перечислили причины, по которым они были вовлечены в нежелательный секс: это гендерные представления о том, как мужчины должны действовать, о том, что им положено хотеть, и о том, из-за каких поступков они теряют лицо перед своим партнером. Один из студентов признался: «Это напоминает подводное течение в моем сознании — мысль о том, что парни обязаны радоваться сексуальному акту в любых обстоятельствах». Другой студент сказал, что испытывает социальное давление: «…мужчины очень любят секс, а женщины могут выбирать, да или нет… И ты не считаешься мужиком, если не хочешь секса».

В книге «Мальчики и секс» Пегги Оренштейн приводит интервью второкурсника колледжа Дилана, в котором он рассказывает, как в четырнадцать лет оказался на первой в своей жизни вечеринке старшеклассников, где семнадцатилетняя девушка завела его в спальню и занялась с ним оральным сексом, хотя он не хотел. Другой собеседник Пегги, старшеклассник Лео, признался, что однажды девушка делала ему минет, но внезапно оседлала его и «засунула член в себя». И Дилан, и Лео в результате ощутили подавленность и злость. Лео говорит: «Я знал, что это связано с произошедшим, но не хотел признаваться в этом самому себе».

Как и эти молодые мужчины, а также участники исследования Джесси Форд, я стремился соответствовать гендерным ожиданиям. Желал подтвердить, что я полноценный мужчина, даже если за это приходилось заплатить невероятно высокую цену — порвать связь между мной и моими чувствами. Эти переживания оказались настолько мощными, что повлияли и на мою развивающуюся сексуальность, и на мою веру и ощущение себя, и оставили шрам — такой же оставил тот самый разрыв сухожилия, и следы его до сих пор видны. Самое странное — до того, как я начал писать эту книгу, я даже не понимал, что живу с этой травмой. Я до сих пор никогда никому не рассказывал эту историю. Я похоронил ее так глубоко, что почти забыл о ней. Однако, подозреваю, невозможно излечить болезнь, если не знаешь, что болен.

БОЯЗНЬ НЕПРАВИЛЬНОСТИ

За время моих отношений с Софией я стал менее уверенным в себе. Мне становилось трудно постоянно играть роль, чтобы подтверждать свою мужественность, ведь моя неуверенность проявлялась все сильнее, несмотря на все попытки спрятать ее. После первого нежеланного опыта мы продолжали заниматься сексом, но мне не удавалось продержаться более одной-двух минут, так как я жил с глубоко затаенным внутренним конфликтом. Что бы я ни говорил, как бы ни поступал и даже как бы ни хотел обратного, я все еще был эмоционально не готов к сексу, особенно с Софией. На меня давили невыносимый груз беспокойства, вызванного искаженным представлением о сексе, усвоенным посредством порнографии, а также бесконечные воспоминания о моментах, когда я чувствовал себя неполноценным, и подсознательная травма из-за того, что мой первый раз технически был нежелательным. Сейчас я понимаю: я очень много тревожился, постоянно пытался понять, что она думает, и, не в силах контролировать свои телесные реакции, видел ее неприкрытое разочарование, когда не мог продержаться подольше.

Все это усугубилось позже, когда я обнаружил, что она изменяет мне с другими парнями. Я четко понял: я неполноценный, меня недостаточно. Я не удовлетворяю свою девушку, и ей пришлось найти более мужественного парня — опытного, способного дать ей то, чего не дал я. И конечно, я убедил себя, будто ей требовался кто-то с большим членом, потому что так происходит со всеми подобными мыслями — неважно, средний у тебя пенис, больше среднего или даже большой. Неважно, доволен ли партнер твоим размером. Неважно, сколько ты зарабатываешь, насколько широки твои плечи и какую машину ты водишь. Всегда есть парень на машине поновее, с плечами пошире, счетом, на котором сумма на один нолик побольше… и пенисом подлиннее. Всегда найдется кто-то, кого ты сможешь сравнить с собой. И сравнение обязательно приведет к страданию.

Перенесемся еще на два года вперед. Я стал актером, обрел успех, деньги, немного славы и прекрасную форму. О, а еще я вожу крутейший «Форд Бронко». И в этот момент на сцену выходит Джессика.

Джессика будет моей девушкой в течение четырех лет, а потом неожиданно бросит меня ради другого мужчины, с которым встретится на съемках малобюджетного ужастика. Мы жили вместе, и я, интуитивно понимая, что наши отношения ужасны, тем не менее не находил в себе смелости прекратить их. Так что это сделала она. Никогда не забуду, как лежал в кровати и стонал, обнимая нашу общую собаку и просматривая посты этого парня в Twitter с их фотографиями из церкви, с семейной прогулки, из ресторана и так далее, хотя технически мы еще оставались вместе. Волна депрессии накатила, как цунами, я согнулся под гнетом беспокойства о собственной адекватности, ненужности и неуверенности. Ей было меня недостаточно.

Я инстинктивно понимал, что наши отношения не подходят ни одному из нас, и все равно мне не хватало мужества закончить их. Их финал стал одним из первых приглашений в медленное, болезненное, исцеляющее, смелое, наполняющее смыслом путешествие, в котором я пребываю сейчас, — путь, с которого я не сойду до конца своей жизни, на котором совершу открытия и вернусь к истинному себе, научусь доверять собственной интуиции и понимать свою ценность, а также принимать хорошие и болезненные моменты бытия такими, какие они есть (вместо того чтобы прятать их далеко, забывая о том, что они вообще были).

Если бы я решился снимать фильм на основе собственной истории, я показал бы в нем, как разбитое сердце позвало меня в духовное путешествие внутрь себя и я иду через различные испытания, встречаюсь со множеством людей, с которыми не нахожу общий язык, страдаю от каких-нибудь жутких потерь, а потом выхожу из всего этого и вижу перед собой свою судьбу, истинного друга, ожидавшего меня там, вероятно, все это время. Я сделал бы так, чтобы все выглядело легко или, как минимум, очаровательно, но это было бы ложью и ерундой, как и большинство фильмов и романтических историй о любви. И хотя я глубоко погрузился в религию и начал выстраивать крепкие дружеские отношения с другими мужчинами и особенно с самим собой, все