– Если это случится, у меня не станет младшего сына, – проговорил показавшийся в тот момент из дома Сагерт Донеган.

– Старшего, в общем-то, тоже, – невозмутимо заметил Кейран, за что был удостоен полного глухой ярости взгляда от брата и сурового, укоризненного от отца.

– Из-за тебя… – рванулся было к нему Гален, но король хлопка встал между сыновьями, предотвращая очередную стычку, грозившую закончиться выяснением отношений на кулаках.

И так уже за последние дни несколько раз сцеплялись, и у Сагерта не было ни малейшего желания развлекать прислугу очередным скандалом.

– Благодаря мне она не сошла с ума, – покосился Кейран на отца, после чего обратился к брату: – И если бы Мишель заговорила, тебя бы уже давно скрутили и потащили в полицию. А я бы ночами выл на луну, вместо того чтобы с утра до вечера выслушивать твое нытье.

– Ты поступил очень опрометчиво, Кейран, – хмуро произнес мистер Донеган.

– Мы это уже сто раз обсуждали, отец, – отрываясь от перил, раздраженно откликнулся тот.

– Но теперь она помнит все! – прорычал Гален, нервным движением сбрасывая с головы шляпу и швыряя ее на сиденье коляски.

Он бы и рукава с удовольствием закатил и бросился бы на брата. Одно только присутствие отца отрезвляло.

– Ну, значит, тебе придется очень постараться, чтобы получить от нее заветное: «О Гален, я согласна!»

– Для тебя это все игра, Кейран? – выцедил наследник. – Или ты забыл, что от ее решения зависит будущее нашей семьи?

– Я-то все помню. А вот у тебя, похоже, проблемы с памятью, раз винишь во всем, что произошло, меня и не понимаешь, что сейчас разбираешься с последствиями своих решений.

– Да когда же вы уже угомонитесь, – тяжело вздохнул мистер Донеган и хмуро бросил, оглядываясь на младшего отпрыска: – Лучше бы ты, Кейран, оставался в Тенненсе.

– Лучше бы Гален не похищал сестру своей невесты, – огрызнулся в ответ он.

Отвернулся, собираясь уйти, чтобы не видеть, как брат помчится в Лафлер замаливать перед Беланже свои грехи и делать Мишель треклятое предложение, но запнулся на верхней ступени, услышав тихие слова отца, адресованные наследнику:

– Делай что угодно, но ее уговори. Мишель была в тебя влюблена. Заставь ее почувствовать это снова.

Кейран поморщился. Сам того не осознавая, сжал кулаки, ощутив, как засаднили содранные костяшки – результат недавнего «общения» с братом. Поспешил скрыться в доме и не увидел, как Гален, сев в экипаж, прижал ладонь к груди. Стиснул зубы, чтобы не закричать, и согнулся пополам, шипя от боли.

– Что с тобой? – с тревогой спросил Сагерт, подаваясь к сыну.

– Сердце, – вытолкнул тот из себя с болезненным хрипом.

Король хлопка нахмурился. В последнее время с наследником творилось что-то неладное. Гален словно обезумел после побега Мишель, стал походить на бешеное животное. Едва не убил Кейрана (в последний момент Бартелу и двум здоровякам рабам удалось их разнять) и потом не раз порывался отправиться за девчонкой в Доргрин. Пришлось запереть его в спальне и пригласить колдунью, чтобы окружила ее чарами, которые не позволили бы ему вырваться на свободу и совершить новые безумства.

Сагерт и сам готов был броситься за Мишель, потому что не разделял уверенности младшего сына. Девчонка будет молчать? Как бы не так! Вот только его появление в доме Шеналлов вряд ли бы что-нибудь изменило. Птичка выпорхнула из клетки и уже сто раз могла нащебетать своим родственничкам о том, где находилась все это время.

Каждый день Донеган просыпался и засыпал с одной-единственной мыслью: сегодня к ним нагрянет полиция, Галена арестуют и их семья будет опозорена. А если еще и узнают о проклятии Донеганов… Многие не поверят, но найдутся такие, которые начнут интересоваться, вынюхивать. И кто-нибудь обязательно вспомнит о том, что самый богатый плантатор Юга не жалеет денег на покупку рабов, регулярно наведывается на невольничий рынок Нью-Фэйтона. Даже чаще, чем следовало бы.

Но это все мелочи по сравнению с тем, что станет с Катриной, если Гален не женится на Мишель. Тогда все потеряет смысл.

Его жизнь станет бессмысленной.

А Кейран, этот мальчишка(!), рискнул сестрой, поставил на кон все! Будущее Катрины и Аэлин, благополучие их семьи. Ради девчонки, которая могла стать для них спасением, а теперь в любой момент может превратиться в их погибель.

Однако проходили дни, а полиция в Блэкстоуне не появлялась, и Сагерт Донеган начал понемногу успокаиваться. И даже поверил, возможно преждевременно, что для них еще не все потеряно. Что, несмотря на ошибки обоих его сыновей, они сумеют разрушить проклятие шейвари.

Но теперь все зависело от Мишель.

– Все еще болит? – напряженно вглядываясь в побледневшее лицо сына, спросил он. – Может, послать за О’Доннеллом?

– Я в порядке. Не знаю, что это было, – ответил Гален. Пригладил волосы, выдохнул и, приказав кучеру трогаться, потянулся за шляпой.

– Без ее согласия можешь не возвращаться, – бросил на прощанье мистер Сагерт.

Проводив экипаж взглядом, поднялся на крыльцо и скрылся в полумраке холла.

Незадолго до этого

– Мисс Мишель! Мисс Мишель! – Привстав на носочках, Серафи помахала рукой и заулыбалась во весь рот, когда хозяйка ее наконец заметила.

Девушка нетерпеливо пихнула в бок Бернса – высокого крепкого слугу, которому было велено отправиться на вокзал вместе с Серафи, дабы встретить юную мисс Беланже.

– Давай живее! – поторопила его рабыня.

Важно задрав подбородок, засеменила за Бернсом навстречу многоголосью и суете хлынувших из вагонов на перрон пассажиров.

– Ах, мисс Мишель, что ж вы такая бледная-то! – запричитала рабыня, протиснувшись к своей госпоже. – Неужто вам так понравилось у тетушки с дядюшкой, что и не рады возвращению домой? А ведь как упирались, ни в какую ехать к ним не желали.

Серафи тараторила, переполняемая эмоциями, и никак не могла успокоиться. Она едва не приплясывала возле хозяйки и, наверное, окажись у нее в руках опахало, непременно бы им воспользовалась. Рабыня готова была пылинки сдувать с юной госпожи, ведь ее возвращение означало, что теперь все снова будет как раньше, то есть замечательно. Мисс Флоранс, характер которой после неудавшейся помолвки с мистером Донеганом поменялся в худшую сторону, больше не сможет ругать ее и наказывать по поводу и без.

Мисс Мишель не позволит.

– Ты даже не представляешь, Серафи, как я счастлива вернуться домой. – Мишель улыбнулась слугам. – Отнеси скорее мои вещи, Бернс, и поедем в Лафлер.

Она надеялась, что дома наконец-то почувствует себя в безопасности, потому что в Доргрине все так же продолжала бояться. Пусть слабость прошла, и физически Мишель чувствовала себя замечательно, но воспоминания о днях, проведенных в Блэкстоуне, не отпускали. С утра до вечера она только и представляла, что́ после ее исчезновения могло твориться в про́клятом доме. Гален, наверное, окончательно обезумел, мистер Сагерт рассвирепел. А Кейран… Всякий раз, стоило Мишель о нем подумать (а думала она о нем не переставая), как у нее сердце сжималось от страха.