Абсолютно права, — согласился мастер, руки которого сжались в кулаки. — Я ему не помешал, даже не попытался. Хотя у меня столько денег… которыми стоило воспользоваться! Или хотя бы узнать как ими правильно пользоваться!

— Не стоит себя винить, — нежно произнесла рабыня, обнимая своего хозяина. — Это не ваше дело, вам не стоит в него вмешиваться. Пусть эти горделивые аристократы сами разбираются между собой. Не стоит становиться частью этого глупого конфликта. И дело здесь не в трусости. Это не ваша война.

— Не моя. Но у меня остались деньги. Много денег. Я могу помочь Гра…

— Ни в коем случае! — настойчиво и с холодом в голосе, Аша буквально отрезала это предложение. — Вы ничего не знаете о причинах этого конфликта. Вы запросто можете ошибиться, принять не ту сторону. Тогда вами заинтересуются. Слишком много неизвестных переменных…

— И мне нужно просто всё забыть? Забыть ту бойню, где легло так много смертных, моих друзей? Я знал каждого из них лично. Они…

— Тише, не нужно волнений. У вас слабое сердце. Я не говорю, что нужно забыть. Нужно лишь подождать, посмотреть за дальнейшим развитием событий. И когда собравшиеся тучи дадут место лучам, принять правильное решение. Спешка сейчас ничего не решит, а возможно усугубит положение дел. Не только ваших дел.

— А почему я не могу подождать здесь?

— Потому что это место на вас плохо влияет. Вам нужно на свежий воздух, развеяться. Вы совсем не выходите из своего кабинета, слишком много сидите. Если вы останетесь здесь, то медленно завянете. И даже ваши новые картины, нарисованные здесь… согласитесь, это не лучшие ваши работы.

— Не лучшие, ты права.

— Давайте вернёмся в Эдем, но не в самый центр этого мира. В другой город или маленькое поселение. А лучше отправиться в путешествие. Там и вдохновение придёт. Помните, как вы создали то клеймо?

— Да, помню, — Густав улыбнулся, вспоминая как посетил самое лучшее место всего Акерона.

— Вот и я про это.

— Ты права, Аша. Вечно я здесь сидеть не могу. Мне с тобой очень повезло.

На это рабыня ничего не ответила, а лишь ещё раз улыбнулась. Густав действительно был лучшим в своём деле. Однако его часто пытались облапошить клиенты, нередко им старались воспользоваться, ведь мастер очень плохо разбирался в смертных. Он не был храбрым и волевым генералом как Халсу’Алуби, он не обладал харизмой и стратегическим умом Зелгеоса Торвандори, он смутно понимал содержимое научных книг Арнаши Атали, он был мастером кисти. Остальное же на себя взяла Аша, через месяц после покупки, заметив, как Густав уже собирался подписать невыгодный контракт, под ехидные улыбки мерзких аристократов.

Сборы не заняли много времени. Через пол часа Аша уже стояла на улице, ведя своего хозяина за руку. От одного взгляда телохранителя из трущоб будто в мгновение ока исчезли все живые. А там уже и форпост появился, через который свободных граждан спокойно пропустили.

— Ох, и долгий же путь нам предстоит, — вздохнул мастер.

— Я могу вас понести, — сразу же предложил чёрный орк, вставая на колено.

— Нет, не стоит. Сарос не так уж далеко. Дойду как-нибудь сам, а там дилижанс арендуем. Я пусть и стар, но ходить нужно и старикам. А то одним геморроем не отделаешься.

— Как скажете.

Идти пришлось довольно долго, даже останавливаться на ночлег. Но это, наоборот, порадовало старика. Сон на свежем воздухе, под открытым небом. Хотя стоило мастеру заснуть, как чёрный орк тут же создал с помощью магии земли навес. Рядом Аша разложила кристаллы огня, чтобы мастер не простудился. А то всё же на улице так-то зима началась. Скоро уже зимние игры начнутся или уже начались.

До Сароса добраться удалось без проблем. Никаких дорожных разбойников в Эдеме не было. Постоянно вокруг городов ходят патрули, количество которых увеличивается по мере приближения к границе мира.

Вскоре показался уже и сам город зверолюдов.

— Нам нужен дилижанс.

— Сначала нужно поесть и принять утренние лекарства, — услужливо напомнила Аша.

— А да, точно. Хм… что-то я не помню ни одного приличного ресторана в Саросе. А что, если… — внезапно мастер замолчал, уставившись в толпу. — Аша, это я уже головой тронулся на старость лет, или вон там мерцает моё клеймо?

— Где? Там? — Аша перевела взгляд, после чего почти сразу же заметила огненные волосы. — Нет, вам не показалась. Это определенно точно рабыня Лансемалиона Бальмуара. И она куда-то идёт.

— Что же, давайте тогда проследуем за ней и поговорим с её хозяином! Уверен, он точно нам посоветует весьма недурное место.

— Сначала её нужно догнать. А здесь такая толпа…

Людей на улицах действительно оказалось очень много. Здесь недалеко находился рынок, где видимо скинули один медяк за репу, из-за чего народ хлынул волной. Даже широкоплечему телохранителю было трудно пробиваться через нескончаемый поток смертных. Кроме того, следовало ещё следить за обстановкой вокруг, чтобы никто не затоптал и даже не пихнул хрупкого мастера. Так что сократить дистанцию не получалось, докричаться через всю улицу сквозь городские шумы также не представлялось возможным. Радовал лишь тот факт, что копну рыжих волос среди всех этих серых красок упустить было просто невозможно.

Ада же тем временем ловко, подобно волне меж скалами, находила путь среди идущей и смотрящей себе под ноги толпы.

— Быстрее, она свернула в переулок! — скомандовала Аша, подгоняя телохранителя и мастера.

Через минуту троица вынырнула прямиком в переулок, где людей не было от слова от совсем. Как и сама Ада будто испарилась.

— Потеряли, — грустно произнёс старик. — Видимо, придётся вслепую выбирать…

— Нет, она не успела бы выйти в конец переулка. К тому же я вижу здесь только одно место, куда она могла бы зайти. Здесь нет магазинов, исключительно общежития и одна таверна.

— Лансемалион Бальмуар не стал бы останавливаться в какой-то там таверне.

— Важно не забывать про его финансовое положение. Ему приходилось продавать даже некоторые свои украшения. По некоторым слухам, Ростовщик на некоторый срок даже получил один из его перстней…

— Слухи на то и слухи.

— И всё же от ваших услуг он планировал отказаться как раз из-за недостатка монет. Да и покупка гражданства…

— Да, наверное, ты права, Аша. Просто мне как-то не верится, что аристократ остановился в… таверне.

— Мне тоже. Но как временное жилище такой вариант рассмотреть он мог. К тому же что-то мне подсказывает, что это вряд ли обычная забегаловка. Лансемалион прожил почти пять веков по местному календарю. За этот срок он посетил множество мест по всему Эдему. И если он решил остановиться именно здесь, а не в любой другой таверне… Впрочем, следует сначала убедиться.

— Верно, — согласился мастер, который последнюю половину монолога своей рабыни прослушал: он очень легко мог выпасть из реальности, погружаясь в своё воображение, где уже начинал прорабатывать новые шедевры.

Подойдя к вывеске, Аша смогла чётко различить странную рыбу, нарисованную жёлтыми выцветшими красками. Внутри также происходила какая-то возня, но людей было немного буквально несколько силуэтов маячило за окнами.

— Закрыто на время ремонта, — прочитала на двери татуированная рабыня.

Но останавливаться на пол пути Аша не собиралась. Поэтому уверенно толкнула дверь, чтобы хотя бы доказать или опровергнуть свои догадки.

— Закрыто же! Вы читать не умее… — на полу слове зверолюдка с кроличьими ушами осеклась.

Сразу же рабыня юркнула и исчезла в одной из комнат на первом этаже. Через мгновение в главный зал вышел уже зверолюд. Самый настоящий прямоходящий волк с оскалом взглянул на странных гостей. Внушительнее габариты, хищный взгляд, он мог бы быть опасным врагом, но не для телохранителя мастера. Из-за этого и нависла недолгая, но крайне мрачная пауза. Ведь трое гостей явно были не местными, хозяин таверны опасался худшего.

— О, Аша! И господин Густав, здравствуйте! — в проёме двери позади зверолюда появилась Ада.

Огненные волосы девушки ни капли не изменились с прошлой встречи, но в остальном… Нежные руки уже успели огрубеть из-за постоянных тренировок с оружием, сильно выделялись мышцы и этот взгляд… Взгляд стал совсем другим. Как и магический дар чувствовался куда сильнее.

— Друзья господина Бальмуара значит, — оскал в миг исчез с лица хозяина таверны. — Меня зовут Вульф.

— Да, мы как раз заметили его рабыню, — слово взял