Дилан знал, что в первых партиях робот запрограммирован на уровень среднего, а скорее даже слабого игрока. Важно было втянуть посетителя в игру, заставив поверить, что удача сегодня на его стороне, а он в шаге от богатства. А затем выпотрошить его кошелек до последнего цента и даже, возможно, заставить влезть в долги перед казино на много последующих лет его жизни (хотя такое не поощрялось законами даже столь «свободного» штата как Невада).

Дилан увлекался покером с четырех лет, а с восьми не раз побеждал в любительских, но уже вполне денежных онлайн-турнирах. Первые четыре партии с роботом он выиграл легко, превратив свой начальный взнос в пять тысяч долларов в семьдесят тысяч. В пятой партии у него на руках оказались на редкость слабые карты, но он так уверенно блефовал, что даже робот, с его встроенной сложной системой распознавания эмоций, ничего не заподозрив, сбросил свои карты, снова удвоив выигрыш подростка. Было очевидно, что в шестой партии уровень игры автомата, после стольких проигрышей подряд, резко возрастет. Автомат словно виновато улыбнулся, соединил ладони, мгновенно перемешав карты, и затем, как обычно в игре один на один, позволил Дилану срезать колоду. Подросток взглянул на две карты, которые ему сдали, затем на открытые карты, выложенные на стол. На этот раз расклад был значительно лучше. У него намечался стрит – комбинация, при которой пять карт подряд разной масти идут в порядке старшинства. Более того, четыре из этих пяти карт были одной масти – бубны. И все же он прекрасно понимал, что это хоть и сильная, но далеко не гарантированно выигрышная комбинация.

У Дилана с собой во внутреннем кармане легкой куртки была спрятана купленная им заранее в темной Сети колода карт с радиационными метками казино отеля «Виктория». Харрисон на несколько мгновений отвлек робота дурацким вопросом. Этого Дилану хватило, чтобы легким, быстрым движением опытного фокусника незаметно достать нужную ему пятую подряд бубновую карту. Теперь у него на руках был классический стрит-флеш, перебить который мог только роял-флеш – комбинация, встречавшаяся в покере невероятно редко. Он снова взглянул на крупье и предложил ему поднять ставку до миллиона долларов. В залог он внес принадлежавший ему дом на побережье во Флориде, а также права на все его внутренние органы в случае преждевременной смерти. Робот принял игру, и карты вскрылись. У крупье был фулл-хаус – комбинация, перебивавшая стрит, но уступавшая стрит-флешу. Робот взглянул на карты и застыл в полном замешательстве. Казино на самом деле, как всегда, играло нечестно: какими-то сложными ухищрениями при игре со столь высокой ставкой оно точно выясняло, какие карты на руках у противника, и в данном случае было уверено, что выигрыш заведения при этом раскладе гарантирован. Неожиданная победа гостя заведения заставила компьютерную программу крупье на некоторое время зависнуть. Не дожидаясь разговора со службой безопасности всемирно известного отеля, Харрисон поднес ладонь к считывателю и автоматически получил на свой счет выигранный миллион. С момента начала их игры прошло не более получаса. Не теряя ни секунды, но и не слишком торопливо, чтобы не привлекать к себе внимание, приятели подошли к выходу, когда их кто-то настоятельно окликнул. Но тут раздался громогласный туш оркестра в честь дня рождения сверхважного гостя гостиницы, и под шум музыки они мигом выскользнули из здания отеля.

Свой электрокар они припарковали на верхнем этаже многоуровневой стоянки в нескольких кварталах отсюда. Запрограммировав маршрут прямо на юг, в сторону мексиканской границы, но не по бульвару Стрип, а через темные переулки окраин города, они выехали из Вегаса. Пять часов сна по шоссе под мягкий, почти неслышный звук электрического двигателя с автономным управлением – и еще до рассвета они должны были пересечь границу в условленном месте на севере мексиканской пустыни, примерно в ста километрах восточнее Тихуаны. Казалось, все идет идеально по их плану. Но минут через двадцать езды по слабо освещенному, пустынному в это время суток, наполненному запахами эвкалиптовых деревьев шоссе темноту внезапно прорезал мощный прожектор полицейской машины. Тут же подростки услышали из громкоговорителя приказ остановиться у обочины.

Электрокар подчинился приказу автоматически. Полицейские попросили ребят выйти из машины. Они сообщили, что служба безопасности отеля пересмотрела видео их игры и обнаружила подтасовку, проделанную Диланом. У него на руках был обычный стрит. Он должен был проиграть казино этот миллион. Разумеется, отель попытался аннулировать транзакцию и вернуть себе деньги. Тщетно. Харрисон, еще до посадки в машину на верхнем этаже парковки, перевел средства в кибервалюту, на другой счет, недосягаемый для рук правосудия, а счет, на который пришли деньги, – заблокировал. Естественно, он был открыт на подставное лицо, и вернуть средства не представлялось возможным. Технологии распознавания лиц установили личность Харрисона, но получить сумму обратно и даже доказать его причастность к финансовой афере владельцы казино не смогли. Формально мошенником в данном случае был совершивший подтасовку Дилан, а его приятель, с нейронной кредитки которого пропали средства, скорее пострадал от этого происшествия.

На шоссе, ведущем на юг, по-прежнему было пустынно и темно. Полицейских было двое. Пока один из них зачитывал обвинение Дилану, а другой направлял на них свет фонаря, Харрисон вынул из кармана небольшой пластиковый контейнер со спреем, умещавшийся в ладони. Все они стояли в нескольких шагах от машины. Дилан сказал офицеру, что произошла ошибка, и ему надо взять в бардачке свои документы, после чего нагнулся в салон электрокара. На самом деле он полез за пистолетом. Обернувшись, он дважды выстрелил – сначала по очереди в оба колена одного полицейского, затем навел ствол на другого. Харрисон, все еще держа спрей, достал из внутреннего кармана куртки и аккуратно надел себе на лицо дыхательную маску. Он сказал полицейскому, которого Дилан держал на прицеле, что они – студенты-медики, работают над новым средством от аллергии и отпустят копов, проведя небольшой тест этого лекарства. Полицейский хотел возразить, но Дилан тут же выстрелил ему в плечо. Скривившись от боли, офицер невольно приоткрыл рот, и Харрисон не торопясь, обстоятельно, впрыснул ему в горло большую дозу спрея. Полицейский закашлялся, но затем пришел в себя и злобно прокричал, что эти «малолетние засранцы» подписали себе смертный приговор. Его напарник все время корчился и стонал, лежа на асфальте и схватившись за ноги. Подросткам повезло: обычно у полицейских с собой было микроустройство с кнопкой для подачи сигнала тревоги. Но эти двое были так уверены, что им поручили задержать всего лишь двух хлипких школьников, безобидных карточных шулеров, что оставили прибор в машине.

Харрисон положил спрей в герметичный пластиковый контейнер.

– Дилан, засекай время. Я дал ему убойную дозу. И не приближайся к нему без маски. Он может на тебя харкнуть этой заразой, и даже этого будет достаточно.

Судорожный кашель офицера возобновился. Его дыхательные органы словно залили огнем, пожирающим его тело изнутри. Ужасная агония офицера длилась минуты четыре. Пока хватало сил, он кричал и бился в судорогах, затем изо рта широким ручьем полился поток крови, язык и глаза вывалились, и вскоре он затих. Дилан остановил секундомер.