Мы вернулись в наш номер в отеле. Ирен сразу же зажгла сигарету и вынула свой маленький пистолет. Затем принялась расхаживать по комнате, выпуская колечки дыма и размахивая своим оружием, как веером.

– Меня сильно расстроило появление этого господина на нашем горизонте, Нелл, – объявила она. Можно подумать, что я не аплодировала ее реакции.

– Еще бы ты не была расстроена, – ответила я. В ту минуту я с большим аппетитом поглощала восхитительные булочки и сэндвичи с огурцом и пила чай, от которого подруга отказалась ради сигареты.

– Пинк намекала на его приезд, но она слишком нагло себя вела, и я ей не поверила. Но я не позволю, чтобы по моей территории расхаживали в грубых сапогах.

– Разумеется. Однако сомневаюсь, что мистер Холмс носит такие сапоги. Его отпечатки подошв будут едва приметными. И все же, если бы юная нахалка не обронила замечание относительно того господина, мы бы ни за что не догадались о его появлении.

– Вот именно! – Ирен резко повернулась ко мне. – Ты знаешь, почему он вдруг решил последовать ее приглашению?

– Э-э… Из-за барона фон Крафт-Эбинга?

Она застыла на месте.

– Барон фон Крафт-Эбинг… Ну конечно! Ты просто гений, Нелл!

– Вовсе нет, – пробормотала я с набитым ртом. – Но при чем здесь барон?

– Он послужил приманкой, с помощью которой она завлекла мистера Холмса. Серия необъяснимых смертей. Были ли еще какие-нибудь убийства, связанные со мной? Еще до того, как умерли медиум, мистер Бишоп и заклинательница змей? Мы никогда об этом не узнаем, если Пинк не соизволит рассказать. Итак, она заманила его сюда серийными убийствами. Кроме того, она воспользовалась его нездоровым интересом к моим делам. С какой стати этот господин вечно следует за мной по пятам?!

Я не стала указывать на то, что много раз Ирен невольно делала то же самое в отношении него. Слишком уж я радовалась тому, что сыщик так ее раздражает, и не хотела все испортить.

Тот, кто умеет ждать, получает всё.

Нет, пожалуй, не всё – или не всех, подумала я с такой душевной болью, что даже потеряла аппетит.

Выражение его лица, манеры, даже душа, казалось, менялись при каждой новой роли, которую ему приходилось играть.

Доктор Джон Х. Уотсон (Артур Конан Дойл. Скандал в Богемии)

Из заметок Шерлока Холмса

Я гораздо меньше известен за пределами узкого криминального круга, нежели того заслуживает моя работа консультанта. Однако я ожидаю, что продолжающаяся публикация иллюстрированных рассказов Уотсона изменит положение дел. (Правда, на этих иллюстрациях я изображен усатым парижским жиголо, так что мои надежды могут оказаться преждевременными.)

И все же в будущем мне придется маскироваться еще больше прежнего. Это делает восхитительным мое наглое вторжение на американскую территорию.

Первым делом я отправился в «Мэйси»[57]на Бродвее и купил костюм из шотландки кричащей расцветки. Впрочем, цена была умеренной, а качество вполне сносным. Вообще-то чем более кричащий цвет, тем ниже цена, – что вполне соответствовало моей цели.

Затем я обошел меблированные комнаты вокруг театров на Юнион-сквер. Наконец мне удалось найти квартирную хозяйку, знавшую одного из старых артистов, которые значились в списке мисс Кокрейн-Блай. Она включила в перечень тех, кто фигурировал на афишах вместе с мадам Адлер Нортон в ее юные годы. (Что за несносная мода появилась у женщин – брать двойную фамилию! Великая скрипачка Вильгельмина Норман-Неруда даже не подозревает, что она наделала.)

Вскоре я уже был новым жильцом в меблированных комнатах на Четырнадцатой улице, и меня представили остальным за обедом. Здесь было так же чисто и опрятно, как у миссис Хадсон на Бейкер-стрит.

Однако что касается расписания трапез, то оно не шло ни в какое сравнение с высокими стандартами милой миссис Хадсон. Та всегда была готова импровизировать в неурочные часы, как того требует работа детектива.

Здесь же ровно в семь часов все жильцы должны были садиться за стол – или же оставаться голодными. Это в высшей степени соответствовало моим планам: я мог не сомневаться, что за столом будет присутствовать хотя бы один бывший коллега Рины-балерины, Крошки Фанни Фроули, меткого стрелка, или очаровательной Мерлинды-русалки. Должен признаться, американские сценические имена заслуживают отдельной монографии.

Обед был накрыт на длинном столе, вдоль которого размещалось восемь стульев и еще по одному – с торцов. В центре стола были блюда с разной снедью, и все обслуживали себя сами.

– Шекспир, не так ли? – переспросил какой-то мужчина, высокий и худой, как скелет, после того как меня представили присутствующим. – Шейлок Шекспир? Не слабо, как вы полагаете? – добавил он и, протянув через весь стол длинную руку, подхватил блюдо со свиными отбивными. – Но вы же, наверное, британец.

– У вас передо мной преимущество, сэр, – ответил я, имея в виду не только национальную принадлежность, но и длину рук.

– Я Билл Хирон, Человек-ходули.

– Рад познакомиться. Я решил попытать счастья по эту сторону Атлантики.

– Прекрасная идея, – вмешался в разговор осанистый пожилой джентльмен, который, естественно, сидел во главе стола. – Несколько лет назад вся страна говорила только о вашем Оскаре Уайльде. Правда, вы, по-видимому, не из тех, кто носит бархатные костюмы, – заметил он, бросив взгляд на мою яркую шотландку.

– Надеюсь, что моя работа стоит особняком.

– Как и у нас всех. Я Финеас Ламар, известный как Чудо-профессор, ходячая энциклопедия.

Эврика!

– А каково ваше амплуа, сэр? – осведомился он.

– Я специалист широкого профиля, – ответил я.

– Да нет, что у вас за номер?

– Номер? Ага, понятно. Вы имеете в виду способность, которая помогает мне зарабатывать на хлеб. Я читаю язык тела.

Чудо-профессор кивнул с умным видом.

– Превосходный вариант, несколько сродни моему. Правда, вам, наверное – как и тому, кто читает мысли, – нужен ассистент. А вот мне он не требуется.

– Вы никогда не подсаживаете в зал подставное лицо, профессор?

На простоватом лице пожилого джентльмена появилась мудрая улыбка.

– Если я работаю правильно, то половина публики – подставное лицо для второй половины. Причем никто из них этого не знает.

– Именно такова и моя цель, мистер Ламар, – ответил я с улыбкой.