– Итак, вы наш новый Горди, – произнесла она, поправляя золотистый шелковый шарфик, повязанный вокруг шеи.

– Да, можно сказать и так.

– Не позволяйте этому джентльмену пить виски, – сказала она, откинула голову и, широко раскинув рот, разразилась сиплым смехом. При этом глаза ее оставались неподвижными.

Том Даффи был приветливым, круглолицым плотным мужчиной с двойным подбородком и коротко подстриженными седоватыми волосами. Он был одет в темно-синий свободный пиджак и галстук-бабочку. Смеялся он очень тихо.

– Приятно познакомиться, – сказала Лорна, протягивая руку. У нее были ярко-розовые, неприятно длинные ногти. – Я наслышана о том, как быстро меняются сотрудники в Entronics.

– Я только что перешел в Entronics из NEC, – поддержал разговор Джим Летаски, – решил, что пора присоединиться к команде победителей.

Один-ноль в пользу Летаски. Выплатить ему премию.

– Я говорю об увольнениях, – сказала она, устраиваясь в кресле поудобнее. Я поддерживал ее кресло, пока она усаживалась. Не подумайте, что я такой уж джентльмен, просто хотел убедиться, что она сядет таким образом, что не сможет обмениваться взглядами с Даффи втайне от нас. Обычный прием бывалых продавцов. Даффи тоже сел там, где мы хотели. – Вы, ребята, будете работать здесь же через год?

– Entronics был основан в 1902 году, – ответил я, – тогда компания называлась Osaka Telephone & Telegraph. Я думаю, компания просуществует на этом свете значительно дольше, чем мы.

– А это правда, что у вас недавно произошло самоубийство?

– Настоящая трагедия, – подтвердил я, – Фил Рифкин был одним из наших лучших сотрудников.

– Должно быть, работа в Entronics полна стрессов, – заключила она.

– Вовсе нет, – солгал я, – просто никогда не знаешь, что у человека происходит в личной жизни.

– Что ж, я готова поделиться, что происходит в моей личной жизни, – сказала Лорна. – Хочется выпить. Думаю, мне не помешал бы бокал вина.

– Давайте закажем, – сказал я, протягивая руку, чтобы взять большую карту вин.

Но Лорна оказалась проворнее. Она схватила карту – к несчастью, на столе была только одна – и раскрыла ее.

– В такой теплый вечер, как сегодня, я бы с удовольствием выпил легкого белого вина, – предложил Даффи.

Лорна разглядывала карту вин сквозь очки для чтения:

– А я как раз подумала о чем-нибудь из Польяка. Как насчет бутылочки «Лафит Ротшильд»?

Я чуть не задохнулся. Бутылка стоила четыреста долларов, а эта женщина выглядела так, словно была готова справиться не с одной бутылкой.

– Отличная идея, – сказал Летаски, метнув в меня быстрый взгляд, который говорил: «Думаю, те миллионы, которые мы собираемся сделать на этом контракте, вполне компенсируют траты на вино».

Лорна махнула официанту рукой и заказала Польяк, бутылку дорогого «Монтраше» для Даффи и еще несколько бутылок «Сан-Пелегрино» на стол.

– Итак, аэропорт Атланты – один из самых загруженных аэропортов в стране, – начал разговор Летаски.

– На самом деле самый загруженный в мире, – сказал Даффи.

– Не чикагский О'Хара?

– Нет. Это просто доказать с помощью расписания рейсов. В этом году, за период с января по июнь, наш аэропорт обслужил на тринадцать тысяч рейсов больше, чем О'Хара. Мы принимаем на три миллиона больше пассажиров.

У Лорны зазвонил сотовый телефон, она взяла трубку и начала громко разговаривать. К ней подошел официант и зашептал что-то ей на ухо, она гневно взглянула на него, но потом захлопнула телефон с видимым раздражением.

– Они настаивают на том, чтобы все гости выключали свои сотовые телефоны, – объявила она, – словно кто-то в состоянии расслышать здесь телефонный звонок. Лично я определенно скоро оглохну.

После ужина – Лорна заказала блюдо с лобстером и трюфелями, конечно же, самое дорогое из всего меню, а Даффи – куриную грудку, – я извинился и вышел в туалет.

Через минуту или две ко мне присоединился Летаски.

– Боюсь, что скажу банальность, – сказал он, стоя над соседним писсуаром, – но Том Даффи выглядит так, словно ему оторвали яйца.

– Знаешь, что такое «телсы»[1]в покере?

– Конечно. А при чем здесь это?

– Люди берут специальные уроки, чтобы научиться читать выражение лица противника, – ответил я, – и знаешь что?

– Что?

– Не нужно ходить на такие занятия, чтобы понять, что Даффи копирует каждое ее движение. Она принимает решения. Не Даффи.

– Думаешь, они спят вместе или что-то в этом роде?

– Ни в коем случае. Это видно.

– Я видел и более странные парочки. Что-то не нравится мне этот ужин.

– Нас собираются прокатить, – сказал я, – эта чертова баба меняет все уравнение. Даффи был у меня на крючке, пока не появилась она.

– Думаешь, у нее на примете другой кандидат?

– Я скажу одно – она не слушала ни слова из того, что я говорил.

– Но она часто кивала…

– Женщины часто так делают. Они кивают просто для того, чтобы показать, что они тебя слушают. Это ничего не значит.

– Ты прав. Как думаешь, настало время для гордого ухода? – я рассказал ему про Чикаго.

– Нет, – ответил он, – она не на нашей стороне. Если мы встанем из-за стола и уйдем, она просто передаст контракт Hitachi или кому-нибудь еще.

– AirVew Systems.

Дверь уборной открылась, и в нее вошел Даффи.

– Передаю тебе бразды правления, – сказал я Летаски, подходя к раковине.

К концу ужина разговор шел о чем угодно, но только не об электронных информационных табло с расписанием рейсов. Мы выпили три бутылки «Польяка», и Лорна веселилась от души. Я молча клял ее и ее похожее на маску лицо.

Мы распрощались, я забрал свою машину у парковщика, вставил сотовый телефон в подставку и включил его.

Мне пришло шесть голосовых сообщений.

Голос Кейт был слабым:

– Джейсон, у меня… кровотечение.

Я вмиг похолодел.

Следующие четыре сообщения тоже были от Кейт. С каждым разом ее голос становился все слабее и отчаяннее. Вокруг просто море крови. Ей нужна помощь.

– Где ты? – спрашивала она. – Ты перезвонишь мне? Пожалуйста!