из всех. Первым вскочил Исаев, дал команду не паниковать и умчался на нижнюю палубу, чтобы выяснить, что произошло, ну а следом, естественно, умчался и Иванецкий.

– Отличный план, – Гора убрал пиджак от клапана вентиляции и расхохотался. – А мы хорошая команда, мужики. Портим свадьбы, юбилеи, банкеты. Дорого, быстро и эффективно.

– Именно этим Вьюга и будет на жизнь зарабатывать, когда разорится, пытаясь вернуть ту, которая о нём и не помнит.

Все слова были правильными, логичными и вполне разумными. И другого я от моих прагматичных друзей не ожидал, вот эмоциональный Каратик поддержал бы моё безумие, а эти – нет. Они могли говорить всё что угодно. Грозить, убеждать и приводить сотни весомых аргументов, но при всём при этом без лишних слов подорвались воплощать шалость. Друзья.

Собравшиеся волновались, перешёптывались, некоторые даже стали собираться, чтобы уйти, но Исаев вернулся довольно быстро и, весело смеясь, объявил о системном сбое пожарной сигнализации.

– Из горящих здесь только я, и то от любви к моей великолепной супруге, – максимально спокойно сказал он, махнул музыкантам, и зал вновь утонул в мелодичных переливах рояля. Николай взял жену за руку и повёл в центр зала, прижал к себе, совершенно не заботясь о чужом мнении. – Если бы я мог, то женился на тебе сто раз…

– Мне и одного раза хватит.

Я наблюдал за всем, как тёмный кардинал, из укрытия. Анализировал гостей, следил за вернувшимся Иванецким, по лицу которого было понятно, что его план с треском провалился, а нарушать единение четы Исаевых он не решался. Но Ивана быстро подхватили мужики, затянув нужный спор, а потом и вовсе вытащили на палубу.

– Не ходи, Вадим! – Раевский пытался поймать меня за руку, но не успел. Да и не остановить меня было.

– Какие люди! – стоило мне выйти из барной зоны, как десятки глаз устремились в мою сторону. Исаев даже замедлился, а когда понял, что не уйду, и вовсе остановился в танце. – Добрый вечер, Николай Петрович.

– Вадим? Не ожидал тебя здесь увидеть. Или и это твой ресторан? – Исаев кривился, осматривая зал, а сам маленькими шажочками отходил назад, наивно пытаясь прикрыть главный стол, за которым спиной ко мне сидела Леська. – Скоро не останется ни одного заведения, где бы ни побывала рука Вьюников?

– Нет, не мой. – Это было так трогательно… Осталось только понять зачем? – Сестры. Вера у нас немного взбалмошная, вдруг бросила медицинский и воспылала желанием стать великим бизнесменом. У вас какой-то семейный праздник?

– Знакомьтесь, это моя супруга Марина Андреевна, и у неё сегодня день рождения. Дорогая, это Вадим Вьюник, помнишь ресторан «Семь ночей»? Вот, это детище его фантазии.

Хм… Они не знают? Он никому не сказал, где нашел дочь? Кто её спас? Очень любопытно… Ну ладно, давайте поиграем… Старик смотрел на меня с непробиваемым лицом. Не умолял, не извинялся. Он с твёрдостью во взгляде диктовал своё решение, на которое, наверное, у него было право.

– Вадим, – холёная и неимоверно красивая женщина так искренне улыбнулась и протянула мне свою руку. – Меня до сих пор мучает вопрос, почему именно семь ночей? Ни десять, ни пять… А семь?

– Ой, Марина Андреевна, я обязательно вам расскажу, но не сегодня, – поцеловал её ручку, всматриваясь в прозрачно-голубые глаза, точь-в-точь как у Леськи.

– Даёте слово? – Марина Андреевна так странно меня осматривала. С откровенным интересом блуждала въедливым взглядом с ног до головы. Но. Очевидно, шмотки и фирма часов её мало интересовали, поэтому она, чуть прищурившись, смотрела в глаза, будто там раздавали всю мою подноготную, как халявный Wi-Fi.

– Даю, конечно.

– А вы знакомы с нашей дочерью? – женщина взяла с подноса пробегающего мимо официанта бокал и спрятала за запотевшим хрусталём коварную улыбку.

– Марина, ты вечно со своими завиральными идеями! – Исаев вспыхнул и закатил глаза, прекрасно понимая, что задумала его супруга. Но проблема в том, что я тоже понял, а это значит, что в моём полку соратников прибыло, правда, она ещё не знает об этом.

– Нет, но слышал про ее неописуемую красоту и острый ум.

– Вадим, а вы мне нравитесь, – Марина рассмеялась, успокаивающе похлопывая мужа по плечу. – Леся, подойди к нам!

Глава 42

– Вадим, а вы мне нравитесь, – Марина рассмеялась, успокаивающе похлопывая мужа по плечу. – Леся, подойди к нам!

– Марина! Вадим – человек занятой, это неудобно!

– Чем больше вы сопротивляетесь, Николай Петрович, тем сильнее мне хочется познакомиться с вашей дочерью. – Старик стоял как каменный, спиной заграждая заветное кресло. Лицо его то становилось багряным, то отливало синевой. Правильно, бойся меня, Исай! Бойся! ТЫ забрал моё счастье, забрал уверенность в том, что жизнь моя тоже может быть яркой, сочной и счастливой по-настоящему, а не согласно общепринятым пунктам нашего зажравшегося общества: бабки, тачки, дома и пентхаус с видом на вылизанный центр города. Ты забрал моё солнце, а теперь радуешься, что она меня не помнит.

– Знакомьтесь, это моя младшая дочь, Олеся, – старик Исай вальяжно повернулся, очевидно, не найдя твердых аргументов, чтобы отказать жене, и положил руку на спинку замшевого кресла, которое я гипнотизировал уже несколько минут. Он врал, отчаянно пытался сохранить лицо перед светом элиты нашего региона, улыбался, сверкая керамическими винирами, и лишь потухший цвет серых глаз не мог скрыть его паники…

Пауза затянулась, за столом послышались шепотки и суетливый шорох. Николай Петрович дураком не был, понимая, что ему не простят скандала, поэтому отчаянно играл свою игру. Он снова постучал по спинке и еле слышно зарычал… Вот только звук этот больше походил на скулёж старого дворового пса, до сих пор пытающегося охранять свою территорию.

Видел лишь макушку с аккуратно уложенными волнами платиновых волос, мог ощутить лёгкий аромат парфюма. Но этого было мало! Хотелось развернуть стул, хотелось вновь утонуть в бесконечности её прозрачно-голубых глаз и зарыться лицом в теплые ладошки… Но! Я тоже был псом, только молодым, готовым поставить на кон игры всё, что у меня есть. И Исай вдруг это понял.

Додумать я не успел, потому как ножки кресла скрипнули по деревянному полу, а на подлокотнике показались длинные тонкие пальчики со скромным прозрачным маникюром. Я затаил дыхание, чтобы просто успокоиться и не наломать дров!

– Добрый вечер, – её нежный тонкий голос зазвенел в ушах долгой тоской. Двадцать одну неделю я не видел её. Ровно двадцать одну… Казалось, за это время чувства притупились, эмоции стихли, оставляя место расчётливому разуму. Но нет! Сейчас, когда на меня смотрели два бриллианта её глаз, пламя вновь стало сжирать меня