самого верха, я выплавил выемку для ног и рук, после чего с тихим шелестом вытянул меч из ножен и прочертил остриём круг в потолке — такой, чтобы в него мог протиснуться даже самый крупный из отряда, толстяк Борей.

На моём мече имелось сразу несколько соляных знаков, в том числе, и знак Ган, что позволяло держать металл нагретым, сколько потребуется. Когда он раскалился, я медленно вонзил меч в ледяной потолок по самую гарду, а затем удлинил клинок и повёл его по очерченной линии круга.

Под собственным весом выплавленный кусок льда выскользнул из отверстия и упал вниз. Там его клейкими сетями поймал Паук, а удержать от падения на пол помогли Акулина и крепыш Лёд.

Всё остальное было делом нескольких секунд.

Пока Пророк расплавлял упавшую глыбу, превращая её в воду, а Борей раздувал её по полу, убирая следы, я оттолкнулся ногами от колонны и ухватился за края выплавленного отверстия в потолке.

Опять помогли крепкие и острые, как ледорубы, когти.

В полной тишине я подтянулся на руках и взобрался внутрь отверстия.

Потолок был толстым, но не настолько, чтобы нельзя было добраться до одного из вентиляционных коробов. Над всей Атифой имелось две системы вентиляции. Одна — приточная, снабжающая огромный город свежим воздухом с поверхности, а вторая — вытяжная.

И, судя по схеме, я сделал врез именно в приточную — туда, куда и хотел.

Об этой системе воздуховода я впервые узнал благодаря вредному профессору Дао Фергасу. Он измучил меня переписыванием доклада на тему «Падение Атифы и Царства подземных магов в Эпоху соляных войн».

Тогда я перечитал и перерыл кучу книг в библиотеке. Не знаю, чего именно добивался сам Фергас, но лично мне это оказалось не просто полезно.

Чрезвычайно полезно!

Профессор не поставил мне оценку, пока не увидел в докладе, что я наконец-то коснулся темы осады Атифы воздушными магами. Тогда они не просто замуровали целое войско ниудов в Атифе, но и добились того, что почти вся эта армия погибла в собственном городе.

И помогла воздушным магам именно система приточной вентиляции.

Они проникли внутрь и пустили через неё летучий яд, погубив тогда тысячи подземных магов.

Когда я узнал об этом, то перерыл всю библиотеку, но отыскал старые записи одного из воинов, участвовавших в осаде. В его заметках нашлась и карта той системы вентиляции с замаскированными выходами на поверхность. Оставалось лишь убедиться, что трубы до сих пор существуют, а это была уже работа Дома Снеговых, и, по их данным, эта система всё ещё продолжала функционировать.

Да, подземные маги сменили все выходы на поверхность, тщательно замаскировали и теперь, как зеницу ока, охраняли подходы к насосным станциям, окружив её магической защитой, но сам воздуховод остался прежним. Всё те же огромные квадратные трубы располагались почти над всей Атифой.

Я посмотрел из трубы вниз, в зал, и подал знак о готовности.

Паук запустил клейкую сеть вверх и одним ударом попал точно в выплавленное отверстие. Первым полез лёгкий и шустрый Бес, за ним — остальные парни.

Несмотря на габариты, Борей не отставал: толстяк быстро и ловко взобрался по сети и прополз в короб, в котором смог свободно расположиться. Правда, слегка потеснив остальных.

Последней была Акулина.

В образе Следопыта девушка за секунды вскарабкалась по сети, но когда почти добралась до трубы, из соседнего зала послышались голоса.

Ниуды. Ещё один патруль.

Ах ты чёрт...

Мне не хватило всего минуты, чтобы доделать дело.

Я высунулся и молниеносно втянул Акулину внутрь воздуховода, а Паук убрал сеть. В этот момент в зале появился патруль.

Я занял собой весь проём и зачитал молитву Духовного Миража.

Ниуды прошли прямо под нами, тихо переговариваясь. Я наблюдал за ними из дыры в потолке, напрягшись до предела: всё ждал, что кто-то из них заметит в углу глыбу льда, где спрятаны трупы.

Но они не заметили.

Шаги затихли, и патруль прошёл дальше.

Я выдохнул и сразу же начал замораживать дыру в потолке. На это тоже понадобилось немало сил, а моё астральное тело уже и без того недурно истощилось из-за того, что мне постоянно приходилось поддерживать образ Следопыта, пользоваться Миражом и Сферой Холода.

Заполнив льдом проход в трубу, я вытер лоб.

Несмотря на холод, всё тело взмокло от пота.

— Отдых три минуты, — прошептал я, понимая, что не только мне нужно собраться с силами, но и Акулине.

Лишь бойцы, накачанные фагнумом, не подавали никаких признаков усталости.

Я переглянулся с девушкой, и мы одновременно убрали образы Следопыта, чтобы чуть передохнуть.

Акулина взяла у меня карту Атифы и ещё раз изучила её, хотя каждый из нас знал все чертежи наизусть и смог бы нарисовать их по памяти, схемы воздуховодов, улиц города и разных его объектов.

Я же навалился спиной на холодную стену короба и на пару секунд прикрыл глаза, чтобы перевести дыхание.

Неожиданно кто-то похлопал меня по плечу.

— Отлично, Кирилл. Ты всё делаешь правильно.

Это был Лёд.

Открыв глаза, я посмотрел на него. Порой мне казалось, что он вспомнил не только свою девушку и клён во дворе, но что-то ещё. Возможно, даже понимал, что его память покалечили намеренно, но смирился: в его глазах таилась обреченность.

Собравшись с силами, мы отправились по тёмной трубе дальше.

В моём атласе сейчас были заполнены двадцать три ячейки из тридцати, и я тщательно выбирал для этого нужные соляные знаки, самые сильные, самые полезные из ста.

Планируя миссию ещё в Академии, я просчитывал пять разных вариантов прорыва и отхода, но почти при каждом варианте предполагал использование Сферы Огня Ган.

Всё-таки огонь был для меня основной стихией и питал моё астральное тело дополнительной силой.

Правда, это не отменяло того, что мы всё равно рисковали, как смертники.

Двигался отряд настолько быстро, насколько мог: чтобы добраться до восточной части города, нам предстояло преодолеть километры воздуховода и не заплутать в его лабиринтах.

Я ориентировался по картам, порой приходилось останавливаться, чтобы ещё раз всё перепроверить — цена ошибки была слишком высокой. Она равнялась смерти всего отряда вместе со мной.

На лицах парней страха я не заметил ни разу, а вот Акулина порой нервно выдыхала: какой бы смелой и сильной она ни была, в такой безумной операции она участвовала впервые и понимала, что в случае провала никто нас уже не спасёт.

Дважды нам попадались узкие и длинные вентиляционные выходы на поверхность, и я сразу отмечал эти точки