Да. Времени у нас в запасе достаточно. Терпение в дефиците.

— Ты позавтракал?

— Позавтракал, — подтвердил отец.

— Что ты ел? — проявила я бдительность.

Папочка замялся. Врать он не умел, а позавтракать забыл. Снова забыл.

Я стиснула руки в кулаки. Терпение. Терпение. Терпение.

— Пойдем поедим, — предложила я.

— Пойдем, — согласился папочка.

Я вошла в идеально убранную кухню, мысленно вознесла хвалу вчерашнему гостю и принялась накрывать на стол.

Примерно час у меня ушел на то, чтобы накормить отца и убрать грязную посуду.

Я посмотрела на часы. Двенадцать. С каждым днем я прихожу в библиотеку все позже и позже.

Я быстренько собралась, влезла в босоножки, открыла дверь. И, как это бывает в детективах, именно в этот последний момент зазвонил телефон.

Я вернулась назад и сняла трубку. Не так часто нам кто-то звонит, чтобы игнорировать такое событие.

— Алло…

— Ирка, привет.

— Юлечка, здравствуй, — сказала я радостно.

— Как ты?

— Нормально. А ты?

— Тоже. Ирка, у меня новость.

Я насторожилась.

— Какая?

— Меня разыскивает Верховский.

Я хмыкнула.

— Не удивила…

— Нет, ты не поняла! Он меня открыто разыскивает, не прячась!

Я присела на банкетку и велела:

— Рассказывай все подробно.

— Понимаешь, — начала Юля, — я на работе должна отпускные получить.

— Так.

— Звоню на работу, — у нас там определителя номера нет, — спрашиваю, когда прийти за деньгами. А девчонки говорят, что меня несколько раз спрашивал какой-то Верховский. Причем в последний раз просил передать, чтобы я обязательно с ним созвонилась. Понимаешь?

— Юль, надеюсь, ты такой глупости не сделаешь.

— Нет, конечно, нет, — неуверенно подтвердила подруга. И добавила:

— Ир, а может стоит позвонить?

— Ты домохозяину своему об этом рассказала?

— Конечно! — ответила Юля с негодованием добропорядочной законопослушной гражданки, которая и дорогу переходит только в положенном месте. — Сразу же!

— А он?

Юля споткнулась.

— Велел пока не звонить.

— Видишь? — философски заметила я. — Ему виднее!

— Видней-то виднее, но…

Юля замялась.

— Понимаешь, Юрочка ему доверял.

— Да? — поразилась я.

— Да. Они с Аликом вместе росли. Жили в одном дворе, Алик часто у Юры дома бывал. Потом родители Алика разошлись, квартиру разменяли, и он переехал. В общем, потеряли друг друга из вида. Но так случилось, что после учебы оба оказались в одном институте. Только Юрочка там до конца работал, а Алик года два назад ушел в Архивный. Ему хорошее место предложили.

— Они дружили? — уточнила я.

Юля снова замялась.

— Дружили? Да нет, это громко сказано… Говорю же тебе, некогда Юре было с друзьями время проводить, у него мама болела. Но Алик Юре помогал. Он и врача для его мамы нашел… В общем, Юра с Аликом общался не часто, но ему доверял. Полностью.

— Это еще не показатель порядочности Алика, — заметила я мягко, чтобы подруга не обиделась.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду то, что убийце своему Юра тоже доверял. Иначе не стал бы с ним встречаться поздно ночью в безлюдном месте. И спиной к нему не повернулся бы ни за что, если бы не доверял. Понимаешь?

— Понимаю, — задумчиво ответила Юля. Слава богу, ответила нормальным голосом, без слез.

— Я не говорю, что Алик и есть убийца, — поторопилась уточнить я. — Но они могут быть связаны. Мы же не знаем, на чьей стороне он играет.

— Почему не на нашей?

Я вздохнула.

— Если на нашей, то какого черта он не пришел к следователю? Почему забрался в квартиру Юры ночью? Что он там искал? Почему следил за мной? Почему обещал свернуть мне шею?

— Это была фигура речи, — попробовала поспорить Юля.

Я обиделась.

— Ничего себе, фигура! Знаешь, если бы он тебя подержал за горло, как меня, ты бы его так не защищала.

— Я не защищаю!

— Защищаешь!

— Я пытаюсь понять!

— Что понять?!

Юля споткнулась и сказала примирительно:

— Чего мы разорались? Еще не хватало нам поссориться из-за какого-то Алика!

Я остыла.

— Точно. Извини.

— И ты меня.

— Ладно.

Юля немного подышала мне в ухо.

— Говори! — велела я. — Слышу же, тебя распирает…

— Может, он хочет сказать что-то важное? — сразу же раскрылась Юля. — Может, это поможет найти убийцу?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Олег Витальевич так не считает?

— Он со мной не делится, — ответила Юля, и голос ее стал несчастным. — Велел ни в коем случае не звонить.

— Значит, сам хочет с ним поговорить.

— А вдруг он следователю не захочет рассказывать?

— Юль, не торопись! — призвала я. — Будущее покажет, кто нам друг и кто нам враг.

— Думаешь?

— Уверена!

Юля вздохнула.

— Хорошо, — согласилась она. — Я подожду…

— Умница!

— …недолго, — договорила подруга и сразу положила трубку, словно опасалась, что я перейду от слов к методам физического воздействия.

Я почесала затылок. С одной стороны, приятно сознавать, что правила нарушаю не только я, с другой — страшно за Юльку. Странно, что за себя я боюсь меньше, чем за нее. Может, стоит поговорить со следователем?

«Поговорю, но позже,» — решила я. Юлька пообещала, что подождет. Вот и я подожду. Дня два. А потом позвоню Олегу Витальевичу.

Я вышла на улицу и пошла привычной дорогой. Библиотекарь встретила меня радостно.

— Думала, вы уже не придете!

— Ну, что вы! — ответила я и развернула пакет, в котором лежали остатки колбасы. — Можно я покормлю Лаки?

— Можно, — ответила женщина. — Только вряд ли она станет есть колбасу. Она у меня «Вискас» предпочитает. Но давайте попробуем.

Женщина выложила кусочки колбасы в маленькую тарелочку и позвала:

— Лаки-лаки!