– Ой, точно. А чем мне еще закрываться?

В общем, так играть было совсем не интересно. Андрей больше ее не донимал и молча довел дело до победного конца, благо к этому практически не пришлось прилагать никаких усилий. После игры он сказал ей, что если она действительно хочет ему помочь, то должна как можно точнее запомнить порядок ходов в своей партии с Яном. С ним она как раз должна была играть черными фигурами. Эмма пообещала не просто запомнить ходы, но и записывать их по ходу партии.

Субботнее утро началось необычно. Примерно в семь утра около входной двери начал скулить Чарли. Он звал хозяев и становился на задние лапы, упираясь передними в дверь. Но с другой стороны лишь раздавались скромные постукивания костяшками пальцев. Видимо, утренний гость не хотел будить все семейство. Андрей, нехотя, слез с кровати и пошел проверить, что там творится и почему Чарли так себя ведет. Поняв, что за дверью кто-то стоит, он подошел поближе и поинтересовался, кого в такую рань к ним занесло.

– Клаус, открой, пожалуйста, это Генрих, – раздалось из-за двери.

Андрей был удивлен и вместе с тем решил не верить незнакомцу на слово, мало ли что. Голос Генриха он слышал лишь однажды, и это было так давно, что сейчас не смог его идентифицировать. Поэтому Андрей тихонько подошел к двери, отстранив голдена, и посмотрел в глазок. Да, человек снаружи не обманывал, это действительно был Генрих. Андрей отворил щеколду, из-за которой Генрих, имея чип от кодового замка, не смог проникнуть в дом, и впустил его.

– Здорово, малыш! – приветствовал Генрих тихим голосом. – Я не звонил, потому что не хотел всех будить в столь ранний час. Так и думал, что проснется кто-то один и откроет мне дверь. Если не возражаешь, я пройду в свою комнату, а ты, если еще не проснулся до конца, можешь пойти досмотреть последний утренний сон. Там бывают классные картинки!

И старший брат семимильными шагами пошел наверх в комнату. В его внешнем облике ничего не изменилось: все тот же черный костюм и огромная угольная сумка размером с младшего брата.

Андрею стало не до сна, он совершил утренний туалет и сел за шахматную теорию. Надо было найти противоядие против уверенной и сильной игры Яна в испанской партии. Вот ему на глаза попалась контратака Маршалла. Основная идея черных заключалась в жертве центральной пешки, взамен они получали хорошую контригру на королевском фланге. Вариант получил свое название после того, как в 1918 году в партии Капабланка – Маршалл была впервые применена эта жертва пешки и черные получили сильную атаку. Но гениальный кубинец сумел выстроить непробиваемую оборону, и атака черных захлебнулась. Сохранив материальный перевес, белые заставили капитулировать своего противника.

«Надеюсь, что наш Ян не юный Капабланка и у него такой номер не пройдет. Да и времени на раздумье будет в обрез», – подумал Андрей.

Было решено детально проработать этот вариант Маршалла, особенно самые острые тактические варианты. В условиях цейтнота Яну будет сложно выкрутиться, тем более его излюбленный стиль – позиционная игра. Андрей сосредоточился на запоминании основных вариантов контратаки и отвлекся только тогда, когда его позвали к столу.

– Наконец-то вся наша семья опять в сборе! – радовалась мама. – Это так редко случается в последнее время.

«А по мне, так у нас просто гость за столом», – подумал Андрей.

– Почему явился как снег на голову, не предупредив никого заранее? – задала вопрос мама. – Мы бы подготовились, состряпали бы специально для тебя что-то особенное.

– Все нормально, мам, и так все вкусно. А не предупредил, потому как спонтанно получилось. Я вчера еще не знал, что увольнительную получу на выходные.

– Рассказывай, как твои дела? – Папа решил развести Генриха на разговор.

– Да что там рассказывать. То же самое, что и раньше.

– Мы и про «раньше» ничего не знаем, ты же не рассказывал, – не сдавался Йохан.

– Учеба, занятия. В полной мере ощущаем на себе мусическое и гимнастическое воспитание. В общем, скукота, не стоящая внимания. Вы-то как? У вас повеселее должно быть.

– У нас тоже учеба и занятия, не стоящие внимания, – мрачно ответила Анна.

– Ну почему же?! – воспротивилась мама. – Клаус у нас плавать научился.

– Клаус плавает? – несказанно удивился Генрих. – Вот это действительно новость. Я думал уже, что этого никогда не случится. Он же воды как огня боялся, даже со спасательным кругом и в нарукавниках опасался утонуть.

– Повзрослел он у нас. Теперь с сестрами из-за мороженого не дерется, когда в Алейрон ходили, даже отказался от него.

– Отказался от мороженого? – Генрих недоверчиво поглядел на брата. – Его, наверное, подменили вам в больнице.

– А еще он в шахматы играет, – вставила свое веское словцо Машенька.

– В шахматы? – Генрих округлил глаза.

– Да, – подтвердил отец, – играет сейчас во внутри-классных отборочных турах за право быть членом школьной команды.

– И как успехи? – Генрих обратился напрямую к Клаусу: – Как идешь, сколько побед?

– Три из трех, – скромно ответил Клаус.

– Такие дела тут у вас творятся, а я и не знал, – задумчиво молвил старший брат.

После завтрака он зашел к Клаусу в комнату, осмотрел ее хозяйским взглядом.

– Чем занимаешься?

– Изучаю вариант Маршалла. Мой главный противник очень серьезный игрок, белыми испанку играет. Хочу ему сюрприз преподнести.

– Правильно, противника надо удивлять. Погоди, я сейчас вернусь.

Генрих через пару минут нарисовался с шахматной доской и часами.

– Давай твоего Маршалла на практике испытаем. Смотри, какие у нас шахматы старинные есть. От деда еще достались. Помнишь деда?

Клаус отрицательно покачал головой. Он впился глазами в шахматы. Это были искусно вырезанные деревянные фигурки, покрытые лаком. Очень тонкая ручная работа, прорисованы мельчайшие детали. При этом не было ни одной одинаковой фигуры. Белые были в стиле римских легионеров, черные – воинов македонской фаланги. Пешки представляли собой рядовых пеших воинов, причем все стояли в разных позах и с разным выражением лица. Кони изображены конными всадниками с длинными плащами, ладьи – башнями с острыми зубцами, с маленькими фигурками лучников в бойницах. Слоны – колесницы, ферзь – полководец, главнокомандующий армией на коне, стоящем на дыбах. Короли обеих армий изображались сидящими на высоком троне. Весь набор был настоящим произведением искусства, достойным стоять в каком-нибудь музее под стеклом. Доска тоже была не из простых. Единое деревянное полотно с шахматными клетками, украшенное по периметру резьбой, представлявшей из себя различные пентаграммы, знаки и неведомые древние символы. Такими шахматами да на такой доске было грех играть, ведь можно было что-то подпортить, поцарапать.

Но Генрих по-простому, не заботясь о целостности потенциальных музейных экспонатов, начал расставлять белые фигуры.