— Не знаю, — честно ответила Жаклин. — Просто не могу вам сказать.

— Видите ли, тут вопрос сложный. Ведь вы поступили к нам — там, в Париже.

— Но той организации не стало!

— Это как сказать. Отделения есть и во Франции, и здесь. С «Контроль Магик» иметь дело не советую. А с нами — почему бы и нет? И название, заметьте, почти как у группы Клемана. Я ничего пока не предлагаю, просто советую подумать.

— Я мечтала уехать куда-нибудь в глушь. И просто жить — спокойно жить. Но теперь… Теперь даже и не знаю, что дальше. Кроме того, моя проблема не решена. И я не хочу выбирать — Свет, Тьму, С.В.А., О.С.Б. Моя война должна закончиться.

— Все войны когда-нибудь да заканчиваются, Жаклин. И знаете, кто их обычно выигрывает? Тот, кто уже во время войны начинает думать о будущем мире.

* * *

«Летающая тарелка» крутилась, как ни в чем, ни бывало. Как будто и не было в этом парке никакой битвы с зомби.

А у Оли слегка кружилась голова. Сколько раз она с сестрой сегодня побывала на всех этих каруселях, она уже не помнила — сбилась со счета. Резко вверх — и на тебя наваливается серое октябрьское небо, резко вниз — где-то совсем рядом проносится очередь в кассы, бортик ограждения, плакат с героем-инопланетянином. А вот там, около плаката…

Впрочем, какая теперь разница. Готовность номер один отменена, можно даже взять выходной, чтобы просто съездить с сестренкой в этот парк. А потом — побродить по городу, забыв о восставших из гробов покойниках, об анкетах, которые привели на кладбище стольких любителей красивой жизни, об этой странной вампирше, убивавшей МЕЧЕНЫХ… Да о многом можно сейчас забыть.

Они сошли с карусели, Верка радостно смеялась, а Ольга чувствовала, что твердая земля на самом деле стала какой-то очень зыбкой и слегка подрагивающей.

Оля твердо решила — если Верка снова захочет на «американские горки» или на такую вот карусель — пускай идет одна. А с нее, пожалуй, на сегодня хватит.

— …Слушай, а помнишь, я тебе говорила про одну девчонку из нашего класса? — говорила между тем сестра. — Ее зовут Ксена. Вообще-то, она, конечно, Поликсена, но не любит, когда ее так называют.

Оля слушала вполуха — и не слышала. Ее словно бы кольнуло какое-то неясное предчувствие. Очень неприятное и тоскливое.

— Так вот, представляешь — с ума сошла!

— Всяк сходит с ума по-своему, — философски заметила Оля.

— Нет, по реалу. Представляешь — стала одеваться во все черное с серебром — как готы. Мода такая, что ли… Правда, учебу она не забросила, но стала какой-то… как не в себе. Там у нее с матерью проблемы. — Верка наконец-то вспомнила о своем обещании поговорить с Олей о не самой счастливой судьбе своей подруги, но до истории с заполнением анкеты так и не дошла.

Мелодичный перезвон прервал ее речи.

— Слушаю. — Оля достала из кармана куртки мобильник.

— Привет, где сейчас находишься? — спрашивал Редрик.

— На Крестовском острове, а что?

— Через сколько минут будешь здесь? Боевая тревога!

— Уже иду, — коротко ответила Оля, после чего поинтересовалась:

— А что случилось?

— В центре два случая нападения зомби на людей.

— Ред, я с сестрой. Я провожу ее домой?

— Хорошо, — после секундного раздумья сказал Редрик. — Да, проводи, ведь она живет как раз в центре. Пускай никуда не выходит. А потом — быстро к нам.

— Ну вот, так оно всегда, — обиженно проговорила Верка. — Мы еще не были…

Оля очень строго посмотрела на нее — чуть пристальнее, чем обычно.

— Да. Завтра контрольная по алгебре, — вздохнула Верка. — А мне надо еще успеть подготовиться.

— Верно, погуляли — и хорошо. — Она зашагала к выходу из парка — быстрее, чем старшая сестра.

Оля терпеть не могла таких вот внушений — ей казалось, что ими можно сломить волю человека, особенно — если он тебе близок. Но сейчас выхода не было. Нападения… на людей… в центре…

До «Владимирской» добрались довольно быстро.

— Ну, ты, как всегда, поедешь к своим? — спросила Верка, стоя на платформе.

— Нет, не сразу. Сперва тебя провожу. Мне надо взять одну книгу, — солгала Оля на ходу. Ей вдруг показалось, что Верку надо непременно довести до дверей квартиры. А вдруг живые мертвецы окажутся на лестнице? Где были нападения, что именно произошло — об этом Ред по мобильнику не распространялся.

Сестры едва не бегом поднялись по лестнице — нет, все здесь было в полном порядке, никаких жутких зомби не объявилось.

— Значит, слушай. — Оля даже не пыталась искать какую-нибудь книгу, ей сейчас было совершенно не до того. — Ты не должна выходить из квартиры, пока я не позвоню. Еда в холодильнике есть?

— Есть, — словно загипнотизированная, односложно проговорила сестра.

— Это хорошо. Значит, не надо выходить вообще. Запомни — пока я не позвоню. Контрольные, школа, подруги — все по боку. Скажешь, что приболела. Не выходить.

— Хорошо.

— Тогда — молодец. Выполняй.

Она ОТПУСТИЛА слегка удивленную сестру, зная, что через минуту она забудет этот разговор, зато и в самом деле почувствует себя не слишком хорошо, после чего сможет смело сказать, что заболевает. И отлично, домашние задания можно выполнять и дома. Можно вообще учиться дома, пока по городу ходит хоть один живой мертвец.

В офисе Оля нашла только Эйно и Эда, причем оба собирались уезжать.

— Пять, — сказал Эд. — Уже пять нападений. Такого я не припомню. Были бы у них мозги — сказал бы, что с ума посходили.

— Значит, смотрим: районы локализации — Васильевский остров, все эти проходные дворы — это раз, — Эйно сухо кивнул Оле. — Второй район — Сенная площадь и прилегающая территория. Больше ничего и нигде не отмечено. Мы сейчас — к Сенной, ты, Ольга, едешь с нами.

— Подождите! — В офис без стука вошла вампирша. Вообще-то, так было не принято, но откуда ей, чужачке, знать местные порядки. — Подождите! Я должна ехать с вами.

Все трое молча уставились на нее.

— Получается, я — ваша сотрудница, моей клятвы никто и никогда не отменял, — продолжала она.

— Вы хотя бы понимаете, насколько это опасно для вас? — проговорил, наконец, Эйно. — Это смертельно опасно! Уж если раньше зомби напали на вас, что будет теперь?!

— Именно поэтому я и прошу, — настойчиво продолжала Жаклин. — Я хочу стать наживкой для них.

Это ваш шанс уничтожить всех живых мертвецов сегодня же, прямо сейчас. Ведь вам не известно, сколько их еще осталось?

Эд сделал протестующий жест, но Эйно рассудил иначе: