– Да нет, прожектор ни при чем. Он светит прямо вперед. Туннель сзади освещался чем-то другим.

– Чем? И какое это сейчас имеет значение?

– Ты не понял. Я думаю, он освещался тем самым рассеянным голубоватым светом, который источал двигатель после аварии. Теперь этого свечения нет.

Тело Кевина взметнулось вверх. Он даже не стал ничего отвечать. Бросив взгляд на датчик резервной энергии вездехода, расположенный у самой нижней, почти нулевой отметки, он понял, что даже этой энергии все-таки еще может хватить для включения зажигания. Он резко, изо всех сил повернул ручку стартера. Где-то под ними раздалось невнятное урчание. Через несколько секунд пещеру сотряс громкий звук вновь заработавшего атомного двигателя «Центуриона».

Радоваться было некогда. Нельзя было терять ни секунды. Кевин включил на полную мощность воздушный фильтр. Через три минуты на панели снова загорелись два зеленых деревца. Елена быстро сняла шлем Аарона и тут же надела ему на лицо кислородную маску. Затем прижала пальцы к его горлу. Ученый никак не приходил в сознание. Но слабый, едва заметный пульс на его шейной артерии все-таки прощупывался.

Когда «Центурион» выбрался из пещеры на поверхность Марса, над ней всходили первые лучи солнца. После целого дня и ночи, проведенных за пределом человеческих сил, Кевин остановил вездеход, теперь уже не заглушая его двигатель, на ровном участке у стены каньона. Едва закрыв глаза, мужественный немец погрузился в глубокий сон. Елена снова проверила дыхание и пульс Аарона. Кажется, жизни коллеги ничего не угрожало, хотя опасность травмы мозга, связанной с продолжительным кислородным голоданием, была очень серьезной.

За мгновение до того, как и ее сознание отключилось, она увидела через боковое окно вездехода странный светящийся объект, который замаскировался на одном из светлых каменных плато, в нескольких километрах от «Центуриона». Елена заметила его, только когда он плавно взмыл вверх. Но, не долетев до облаков, словно растворился в воздухе. Это устройство походило на небольшой космический корабль. Елена не могла понять, видит ли она нечто происходящее на самом деле или уже спит с открытыми глазами. Реальность и видения на этой совершенно таинственной Красной планете переплетались так тесно, что часто их нельзя было отличить друг от друга.

Через три часа «Центурион» снова двинулся в путь. На закате, не делая больше никаких остановок, они вернулись к Хабу. Их встречали Дэвид и Ли, вышедшие на поверхность в скафандрах и даже не сдерживавшие слезы счастья. Прошлой ночью Дэвид спас Ли. Видя через камеру наблюдения, что коллега упал по пути к «Ориону», и услышав, что связь оборвалась, он смог добраться до Ли и затем, почти ползком по льду притащил того обратно в Хаб. Медицинские тесты показали, что китаец пережил два серьезных сотрясения мозга. К счастью, серия инъекций препарата на основе искусственных человеческих стволовых клеток и целая небольшая армия медицинских нанороботов, к помощи которых рекомендовали прибегнуть врачи NASA, уже во второй половине дня не только вернули Ли к полноценной жизни, но и благодаря тройной дозе химических антидепрессантов привели его в хорошее расположение духа.

С Аароном тоже все было более-менее в порядке. Поражение мозга по степени тяжести соответствовало инсульту, но современная медицина эту проблему могла полностью решить всего за пару дней покоя и лечения. Аарон лежал под капельницей, почти не двигаясь, но осознавал происходящее и даже иногда участвовал в беседе.

За ужином капитан Роджерс, поздравив коллег с чудесным спасением, сообщил им также и не самую радостную новость.

В Центре NASA расшифровали короткую шумерскую надпись, которую Елена успела зарисовать в пещере перед тем, как ее загадочные светящиеся обитатели исчезли из видимости. Это было первое сообщение от инопланетной цивилизации, полученное и прочитанное людьми.

Надпись гласила:

Лас-Вегас, бульвар Стрип, вечер 16 октября 2084 года

Длинная многокилометровая вереница грандиозных, сказочных, ярко освещенных зданий тянулась за горизонт, никак не заканчиваясь. Живые изображения на необъятных билбордах величиной с баскетбольную площадку на высоких вращающихся платформах вдоль всей оживленной части бульвара Стрип словно выпрыгивали с экранов на прохожих – по крайней мере, так казалось благодаря технологиям активной голографии. Хорошо, что в Лас-Вегасе уже много лет были запрещены автомобили, управляемые людьми. Иначе бы у водителей голова шла кругом от постоянных назойливых световых эффектов, ежесекундно обрушивавшихся на каждого, и они, теряя ориентацию, то и дело попадали бы в аварии.

Дилан и Харрисон в городе огней, или миражей, оказались впервые в жизни. Как и на любого человека, город произвел на них сильное впечатление. Сотни отелей, многие из которых были построены недавно – в последние десять-двадцать лет, – повторяли очертания самых известных достопримечательностей мира. За построенными еще лет сто назад и ставшими классикой Вегаса, до сих пор любимыми туристами Венецией, Парижем, Нью-Йорком, Египтом теперь возвышались уменьшенные копии десяти самых высоких на сегодня зданий мира. Новая часть бульвара была посвящена теме Африки: вокруг отелей бродили и рычали механические, но очень реалистичные версии «большой пятерки» африканских животных в натуральную величину. Последним хитом самого освещенного бульвара мира стал отель «Виктория» высотой триста метров. По его ступенчатому фасаду обрушивалась вниз копия знаменитого водопада Виктория, уменьшенная всего лишь в масштабе два к трем. Возле огромного потока воды теперь фотографировались все туристы, приезжающие в Вегас.

Наступил вечер, и выбор развлечений в Вегасе, как обычно, походил на нескончаемый сказочный фейерверк. Вдоль тротуаров по обе стороны Стрипа там и тут сновали роботы в мыслимых и немыслимых образах, зазывая посетителей на сотни вечерних представлений – от психоделических сеансов с новейшими синтетическими галлюциногенами до хорошего старомодного стриптиза, в котором, как обычно, особой популярностью у гостей пользовались роботы-клоны голливудских кинодив разных эпох.

Дилан и Харрисон вошли в зал для игр отеля «Виктория» на первом этаже, куда без досмотра могли попасть все желающие. Разумеется, при входе молодых людей просканировали невидимые датчики, но при них не было оружия: только небольшие рюкзаки с минеральной водой, солнцезащитными очками и еще всякой мелочью. Они не стали останавливаться у дребезжащих незатейливыми мелодиями старых «одноруких бандитов» с бесконечными ягодками и красными цифрами на экране; столь же безучастно прошли мимо игроков в кости, сидевших в виртуальных шлемах и то и дело издававших вздохи то радости, то разочарования, и направились прямо к покерному столу, за которым стоял трогательно-печальный человекоподобный робот в одежде крупье и зачем-то зеленоватым носом. Харрисон протянул роботу руку, но не для приветствия, как могло бы показаться со стороны. В тыльную сторону его ладони была вживлена нейронная кредитка. Сняв с нее средства одним прикосновением, робот вежливо улыбнулся и жестом руки пригласил парней занять место перед игровым столом напротив него. Покер всегда был наиболее умной из всех старых азартных игр, поэтому желающих потягаться в этой игре с машинным интеллектом в зале находилось немного.