Я немного отвлеклась, воздавая должное своей исключительной интуиции и недостаточно усвоенным урокам Наташкиной школы лжесловия. Последнее обстоятельство мешало выставить себя в самом выгодном свете. Про визит на кладбище расскажу без утайки, но как быть с кроватью? Ну, той самой, на которой я якобы проходила сеанс релаксации. У психоэкстрасенса. Честно говоря, уже забыла, у кого конкретно. И так меня эта «кровать», умаляющая мои заслуги, достала, что не сразу поняла — за столом разгорелся скандал. Как выяснилось, Наташка успела перехватить инициативу рассказа и заподозрить Серегина в покушении на убийство Елизаветы Марковны. Не так, чтобы прямо, а исподтишка, намеками. Виталик вскипел, под лозунгом «мне ничего от вас не надо!!!» выразил намерение сорвать с себя этикетку в форме пластыря и немедленно покинуть помещение. Муж и Кириллов вдвоем пытались усадить его на место. Старалась помочь и Наташка, но он вскакивал как заведенный и выдавал все новые и новые аргументы для обоснования «человеческой глупости».

Я ни секунды не сомневалась, что ко мне это замечание не относится. И прекратив все раздумья, крикнула:

— Слава Валерию Павловичу Серегину!

Все как-то разом распались и замерли.

— Ура! — добавила уже просто так и не совсем уверенно, но меня неожиданно поддержала Наташка, гаркнув троекратное «Ура!» во всю мощь своего натренированного в детском хоре голоса.

— Ну да… — согласилась я на всякий случай. — Именно он спас Елизавету Марковну. Дело в том, что я просто уверена: Серегина действительно «пасли». Его поездка в аэропорт и оттуда уже вместе с ней на Володину квартиру была отслежена. С одной стороны, приезд тетушки на сороковины своего безвременно скончавшегося племянника нормальное явление. И то, что она отправилась прямо на квартиру покойного — тоже. Не хотела останавливаться у Тамары, с которой не ладил любимый племянник. Только тут возникает несколько «но». Во-первых, тетушка достаточно стара для частых перелетов, а катается в Россию второй раз подряд, причем без сына. Было бы достаточно единоразового появления, на похороны Владимира. Во-вторых, при жизни племянника тетя не баловала его своим вниманием. В-третьих, почему она покинула квартиру без Серегина и в сопровождении каких-то баб? В-четвертых, почему Серегин остался в квартире?

Напрашивался вывод: документы все-таки были в квартире, просто преступник не там их искал. Они вполне могли быть переданы бабульке. Она вместе с сопровождающими ее бабами направляется назад в аэропорт, чтобы переправить за границу то, за чем убийца гонялся. Лучшего человека на должность курьера не найти. По прилете сынок ее и встретит.

Какое-то время убийцу, а точнее, убийц еще терзали сомнения — то ли караулить выход Серегина, то ли катить за бабулей. Перевесило второе. И тут убийцу ждал полный облом. Старушка вместе с этими невесть откуда взявшимися бабами прикатила на кладбище! Что это? Хитрый ход или простое желание навестить могилу племянника? Серегин — опытный спец. Если заметил слежку, значит, все-таки хитрый ход! Сам он в это время спокойно перевезет источник обогащения в другое место…

Возможно, киллер и вернулся бы назад с надеждой перехватить Серегина, но тут Елизавета Марковна повела себя странно и своими действиями подтвердила последний вывод киллера. Для начала она не составила компанию своим попутчицам, потолкалась среди цветочного изобилия, определилась с местом стоянки и принялась кому-то названивать. Решение пришло мгновенно: необходимо вывести старуху из игры. Скорее всего, временно. Иначе бы не целились пониже спины. Предназначенная женщине пуля попала в мягкое место продавщице, очень своевременно повернувшейся к киллеру всем задом. Возможно, впоследствии преступник планировал использовать раненую бабулю в качестве приманки. Выяснить, в какую больницу ее доставят, не сложно. По крайней мере, можно будет не распыляться со слежкой. Да и улететь подбитая бабуля сразу не сможет.

Нас с Наташкой киллер вначале всерьез не принимал. До того момента, пока не явился в Володину квартиру с повторным визитом. Поругивая себя за промах, был уверен, что Серегина в ней уже не застанет, но для начала наверняка позвонил в дверь…

Я оглядела своих слушателей. Ни один не задал главного вопроса. А ведь он напрашивался. Что, если бы Серегин оказался в квартире? Да ничего. Валерий Павлович прекрасно знал эту личность, соучастницу киллера. Ее приезд в квартиру со своими ключами недоумения бы не вызвал. Ну приехал человек за некоторыми вещами — теми же фотографиями, дабы служили утешением. Серегин бы еще помог собрать все необходимое.

Упрекать всех присутствующих в тупости не имело смысла. Я это сразу поняла, как только взглянула на Кириллова. Нахмурившись, он с досадой вращал на столе вилку. Димка с еще более хмурым лицом наверняка вынашивал планы отмщения мне за… А за все хорошее в том числе. Виталик слушал, подперев щеку кулаком, Наташка привычно рулила чайной ложкой, заезжая с ней за каждой замеченной на столе крошечкой.

— В общем, сообщники пришли в пустую квартиру и сразу нашли несколько отличий после своего предыдущего посещения. Само собой — фотографии на диване, ну и, конечно, изменения в базе данных компьютера. Датирование недоумения не вызвало. Издевательский «привет» — дело рук Серегина, и прощальное письмо Наталье он наверняка набрал с одной целью — запутать следы. Тем не менее преступники позвонили Наталье, затем потрепали нервы мне. Требование было одно: отдать то, что нам не принадлежит. Правда, Наталья удостоилась более усовершенствованного варианта: найти и отдать то, что нам не принадлежит. Что именно, не рассекречивали. Зачем, если мы и сами знаем? Тем более незачем, если не знаем… Словом, всерьез нас не восприняли, но на всякий случай нервы пощекотали.

— Это я виноват, — глухо произнес Кириллов. — Я как раз удивлялся, читая «свое» послание Наталье, когда позвонил Валера. Так до конца и не дочитал. Следовало удалить письмо, убрать все фотографии, но Валерка заставил немедленно покинуть квартиру. Видел из окна, как за вами проследовала чужая машина. Мы с ним сразу разошлись в разные стороны. Он поехал за тетушкой. А дочитать и удалить письмо было поручено Виталию. Этим же вечером. Виталий не успел и собирался сделать это на следующий день, в субботу, сразу после проводов Елизаветы Марковны. Мы просто силком заставили ее улететь. Знали, что будет слежка, но не знали, кто будет в этом задействован. В тот момент еще многого не знали. Лично я подозревал знакомых «копателей». Мне пришла в голову мысль окончательно отвести от вас все подозрения и, как следствие, неприятности. И этому поспособствовал субботний звонок Натальи Валерке. Как по заказу! Валера сидел и мучился, выдумывая повод для звонка ей. Морочить голову «новостью» о «моей» смерти не хотел…

Я укоризненно покачала головой:

— Задумка отвести от нас подозрения хорошая, мы сами виноваты в том, что ею не воспользовались. У вас в аэропорту все шло по плану. Валерка отвлекал внимание на себя своим кейсом, обедая с нами в ресторане. Было видно, что ничего он нам не передавал, кейс из рук не выпускал. При этом явно нервничал. Со стороны казалось, что не знает, как от нас отделаться, мы простые пешки в игре на выживаемость. В это время Виталик спокойно проводил Елизавету Марковну и, как и было намечено, покатил исполнять поручение, к сожалению, не зная, что в аэропорту на отца совершено нападение. Вы не рассчитывали, что убийца рискнет осуществить его в таком общественном месте, да еще в зале для избранных. А он рискнул. Насильственная инъекция наркотического средства… А дальше Серегин крушил головой унитаз — вредил себе сам. Кейс, разумеется, забрали.