На этом месте Александра делает небольшую паузу и, возможно, бросает на меня искоса короткий взгляд, которого мне не видно из-за ее очков, но я храню непроницаемое выражение лица. Вернее, надеюсь, что храню – я ж себя не вижу.

– Любопытно, кстати, что способности нашего героя либо нестабильны, либо не универсальны, потому что на некоторых людей они почему-то не действуют.

Тут пауза уже длиннее и выразительнее, так что я все же решаю вставить реплику:

– А что, довольно правдоподобно. Как раз недавно фантастический роман про такое редактировал: генетическая аномалия, врожденный иммунитет.

– Только в нашем случае это не фантастика, – уточняет Александра. – Но паранормальные способности вовсе не облегчают жизнь нашему герою, а скорее напротив – осложняют, создавая непредвиденные проблемы и притягивая опасности. По всей видимости, у обладателей такого дара имеются свои естественные, можно сказать, природные враги, которые ведут с ними давнюю войну. Сначала у героя умирает отец, вроде бы от естественных причин, но есть сомнения: враги-то у него тоже весьма непростые, и они вполне способны умертвить человека так, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений. Точнее, подозрения все равно возник ли, но только у героя и его бабушки, а не у полиции. Трудно сказать, почему враги выбрали своей целью отца героя. Может быть, у него тоже имелись некие неоформившиеся способности, а может быть, это была провокация, направленная на то, чтобы герой и его бабушка потеряли хладнокровие и начали совершать ошибки.

Конечно, умение делать физиономию кирпичом я более или менее освоил, но на этом месте непроизвольно напрягся, что вряд ли ускользнуло от Александры, плотно обвившей мою руку своей. Тоже, выходит, с умыслом обвившей. Язык тела, так его распротак! Кажется мне или нет, что легкая полуулыбка моей спутницы становится чуть шире? Что, довольна, подловила? Ничего, посмотрим, как оно дальше будет.

– Через год с небольшим умирает и бабушка героя. Ее смерть тоже выглядит естественной, но странные совпадения копятся, и дело становится все более подозрительным. Да, в деле фигурирует также еще один гражданин, назовем его П, бывший заместитель отца героя по работе в НИИ. От его смерти этот гражданин выигрывал больше всего, но его ни в чем не обвиняли и не допрашивали. Зачем – ведь смерть естественная. Гражданин П состоял в любовной связи с гражданкой Л, которую в момент смерти бабушки героя видели неподалеку от места, где это произошло… Ну, видели и видели, мало ли кто там гулял. Да и что тут такого – сердечный приступ есть сердечный приступ.

Ох, как она ко мне прижимается, словно пульс пытается считать, вычислить реакцию на те или иные свои слова, только что палец на запястную вену не кладет, полиграф ходячий!

– Так или иначе, после смерти бабушки нашему герою становится очень не по себе. Не только горе, но и разные нехорошие подозрения не дают ему чувствовать себя в безопасности. Должна сказать, в этих обстоятельствах я его вполне понимаю. В общем, он начинает искать способ сбежать подальше из ставшей вдруг очень неуютной Перми. Но это не так-то просто. Как оставить мать, которая совершенно раздавлена этими смертями и все чаще прикладывается к бутылке? Да, отношения у них не очень, но мать есть мать. Да и затихло все после смерти бабушки героя. Как-то резко и вдруг, будто все это были самое обычные инфаркты, а не чей-то злой умысел. Странное, кстати, затишье: ведь враги не могут не знать, что герой одаренный, но почему-то не торопятся завершить свою вендетту против его семьи, убрав и его тоже.

Вот как тут не напряжешься? В голове сами собой всплывают легенды о Несущем Тишину и предположения Дарьи насчет хитрых планов двоедушников. «Остаться должен только один» и все такое… Только не вышло у них ничего – не произошло катаклизма. Но это не значит, что ничего такого они не замышляли. Иначе с чего бы Полтавскому и компании ждать целых десять лет, чтобы явиться меня добивать? Да еще в Питер. Выходит, вот она – причина: ждали, когда мой дар проснется окончательно и я начну им активно пользоваться.

– Проходит десять лет. Отношения с матерью у нашего героя осложняются окончательно, а тут еще в Питере заболевает его родной дядя, брат матери. И не просто заболевает – у него обострение онкологии, и все выглядит так, что скоро ему отправляться на тот свет. Умирающий просит сестру или ее сына приехать, побыть с ним в этот оставшийся ему недолгий срок, но мать героя по непонятной причине отказывается – похоже, у них с братом когда-то произошел серьезный конфликт. А вот герой соглашается: он видит в этом шанс сбежать из Перми, чтобы оказаться подальше от тех, кто, возможно, причастен к смерти его отца и бабушки, а также от матери, чьи закидоны он уже просто не может больше выносить.

М-да, с деликатностью Александра не очень дружит. Ну да ладно, потерпим.

– И вот тут, в Питере, в жизни нашего героя наступает самый интересный период. В отличие от Перми, здесь очень серьезный магический контингент. Доминирующим сообществом паранормов является так называемый Северный ковен ведьм.

Интересно. А как же Соборная душа? Александра просто не в курсе или опять темнит?

– Естественно, появление паранорма со столь оригинальным даром не могло пройти незамеченным. На него выходит некая серьезная и загадочная фигура и начинает вербовать…

Это она про Дарью, что ли? Однако молчать надоело.

– Эта фигура из ФСБ? – усмехаюсь я.

– Нет, – без улыбки отвечает Александра. – Хуже.

– Вот как? – Направление, которое принимает разговор, нравится мне все меньше и меньше.

– Она когда-то имела отношение к Северному ковену.

– Больше нет?

На губах Александры появляется кривая усмешка.

– Скажем так, они разошлись во мнениях с верхушкой ковена. Теперь ведьмы сами ее боятся.

– Почему?

– Потому что она взяла за практику убивать паранормов и забирать их Силу себе.

Внутренне леденею. Ничего себе новости сельской жизни! Это не может быть правдой! Уж во всяком случае, не про Дарью! Я же слышал ее звучание – оно совершенно! Если бы она была убийцей, это бы от меня точно не укрылось! Либо Александра нагло лжет, пытаясь настроить меня против Дарьи, либо речь все же идет о какой-то другой ведьме. Зеркальные очки в пол-лица отражают мое смятение.

– Скажешь что-нибудь? – интересуется Александра.

– Насколько активно она обрабатывала… нашего героя?

– Она соблюдала осторожность. Ее с ним видели лишь дважды.

Дважды? Может, не Дарья? Мало ли с кем могли меня видеть…

– Тогда с чего ты взяла, что она его вербовала? Их подслушивали? И если эта женщина убивает паранормов, почему в таком случае он остался жив? Или не остался?

– О нет, он выжил, – улыбается Александра. – Именно тогда и стало ясно, что это была вербовка. С другими паранормами у нее все происходило куда быстрее: короткий разговор, вскоре после которого они умолкали навсегда.