Девушка поежилась и начала закрывать окно. Показалось ей или нет? Чья-то тень мелькнула под деревьями и исчезла.

Полина перегнулась через подоконник, вглядываясь в темноту. Стена, увитая жимолостью, шевелилась, как живая. По ее поверхности пробегали волны. Ветер рвал сплетенные ветки, словно пытаясь содрать с дома кожу. Трава внизу была усеяна опавшими белыми цветками. Они вспыхивали в мерцании луны, как светлячки.

Нет, никого. Полина закрыла окно, и ветер забился об стекла, точно птица. Страшно ухнул и зашумел лес.

Тихие шаги прошелестели по коридору.

«Это кто-то из гостей отправился к Макару», – успокоила себя Полина.

Что пытается выяснить Илюшин, играя роль Доктора? И куда он отправил Сергея Бабкина?

В эту минуту она остро пожалела, что сыщик покинул дом. Он большой, спокойный, непоколебимый, как скала. Ему не страшен этот своенравный ветер, притворяющийся то птицей, то зверем.

Шаги прозвучали отчетливо и затихли возле ее двери. Кто-то стоял снаружи.

Полина подождала стука. Наверное, это Ирма: пришла благодарить за свитер.

Но никто не стучался. Девушка встала, подкралась к двери и прислушалась.

За дверью кто-то был. Она слышала его тяжелое дыхание. Ей вспомнилось предупреждение водителя: «К Анжею приезжают разные люди. Будьте осмотрительнее».

Если верить Макару Илюшину, один из этих людей – сумасшедший.

И она знала, кто это. Тарас Воловик, похожий на бледную личинку. С маленькими буравящими глазками. С липкими руками, оставляющими следы на всем, к чему он прикасается.

Полина бесшумно отошла, открыла шкаф и нащупала в кармане пальто, которое сто лет не надевала, газовый баллончик. Сжимая его вспотевшей от страха ладонью, подошла к двери, отодвинула засов и быстро дернула ее на себя.

Никого.

Она выглянула в коридор. У лестницы стоял Давид Далиани в спортивном костюме. Он оглядел взъерошенную экономку в пижаме и поднял брови.

– Полина, у вас что-то случилось?

– Давид Романович, вы сейчас никого здесь не видели?

– Нет. А что?

– Мне показалось, кто-то стучался.

– Ветер, наверное. Сегодня сумасшедшие сквозняки гуляют по дому. Везде все падает, разбивается…

– Разбивается?

– На кухне, кажется, упал графин с водой. Мне показалось, у подоконника лужа и осколки.

Словно в подтверждение его слов где-то хлопнуло окно.

– А я перепутал время и пришел к Илюшину раньше срока, – поделился Давид. – Стучусь, а у него этот, как его… Тарас.

Он потер переносицу и вдруг спросил с надеждой:

– Как вы считаете, Макар может заменить Анжея? Я понимаю, он его ученик… Но все-таки… Мне как-то не по себе.

Полина вдруг поняла, что этот красивый человек буквально за день сник, постарел, утратил присущий ему лоск. «У Далиани сложности с сыном», – вспомнилось ей.

– Илюшин справится не хуже Доктора, – пообещала Полина, от всей души надеясь, что так и будет. – Вы даже не представляете, на что он способен!

– Правда? Ну что ж… Посмотрим. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи…

Когда стихло шарканье его шагов, Полина выскользнула наружу. Если в кухне и в самом деле что-то разбилось, нужно убрать стекло.

Что же получается? Вовсе не Воловик сторожил ее под дверью! Тарас Иммануилович в это время был у Макара. Оставались Ирма, ее сестра и сам Давид.

Полина сунула баллончик в карман пижамы. Он звякнул обо что-то, и она сообразила, что там же лежит ключик, подарок Ковальского.

Девушка медленно двинулась по коридору, прислушиваясь. Снаружи все стонал ветер, ветки липы хлестали по крыше.

Возле старого зеркала Полина замедлила шаг. Она всегда смотрела на зеркало, но не обращала внимания на раму. А рама была широкая, деревянная, потрескавшаяся от времени. Без единой завитушки или украшения.

Собственно говоря, она совсем не подходила такому большому старинному зеркалу.

Стоило Полине подумать об этом, как она заметила кое-что. То, чего не замечала прежде. С правой стороны в середине рамы виднелся серебристый кружок размером с пятирублевую монету. А в нем – что-то черное, как зрачок.

Полина присела на корточки и с изумлением поняла, что видит перед собой замочную скважину.

Она отошла на шаг назад и окинула взглядом зеркало. Это же дверь! Удивительно, как она раньше не замечала этого. Зеркальная дверь шкафа! Ее сняли и повесили на стене в коридоре. Если приглядеться, видны затертые следы от ручки.

Прежде эта дверь-зеркало запиралась на ключ.

«На ключ!»

Движимая безотчетным побуждением, Полина вытащила из кармана свой ключик и приложила к скважине.

Он легко вошел внутрь. Девушка повернула его – и сбоку из рамы выскочил ржавый «язычок» замка.

– Ага, – обескураженно сказала Полина, пытаясь понять, что же, собственно, «ага».

Подумаешь, ее ключ подошел к снятой дверце шкафа. Ну и что?

В голове эхом отдался голос Анжея. «Три вещи издавна имели великое значение для людей: ключ, зеркало и книга… У них одна суть: открыть сокрытое».

У нее есть ключ и зеркало, которые подходят друг к другу.

А еще зеркальные дверцы шкафов обычно бывают парными.

Значит, где-то в этом доме есть шкаф с зеркальной дверцей, который можно открыть ее ключом.

«Библиотека!»

Полина бросилась прочь от зеркала, но через несколько шагов остановилась.

Нет-нет, в библиотеке нет таких шкафов. Там живут совсем другие: книжные, забитые потрепанными томами. К тому же библиотека сейчас занята.

Полина мысленно перебрала комнаты. «Ключ, зеркало, книга… Ключ, зеркало, книга…» Она повторяла это про себя, открывая воображаемые двери, входя в комнаты, озираясь.

И наконец вспомнила.

Второй кабинет Анжея! Тот самый, из которого он тогда так необъяснимо исчез. Полина воочию увидела перед собой окно, заложенное кирпичами, библиотечные шкафы и гардероб с одной зеркальной дверью.

Она быстро вернулась в свою комнату, отыскала связку ключей водителя, схватила фонарик. Увидела отражение и спохватилась, что расхаживает по дому в трогательной пижаме с розовыми котятами.

Пусть пижама! Она не будет тратить время на переодевание.

Ее подстегивала мысль о том, что ключ оказался в ее руках не просто так.

Вперед, быстрее, по коридору с дрожащими огоньками электрических свечей. Ветер стих. Но это была неспокойная тишина, затишье перед бурей.

«Будет гроза, – подумала Полина. – Надо поторопиться».