А когда подкатывал ко мне, за коленки хватал, завалить пытался — нормально было? Не противно? Икра на живот не давила?

— Когда это я тебя за коленки хватал? — начал было Славка, но тут же понурился.

— Видишь! А в следующий раз убьёшь или искалечишь кого-нибудь.

— Так не я же, дорогая! Не я!

— Слав, — я села на корточки рядом, в десяти метрах от меня глухо зарычал Меченый. — Нужно стараться делать добро. Хотя бы попытаться. Мы ведь не зря здесь оказались. Каждый может измениться, даже в последнюю секунду своей жизни, но может! А Марью, да и тебя тоже, нужно спасать, понимаешь, Слав? Тогда там, в реальном мире, с нами всё будет хорошо.

— Не будет хорошо.! Мама… Ты же сама видела. Если б сразу к Кощею, успел бы.

— Не успел бы, Слав. Здесь место такое — пока грязь из себя не выполощешь, пока помогать не начнёшь, не убежишь. Это я теперь точно знаю. И остаются на этой земле те, кто меняться не хочет.

— Смотри-ка! — Мстислав криво усмехнулся. — Прямо философию развела. Мы люди простые, нам на пальцах объяснять нужно.

— Тогда на пальцах…

* * *

— Ну, пойду я. — Егор потерся губами о мою шею. — Завтра на работу утром. Я теперь безлошадный, на автобусе поеду.

— Тимур с Серёжкой без тебя не справятся?

— Тачки мне пригоняют, а не им. Они помощники, а я главный. Босс! Потеряю бизнес, кто тебя кормить-то будет?

— М-м-м… не хочу, чтобы ты уходил!

Егор подхватил мою ладонь и покрутил тонкое обручальное кольцо вокруг пальца:

— Знаю. Нужно только немного потерпеть. Всё у нас будет еще, Женька. И свадьба настоящая, и свой дом.

— Люблю тебя, — я обняла мужа и крепко прижалась к широкой груди. — Завтра приедешь?

И тут Егор напрягся. Неуловимое натяжение его нервов и мышц я почувствовала кожей. И ответил он с едва заметной задержкой:

— Не знаю, как работа пойдёт. Ты, если что, во все тяжкие без меня не пускайся. А то пойдешь с горя по клубам!

— На коляске? Дурак!

— Сама такая! — Егор ловко увернулся от моей ладони. — Без году неделя замужем, а уже законного супруга молотит! Люди добрые, посмотрит, что делается! — он неожиданно жадно поцеловал меня. — До свидания!

— До свидания, любимый!

Через пару минут в комнату заглянул отец:

— Шашки?

— Яду!

— Вредничаешь?

— Капризничаю.

— Тебя никто замуж не выталкивал, сами бегом-бегом все решили, коньяком меня подкупили, а я что? Я от хорошего коньяка никогда не откажусь.

— Просватал дочь за бутылку?!

— Думаешь, мало взял? — отец засмеялся, когда Эля потянула его сзади за футболку. — Ну вот, сейчас нотации читать будут.

— Не будут! — мачеха была совершенно серьёзна. — Будут кормить брокколи и куриной грудкой.

— Тогда мне тоже яду! — захохотал родитель, заражая нас обеих.

Вечер закончился за семейным столом под нескончаемые папкины анекдоты. И всё же неясная тревога не давала мне расслабиться до конца. Уже в комнате я набрала номер Егора, и противный механический голос автоответчика заставил глубоко задуматься. Почему мой законный супруг не хочет разговаривать по телефону?

* * *

Меченый уверенно вел нас к подземелью. Не знаю, как волк догадался, куда и зачем мы идём, но был он собран и на кустики не отвлекался. Золик на прощание велел быть осторожными и обещал сделать всё, чтобы Марья, она же Яга, как можно дольше оставалась вне происходящего.

— Чёрный ворон, что ты вьёсссииии? — чуть задыхаясь, на ходу напевал Мстислав, а я едва поспевала за зверем и человеком, норовя попасть под лапы целой стаи, шумно дышащей за спиной.

Пришлось врать Волче, что в деревне ребенку нужна помощь, но был ли то Волче… Я откинула лишние мысли и заскулила:

— Ты добыыыычиии не дождёёссиии.

Один из волков остановился и, задрав вверх морду, протяжно завыл. Через пару секунд в чаще прозвучал ответный вой.

— Нельзя с тобой в разведку, Женька! Все явки спалила.

— Какие явки? — темнеющий вечерний лес пугал все сильнее, но присутствие волков успокаивало. Всё ж таки хорошо, когда на твоей стороне дюжина страшных челюстей.

— Это ведь не будет убийством, да? — дернула я Мстислава за рукав. — Если это только сосуд?

— Прекрати! — резко остановился подельник. — Ты чего добиваешься? Думаешь, я каждый день…

— Прости, Слав. Страшно немного.

— Страшно ей! — мужчина снова размашисто зашагал вперед. — Кашу заварила, а теперь в кусты? Нет уж, ягода так ягода, спасать Марью так спасать Марью. Баста!

На неузнаваемой в сгущающихся сумерках поляне Меченый остановился, Мстислав тут же достал огниво и трут и принялся поджигать факел. Металлическое кольцо нащупала быстро, оставалось поднять крышку, но тут я целиком положилась на Славкину смекалку: волков он пригнал не зря. Веревка, связанная так, чтобы образовались несколько петель, будет надета на зверей, и они помогут открыть подземелье. Я не верила в успех этой авантюры, но, когда дверь с гулким грохотом откинулась назад, уважительно покачала головой:

— Обалдеть! Слава, ты гений!

Пока мы шли по подземелью, освещая себе дорогу, Мстислав молчал. Да и что скажешь, если шагаешь словно по долине мертвецов — бледные лица пугали до одури. Вот и угол, поворот, еле заметное свечение — Колючкин на посту.

— Вот она! — голос прозвучал тихо, но эхом пронёсся по катакомбам ведьминого хранилища.

— *** **** — сочно, но вполголоса выматерился ошарашенный Мстислав. — Как живая! Она же шевелится, Жень!?

— Теперь ты понимаешь? Нам нужно ее вытащить отсюда, перед тем как... Вытащить нужно.

— Зачем? — нерешительно спросил Славка.

— Ну… нельзя же ее просто взять и бросить. Похоронить как-то что ли.

— Так, давай без соплей сейчас. Просто берем ее и несем наверх. Держи факел!

Тени заплясали по стенам — руки мои тряслись так сильно, как будто жили свей жизнью. У ног закопошился Колючкин.

— Иди, дружок! Выходи наружу. Кончилась твоя вахта.

Ежик послушно засеменил в сторону выхода. Понятливые звери здесь всё-таки.

— Шагай! — глухо приказал Мстислав, взявший псевдо-Марью на руки. — Тяжела богатырка, дотащить бы.

Я развернулась, выставив перед собой факел, прошла несколько метров и замерла:

— Слав, что это за звук?