– Давайте посмотрим?

– Гидрант вас устроит? – спросил я. Лу услышал знакомое слово и заулыбался.

– Вы можете поставить его на углу улицы и чтобы он потом это сделал?

– Конечно.

– Тогда вперед.

Я усадил Лу в двадцати шагах от нужного места и велел ждать, после чего отошел к гидранту, постучал по нему и посмотрел на Лу.

– Р-р! – взмолился он. Глаза его были размером с куриные яйца.

И я наконец произнес то слово, которое он так жаждал услышать:

– Лу… паста!

Он потрусил к гидранту, задрал левую заднюю лапу так высоко, как только мог, и выпустил струю мочи, срикошетившую от гидранта и оросившую бампер «вольво», припаркованной рядом в нарушение всех правил.

– Это моя машина, – пробормотал ассистент режиссера.

– Прошу прощения.

Лу продолжал мочиться, струя не заканчивалась. От усталости ему даже пришлось опустить лапу, потом он поднял ее вновь.

– Не извиняйтесь. Мы его берем, – заявил режиссер. – Надеюсь, доспехи не ржавеют.

Энн подошла ближе.

– Это безразмерный пес?

– Нет, просто выпил много бульона.

– Съемки на следующей неделе, на поле для гольфа в Эверетте, – сказала она. Лу наконец подошел к нам с широченной улыбкой от уха до уха.

– Во сколько?

– В семь. Привози бульон.

Собака, которую регулярно избивали, будет скучать по человеку, который с ней это делал. Это неподвластно никакой логике, это лежит даже глубже, чем инстинкт выживания. Это очень собачья штука.

Так было и с Флавио.

– Он сбежал, – сообщил я Никки, беря ключи и подзывая Лу.

– Флавио?

– Да. Поднял щеколду калитки, потом перепрыгнул через забор на заднем дворе.

– Я обойду наш квартал. Ты поедешь по району?

– Да. Возьми телефон.

В юности Лу был королем спринтеров. Но Флавио носился, как ветер, и мог перепрыгнуть любую изгородь. Это давало ему неограниченные возможности, а у меня всякий раз случался сердечный приступ.

Неделей раньше он сбежал от меня на прогулке, когда я учил его ходить рядом без поводка. Он убежал на запад, по холму мимо городского парка. Я отыскал его с помощью Лу. Сейчас я подумал, что он мог побежать в ту же сторону, и мы с Лу сели в машину, поднялись на холм и принялись ездить зигзагами, заглядывая во все переулки, в скверы и дворы, проверяя дома, где держат собак, прислушиваясь к их лаю. Когда разыскиваешь собаку, надо уметь думать, как собака. Чего ему нужно? Что он ищет? Целью Флавио, как мне казалось, было отыскать этого негодяя, своего прежнего хозяина. Я был уверен, что у него (это наверняка был мужчина) имелись и другие собаки, поскольку Флавио обожал собак и обладал всеми нужными социальными навыками. Это значит, нас интересовал дом с собаками во дворе. Флавио искал свою прежнюю стаю, какой бы нездоровой она ни была, потому что так устроены собаки и потому что к нам он еще не привык. Это был очень преданный пес.

– Есть новости? – спросила Никки.

– Пока нет.

– Я проверила две улицы, иду дальше.

– Я у кинотеатра… Погоди, а вот и он. Все, я пошел.

Кинотеатр у нас в районе был небольшой и обшарпанный, примерно в полумиле от лома. По соседству имелось множество частных ломов с дворами и собаками, машины ездили очень редко. Я заметил Флавио, когда он стрелой несся по улице мимо лотерейной конторы.

Лу выглянул из окна и заметил бегущего Флавио.

– Давай его догоним, Лу.

Я поехал по улице следом за ним, стараясь не упустить беглеца. Буль Лу сейчас пять или шесть лет, я просто выпустил бы его из машины, и он бы справился сам, но сейчас мой пес был слишком стар для таких пробежек.

Я покосился на спидометр. Тридцать три мили в час.

Он рванул куда-то в сторону через двор. Такое ощущение, что его дом был совсем рядом. Я был не в настроении орать на какого-то питекантропа с полным ломом питбулей, чау-чау, овчарок, ротвейлеров или кого еще он там мог разводить, на своем грязном дворе, усыпанном мусором, с ржавой поилкой и дырявыми вольерами без крыши. Если Флавио опять попадет в этот цирк уродов, он больше не захочет уходить. Я должен был действовать быстро.

Я свернул направо, параллельно дорожке, по которой бежал Флавио, и нажал на газ. Я не мог дать ему уйти, и когда он метнулся через кусты напролом, я затормозил и выпустил Лу.

– Ищи Флавио, Лу! Ищи!

Лу гавкнул и потрусил через соседний двор. Я потерял Флавио из виду. Лу исчез за деревом. Я остался ждать.

Лу вышел из двора, двумя домами дальше, весь в пыли и палой листве. Он посмотрел на меня и свернул налево. Там, посреди какого-то двора, огороженного сеткой, тяжело дыша, стоял Флавио.

– Ар-ру-а!

Флавио подбежал к ограде, посмотрел на улицу, затем снова на Лу. Это был мой шанс.

– Лу, ко мне!

Он двинулся в мою сторону с явной неохотой. Флавио, перескочив через забор, устремился к Лу и принялся лизать его в нос. Я протянул им обоим лакомство. Лу тут же потянулся к моей руке, а Флавио стал осторожно принюхиваться. В это время я накинул на него ошейник – вот и все.

– Балбес, – сказал я, глядя ему в глаза. – Они тебя ненавидят. Мы тебя любим. Сделай выводы.

В течение следующих двух лет он еще трижды сбегал от нас, два раза когда мы с Никки уезжали в отпуск, и за собаками присматривали чужие люди. Сыновья Никки тут же кидались на поиски. Флавио всякий раз оказывался в одном и том же районе, что подтверждало мою догадку: его прежний дом был именно там. Я заранее объяснил им, где искать беглеца, и оба раза мальчики обнаруживали его в районе кинотеатра. С улыбкой радостного идиота на морде он продолжал поиски, повинуясь какому-то извращенному собачьему представлению о верности. Зак бежал за ним так быстро, что даже ухитрился нагнать и схватить – и был обильно окроплен мочой в процессе. Если очень хочешь отыскать пропавшую собаку – поручи это мальчишкам!

Обнаружив, что Флавио навострился поднимать щеколду калитки, я заменил ее на железный прут, который просовывал в дырку. Но тут этот ловкач сообразил, что если как следует поднажать всем весом, калитку можно просто выдавливать с петель и отправляться гулять, сколько душе угодно. В итоге мне пришлось установить ворота, как в средневековом замке, на солидных опорах, чтобы Флавио перестал убегать. Когда он привык к нам настолько, что его стали оставлять дома в одиночестве, проблема побегов вставала только в тех случаях, когда мы уезжали надолго, и его должны были выпускать на прогулку люди, которых мы просили присматривать за собаками. Им же, увы, приходилось иметь дело и с последствиями диареи, которая с Флавио временами случалась.