Проводив взглядом Амида, направляющегося к лифту, Буфельдт поднял взгляд к стеклянному куполу в своем кабинете и сделал мысленную отметку — не забыть сообщить идеологическому отделу, что часть их проектов пока будет финансироваться через другие каналы. Если он правильно помнит, часть средств из SEB ушла обиженным и исключенным членам молодежной организации при партии Шведских демократов в Стокгольме и на то, чтобы попытаться вернуть себе добрую репутацию у «Золотого рассвета» в Греции. Он улыбнулся. Последние всегда были трогательно откровенны, со своей риторикой и эмблемой, смахивающей на свастику. Их просто невозможно не любить, несмотря на все их невежество. Буфельдт покосился на портрет маслом на стене в причудливой раме с завитками. Его отец. Тот, кто все создал. Его наследие он понесет дальше. Надо не забыть навестить его в доме престарелых. Настало время для «АО ”Ульв”» начать наступление. Когда дуют попутные ветра, нужно поднимать паруса. Огромные расходы на массовую миграцию. Трамп — президент США. Путин ведет себя все более авторитарно. Народы США и Европы, постепенно становящиеся меньшинством в своих собственных странах, которых постоянно шпыняют политкорректные газетчики. Недовольство закипает.

Налив себе воды в стакан, он отпил глоток. «Ох уж эта Швеция», — подумал он и вздохнул. Когда же там дела пойдут повеселее? Несмотря на полный хаос с мигрантами, в опросах избирателей Шведские демократы практически стоят на месте. А этот самый Окессон продолжает гнать партийно-тактическую пургу про нулевую терпимость к расизму. Когда же у шведского народа упадет с глаз повязка? Ситуация ничуть не улучшается оттого, что другие шведские партии говорят о ситуации с мигрантами с деланой тревогой, не указывая, однако, на исламизацию как сильнейшую угрозу нации. Покосившись на часы, он принял решение. Время не такое уж и раннее. Он открыл хьюмидор в углу, достал сигару «Черчилль», отрезал кончик и закурил. Сделал такую глубокую затяжку, что кончик сигары затлел.

Хотя дела в Швеции шли туго, новая партия Шведского движения сопротивления не вызвала у него доверия. Они не могут позволить себе финансировать в Швеции организацию, которая работает контрпродуктивно и только отпугивает своим имиджем потенциальных выборщиков. Другое дело, когда идеологический отдел использовал часть средств, полученых через SEB, на оплату курсов по крав-мага[55] для нескольких шведских парней — с целью заложить основу штурмового отряда, который при необходимости можно использовать против «Антифа», журналистов, судей и прочих. Кстати, там участвовали некоторые их тех парней, которые только что до смерти напугали Линн Столь дома у начальника службы безопасности SEB. Или араба, как его назвали в идеологическом отделе, иронически подмигивая в сторону Амида, стоявшего рядом с Буфельдтом, — хотя он и знал, что Амид вовсе не араб. Он снова затянулся. Темные струйки дыма медленно поднимались к вентиляционному отверстию под потолком.

Вернувшись в свой кабинет, Амид положил ноги на стол и откинулся назад. Полистал обзор, который финансовый отдел положил в его ящик. Пора уже отметить операцию в Швеции как оконченную. Больше никаких неприятных сюрпризов. За одно неожиданное осложнение его не могут обвинить. Но если их станет несколько…

Обзоры выглядели так, как он и ожидал. Там описывались разные буферные фонды, которыми занимались их контакты в SEB. Деньги регулярно переводились на офшорные счета и инвестировались в акции, которые затем депонировались на фондовых счетах, принадлежащих «Вольверине» в Сконе. Там номинальный директор Стаффан Карлссон продавал их небольшими порциями, когда получал указания, и переводил чистые деньги в какой-нибудь из подотделов «АО ”Ульв”». За исключением скромной суммы, используемой на подготовку новой шведской операции, за которую отвечает их шведский контакт — в качестве испытательного срока. Прибыль «Вольверины» происходила от липовых счетов-фактур, которые рассылались в прочие ответвления концерна «АО ”Ульв”». Все работало прекрасно — до прошлой недели, когда де Нейден снял все деньги со счета «Вольверины». К счастью, доверенное лицо «АО ”Ульв”» в «Данске Банк» смогло помочь им и вернуть бóльшую часть потерянных денег с личного счета де Нейдена, хотя часть уже ушла на Теркс и Кайсо.

Он положил отчеты обратно в ящик стола. Теперь нужно, чтобы их новый местный запасной игрок — новый Шейлок в Сведбанке в Швеции — привел в порядок доходы из Энглехольма.

Но сперва надо найти решение по поводу Райнера Карлстедта.

Амид принялся рыться в списке контактов в телефоне.

Райнер Карлстедт кинул взгляд через плечо. Несколько одиноких туристов сидели, спрятавшись в тепле на пароме, идущем на Юргорден по серой пенящейся воде. На открытой палубе ему в такой холод никто не помешает. Позади забора вокруг парка развлечений «Грёна Лунд» угадывались очертания дома, где находилась его квартира.

С сомнениями он взвесил в руке предмет. Он многим рисковал, забирая его из офиса на следующий день после убийства. Под блестящей серебристой поверхностью хранилась память. Фотографии. Единственное, что у него осталось от прежней жизни. Вскоре этот предмет исчезнет.

Он не сделал ничего плохого. Напротив, это было так красиво. Он заботился о них, хотя они были очень молоды. Те времена давно прошли. Другая эпоха. Он ни о чем не сожалеет. Но никто бы его не понял, если бы это всплыло — если бы полиция нашла этот предмет. Он потеряет работу. Жену. Все. Он сделал глубокий вдох.

Затем бросил выносной жесткий диск через перила.

Тот блеснул, входя в воду, и по извилистой траектории пошел ко дну.

Выглядела она не очень. В ближайшие дни надо побольше спать и поменьше пить вина. Беатрис недовольно разглядывала себя в зеркале своей ванной. Предложение случайного ночного попутчика вместе прогуляться до метро она отвергла. Сказала, что пойдет пешком до самой работы, чтобы взбодриться. Ей хотелось побыть наедине — она не собирается никуда выходить, пока не приведет себя в порядок.

Горячий душ разгладил напряженные черты лица и убрал круги под глазами. Нервозность отступила. Не то чтобы она сожалела о событиях ночи. Но, учитывая то, что ей предстоит, она должна сосредоточиться. Закончив парой капель Clear-eyes, она допила последние глотки кофе и бросила взгляд на часы. Черт, она опаздывает. Нужно связаться с Линн. Только бы она не успела постучаться к Карлстедту, а то он еще, чего доброго, расскажет все ей. Беатрис почти бегом понеслась вниз по лестнице.

В метро Линн почти всегда ощущала головокружение. Час пик уже начался, вагоны были переполнены, везде духота и давка. Люди, словно машинки с радиоуправлением, рывками перемещались по перрону, не отрывая глаз от телефонов. Из сырых тоннелей несло холодом.

Линн зажмурилась, когда поезд тронулся с места. Перед собой она видела сухой ровный асфальт. Она летела вперед на лонгборде. Ветер трепал ей волосы. Солнце согревало спину. Когда поезд затормозил, она чуть не упала.