древних скрижалях. Отец создал людей ради какой-то важной цели. Когда-нибудь люди осознают это, их жизнь изменится. Сколько лет первым служителям Ордена – древнейшим разумным существам на Земле – понадобилось, чтобы понять, кто они и зачем здесь?

Натаниэль не ответил.

– Много, очень-очень много, – сказал Энэй. – И люди когда-нибудь поймут. А пока мы просто вынуждены мириться с тем, что человек вытворяет со своей жизнью и миром в целом. Для этого нужно понимать его и испытывать хоть немного любви, которой Отец наградил воителей.

– Скажи, Энэй, а если представить… – голос мальчика дрогнул. – Как ты думаешь, тот, кто никогда не любил, способен создать живое… создать человека, женщину или девочку, маленькую девочку… тоже обделенную этим чувством? Как может он лишить свое творение любви, если сам не знает, каково это?

Воитель задумался.

– Нет, думаю, что нет, – озадаченно ответил Энэй.

– Я многое понял из твоих слов, воитель. Спасибо, – серьезно ответил мальчишка. – Но мы начали разговор с девушки. Скажи, все-таки ты ее любишь?

Энэй вздохнул.

– Да, похоже люблю. И абсолютно не знаю, что с этим делать.

Они все дальше уходили от руин морткрауна. Туман рассеивался. Система обнаружения вывела на дисплей предупреждение. Энэй посмотрел в сторону, где по данным радара было нечто живое, и увидел в тумане жутких, отвратительных существ. Огромные, в четыре человеческих роста, пульсирующие комья плоти с выпирающими темными венами – несгалы. Они бесшумно перекатывались, оставляя за собой в размокшей земле глубокие борозды. Беспорядочно развиваясь во все стороны и выискивая добычу, их тела окружали тысячи длинных, тонких усиков-щупалец. По данным радара до Башни Рагдареила оставалось чуть более трех километров по открытой местности.

– Будем двигаться перебежками от укрытия к укрытию. Готов? – спросил Энэй мальчика, когда щупальца несгалов исчезли в тумане.

– Да, – ответил Натаниэль.

Воитель выбежал из бледно-серой дымки на открытое пространство и увидел слева черные обелиски. Похожие на надгробные камни, они поднимались из-под земли и уходили вверх, безжалостно вонзаясь в графитовые небеса.

«Не оттого ли они кровоточат?» – подумал Энэй.

Размокшая земля чавкала под его ногами. Не отставая, мальчишка бежал следом. Одна из обсидиановах громад возвышалась совсем недалеко от них. Воитель кожей ощущал ее молчаливое, грозное величие. Он заставлял себя смотреть только вперед, но одного взгляда на мрачные, безмолвные монументы хватило, чтобы им овладело странное, угнетающее состояние. В черном, идеально гладком камне обелисков скрывалась необъяснимая, зловещая энергия. Бывая в Пограничье, Энэй часто думал о ее природе, но вид загадочных сооружений и чувства, которые они пробуждают, давно склонили его к мысли о том, что некоторым тайнам лучше оставаться неразгаданными.

Впереди на равнине темнели безмолвные руины. Возможно, раньше они принадлежали системе фортификаций оставленного позади морткрауна. Пробираясь среди останков древних сооружений, воитель с мальчиком оказались перед многогранником, образующим пирамиду. Она уходила под землю, но вершина ее возвышалась над воинами черным, источенным дождями утесом. На одной из граней пирамиды виднелся вход. Судя по размерам, те, кто при жизни пользовался им, на добрых несколько метров превосходили ростом воителя в тяжелом доспехе. Энэй предположил, что это строение ведет в один из лабиринтов, обнаруженных в Пограничье. Миновав пирамиду, за ней служители Ордена увидели святилище, образованное огромными костями доисторического монстра. На радаре Энэя отобразились тринадцать точек, тактический дисплей вывел информацию об объектах. Вокруг святилища, окутанного колдовским, зеленовато-черным дымом, кружились в хаотичном танце совершенно безобразные существа. Их длинные, распухшие в затылках головы без глаз покачивались в сумасшедшем ритме, чужеродные голоса сливались в вызывающее омерзение песнопение. Среди костей святилища существа беспорядочно толпились вокруг каменного, полуразрушенного монумента уродливого божества, на которое было нанизано истекающее кровью создание. Оно мучительно умирало. Его разрезали вдоль живота, искусно выпотрошили, сохранив жизнь, и будто надели на образ жестокого бога, подвязав новую кожу розовыми и черно-желтыми лентами внутренностей.

– Пойдем, Энэй, – вдруг сказал мальчик, пытаясь отыскать руку воителя. – Это плохое место. Очень плохое.

Дождь набирал силу. Его настойчивый стук отчетливо слышался внутри доспеха. Воитель с послушником продолжали идти среди руин, когда с правой стороны раздался неистовый крик. Он донесся издалека, раскатистым громом пролетел над унылой равниной, разбился о черные останки древнего города и многократным эхом разлетелся среди руин. Крик этот вселил тревогу и ужас во все живое, смертельно опасное и жестокое, что обитало в гиблом мире Пограничья.

– Фигово дело, – сказал Энэй, когда система обнаружения издала предупредительный сигнал.

– Идут прямо на нас, – заметил мальчик.

Это озадачило воителя. Крик исходил справа, но замеченные системами доспеха хищники приближались с другой стороны – от Костяных равнин, где стояла полуразрушенная Башня Рагдареила. Четыре точки на радаре быстро двигались навстречу служителям Света. Воитель оглянулся в поисках укрытия и уже хотел позвать мальчика за собой, но в этот же миг земля вновь содрогнулась от низкого, протяжного воя.

– М-в-а-а-о-о-о-о… – донеслось издалека.

– Страж, – зачем-то сказал Натаниэль о том, что Энэй знал и без него.

– Он все же заметил нас, – сердито ответил воитель, ускоряя шаг. – Твоя выходка с паучихой не прошла даром.

Они спешили. Крались сквозь туман, в преддверии стражей наползающий на зловещие, истекающие ручьями багрового дождя руины. Тактический дисплей непрерывно выдавал Энэю информацию о все новых и новых тварях, бегущих со стороны Костяных равнин. Спасаясь от надвигающейся смерти, первые из них обогнали более крупных хищников и достигли руин. Энэй замечал в серой дымке желтые, серебристые, пурпурные или другие глаза, но всех их объединяло одно – в них читался ужас. Обитатели равнин забились в норы среди обсидиановых развалин и с тревогой ждали, когда минует приход того, кто у них олицетворялся со смертью. Крупные камни мешали служителям Ордена, замедляли ход, будто специально то и дело выныривая из тумана. Размокшая в бесконечном ливне грязь цеплялась за ноги, желая удержать путников до прихода стража. Гулкий рокот бегущих от смерти монстров сотрясал землю. Вдали слышалась чудовищная какофония рева глоток кровожадных созданий. Точки, обозначающие бегущих с равнин тварей, стремительно приближались широким фронтом. Тактический дисплей продолжал фиксировать новые объекты и остановился на цифре сто шестьдесят семь.

– Может, попробуем прорваться? – предложил Натаниэль.

До Башни оставалось совсем недалеко, стоило лишь выйти за руины, подняться на холм и выйти на усеянную костями пустошь.

– Туда, переждем, – Энэй показал мальчику на укрытие среди каменных развалин.

Едва они укрылись под огромным валуном, безобразная туша тианоглава на четырех сильных лапах с когтями размером с руку сильного мужчины забралась на вершину руин. Кровь текла из глубоких ран на теле, чешуя вокруг них начинала покрываться темной гнилостной сетью вен. Рваные лохмотья