вас задержаться у нас на несколько дней после праздников?

– Вы что-то планируете?

– Нет. Насколько мне известно, уезжают все, кроме Агаты.

– По-вашему, я буду вам полезен?

– По-моему, вам будет хорошо.

– Извините, – хрипловатым голосом начал Варис, – наверняка здесь будет хорошо. В столице серо и сыро, там и без меня обойдутся… Завтра я отправлю Извору магнограмму. Если моего присутствия ему не требуется, то я останусь… на неделю?

– Договорились. А теперь…

– А теперь я уйду к себе и буду паинькой, – сипло проговорил Варис. – Выпью бокал виски с ромашкой и тутовой корой, а еще попрошу вас позаботиться, чтобы в ближайшие несколько часов Агата думала о чем-нибудь другом.

– Туше, – сказал Странж. – Не кончетта, но, по-моему, ничья. Вы уверены, что лекарственные травы лучше добавить в виски, а не в крепкий черный чай?

– Абсолютно.

– Вы позволите Дани проводить вас в апартаменты?

Варис хотел было кивнуть, но, поморщившись, сделал жест «да».

Странж подкатил инвалидное кресло к двери и открыл ее. Дани встала.

– Отведи меня домой, пожалуйста, – сказал Варис, неуверенно шагнув через порог.

Странж притворил дверь, немного посидел в одиночестве, потом приблизился к письменному столу, взял чистый бланк магнограммы и вытащил из кармана ручку – подарок Вариса.

Перебирая пальцами звенья цепочки, Странж долго крутил ручку в руках, так и не сняв колпачка.

Лумивеста медленно поднималась по лестнице западного крыла усадьбы. Отсутствие каких-либо звуков немного пугало, хотя непонятно почему – здесь было светло и безопасно.

Она тихонько постучала к Агате. Дверь распахнулась. На пороге стояла Агата в длинном шелковом платье цвета осени; длинные светлые волосы были уложены под сетку.

– Добрый день, миледи коронесса. Входите, пожалуйста.

– Странж посоветовал мне поговорить с вами, – сказала Лумивеста. – Я не знаю, что он имел в виду, но… если вы согласны со мной побеседовать, я буду очень рада.

– Странж искренне верит в силу общения. Проходите, присаживайтесь. Я как раз хотела спросить чаю.

Агата начала собирать листы бумаги, разбросанные по столу в гостиной; они были исписаны самыми разными почерками – и тонким неразборчивым, и четким печатным, и крупным корявым. Там и сям строки были перечеркнуты, а на некоторых листах было вымарано все – то тонкими линиями, то грубыми черными полосами.

Чаю дожидались в молчании. Иногда Агата поворачивала голову – то ли к входной двери, то ли просто на восток, – как будто к чему-то прислушивалась.

– Что ж, – наконец сказала она, поудобнее усаживаясь в кресле. – О чем будем говорить? Побеседуем о нашем общем друге?

– Мне хотелось бы… побольше узнать о вас и Варисе. Наверное, это излишнее любопытство, но…

– Да, – просто сказала Агата. – Но вполне объяснимое. Вы уже с кем-нибудь об этом говорили?

– Эдеа мне кое-что объяснила. И Варис… но очень мало.

Агата кивнула.

– Я расскажу вам, о чем прямо сейчас думает Варис. Но дайте мне слово, что об этом больше никто не узнает. Даже Странж.

– А мне надо это знать?

– Разумный вопрос. По-моему, надо.

– В таком случае, я даю вам слово.

Агата снова повернулась на восток.

– Он у себя в апартаментах, пьет виски с целебными травами, пытается уснуть, потому что во сне его не будут тревожить мысли о судебном разбирательстве по делу об убийстве магией. Естественно, его очень беспокоит это дело, но больше всего он боится, что и меня ждет смерть на эшафоте или еще какая-нибудь страшная казнь, если он прав в своей оценке верховного судьи Каббельса.

– Он вас очень любит.

– Успокойтесь, я не слышу его мыслей о вас. Да и вообще никаких его мыслей за пределами усадьбы. А вот между Сильверном и Эдеей связь сильнее. Да, он меня любит, но проявляет это по-своему. А как же любить иначе? Люди меняются, но не могут стать кем-то другим прежде, чем изменятся. Вот вы начали его любить? По-своему?

– Да, – призналась Лумивеста. – Вчера… мне хотелось его слов больше, чем его прикосновений, хотя я и жаждала его прикосновений.

Чайная чашка Агаты раскололась, точнее, рассыпалась облачком белой пыли. Лумивеста ахнула.

– Прошу прощения, – сказала Агата. – В университете есть отдельный павильон для таких, как я, чтобы мы могли обучать других в безопасной изоляции. Но продолжайте, пожалуйста.

– Эдеа рассказала мне о вас… и о нем… и я думала, если речь только о плоти, то все иначе. Но речь ведь не только о плоти, правда?

– Говорят, что да.

– «Корон-Созерцатель». Это…

– Я знаю, что это такое. Я уважаю ваше личное пространство, Лумивеста. Вы читали Мистраля?

Лумивеста хотела было ответить, но сдержалась.

– Ничего страшного, декламируйте, – сказала Агата. – Он хороший поэт, мне не повредит.

– «Лес останется лесом, пустыня пустыней, а о делах сердечных спорят и поныне…»

Агата на миг закрыла глаза.

– Вот, видите? Никакого эффекта. Так вот, обычно возлюбленным дарят сладости, цветы, милые сувениры. Варис дарит мне тишину, покой и возможность с улыбкой встречать окружающих. А что он подарил вам?

– Палиона для защиты моего короната, – ответила Лумивеста. – Железные пути. И усадьбу Странжа.

– Вот видите, вы и впрямь цените его своеобычность.

Ужин прошел спокойно и неторопливо. Все церемонии празднования Равноденствия, традиционная служба и представление были окончены. Теперь осень по-настоящему вступила в свои права – Шиара, ипостась богини, знаменующая телесное и чувственное, уступила место Эвани, покровительнице торговли.

В честь Эвани Березар принес колоду Агоры, и вскоре Странж, Винтерхольм и Речен увлеченно погрузились в безмолвную игру, жестами объявляя о заключаемых торговых сделках.

– Ты играешь? – спросил Варис Лумивесту.

– В детстве мы играли в «Казначейство». А однажды мне показали, как играть в «Королевство», там все было про политику и интриги. Я решила, что это очень сложно.

– Так и есть. А если еще добавить правила ведения военных действий и учитывать всевозможные маркеры, деньги и особые задания, то…

– А, значит, ты игрок.

– Да. В этой игре можно то, чего в политике не дозволено или не приветствуется. Например, заказные убийства.

– Ты меня научишь?

Он наклонил голову набок и сказал:

– Блисс, пришлите, пожалуйста, набор для игры в «Королевство»… – и уточнил у Лумивесты: – К тебе в апартаменты или ко мне?

– Ко мне.

– В апартаменты леди Лумивесты. И заодно большой кувшин сидра с пряностями и каминный котелок.

– Будет исполнено, милорд Варис.

Они пожелали Блиссу спокойной ночи и поднялись по лестнице. Лумивеста потянулась к дверной ручке, но тут по южной лестнице взбежала запыхавшаяся горничная.

– Милорд Варис, тут Яшмень говорит, что вам магнограмму шлют. Вы спуститесь за ней?

– Да, конечно, – сказал Варис. – Спасибо, Лири.

Он повернулся к Лумивесте. Лицо его внезапно стало