Все пятеро «арестантов» лишь покачали головами.

— А себя вы исключили из числа вероятных подозреваемых? — Я чувствовал, что говорю дерзость, но Верона не обиделся.

— Яр, ведь вы сами рассказали, что граф Жерар хотел обо всем доложить мне… а значит, тот человек, который его убил, — это точно не я.

— Извините, барон… — Я почувствовал себя глупо.

— Вы сейчас не в том состоянии, чтобы анализировать ситуацию. Извиняться вам не за что. Наоборот, благодаря именно вам мы сейчас владеем хоть какой-то информацией о произошедшем. Господа… дамы, я был уверен, что вы меня поймете. Как только дело разрешится, я лично принесу невиновным свои извинения!

— Да что вы все со своими извинениями, — сказал вдруг мастер Шмыга. — Нужно думать, что делать дальше!

— Это все очень серьезно, — Верона был бледен. — Мы должны отыскать связь между Ольстином и Камнем Жизни…

Китана кивнула.

— Вы правы, барон, если это не сказка, то мы сможем изменить ситуацию в корне!

Верона глубоко задумался.

— Что за Камень Жизни? — спросил я, все еще чувствуя себя глуповато.

— Ходят слухи, — задумчиво ответила Китана. — Что свою силу глава Совета получает именно от Камня Жизни. Но я всегда считала это обычными россказнями. И вот теперь чувствую себя как последняя дура. Кому-то нужно отправиться в Ольстин и постараться разобраться во всем на месте!

Мак возразил:

— Никто из нас идти не может, мы же арестованы! А на обычных агентов в таком деле полагаться нельзя. Даже если вы, шеф, передумаете и освободите нас из-под ареста, все равно наши лица слишком известны, а изменение внешности в данном случае нелучший вариант.

— Значит, — сказал Верона. — В Ольстин отправится Яр!

Теперь я понял, что именно ожидала Кира с самого начала. Это было очевидно всем, кроме меня.

— Эй, подождите, — я не очень обрадовался тому обороту, что принял разговор. — Я же из замка-то выходил всего пару раз! Я же заблужусь в трех соснах!

— На Мельоне сосны не растут, — пояснила Китана. — Так что не заблудишься.

— На Мельоне? — переспросил я. — Но это же…

— Ты прав, — кивнула Китана. — Тебе придется посетить еще один мир. Вот и увидишь собственными глазами, что происходит там, где правят Королевства.

— Мне кажется, — тихонько сказала Кира. — Что это путешествие будет очень важным для тебя, Яр.

К словам Киры обычно прислушивались все без исключения, но, тем не менее, я счел нужным уточнить:

— И почему же это так важно?

— Если Камень существует, — сказала девушка. — То у твоего мира появляется шанс. Пока что рано говорить об этом, но поверь мне, это так!..

Я поверил и смирился с неизбежным.

Мак, все это время нервно ходивший туда-сюда по залу, вдруг воскликнул:

— С ним должен отправиться сопровождающий! Один он не справится. Это ясно. Только вот кто?

Кира негромко кашлянула, привлекая к себе внимание. Все посмотрели на нее. Девушка выдержала небольшую паузу и сообщила:

— Это же элементарно! Сова!

Верона улыбнулся.

— Молодец! Это же элементарно! Как я сам не додумался!

— Что еще за сова? — поинтересовался я, предчувствуя какую-то пакость. — Птица, что ли?

Совенок сидел у меня на плече, спрятав голову под крыло, и спал. За прошедшие пару дней я уже настолько привык к его постоянному присутствию, что перестал замечать с этим связанные неудобства. Совенок, в свою очередь, признал своего нового хозяина и не пытался больше щипать меня за ухо, как поначалу.

Совенок был птицей особенной, его мозг мог улавливать узконаправленный ментальный сигнал из замка и транслировать его в мое сознание. То есть, как объяснила Кира: Верона или кто-то иной, имеющий доступ, могли таким образом общаться со мной на расстоянии, причем даже в случае, если бы мы находились в разных мирах, это не имело бы ни малейшего значения.

Я во второй раз в жизни сел на коня. Первый раз это произошло много лет назад, когда меня, еще совсем маленького, добрая бабушка посадила на смирную с виду лошадку, решив познакомить ребенка с животным миром.

Лошадка меня сразу невзлюбила и моментально скинула, чуть не наступив при этом копытом. Я успел быстро уползти в сторону и только этим и спасся, а бабушка чуть не схватила инфаркт, созерцая борьбу человека с природой.

С тех пор лошади мне категорически не нравились и иметь с ними дело я никогда больше не пытался. Поэтому, когда Кира привела меня в конюшню и показала на крупного черного жеребца, я загрустил.

— А что, других средств передвижения не имеется?

Девушка удивилась:

— А чем тебя конь не устраивает? Быстрый, как вихрь, сильный, как лев! Зовут Ураган, вы с ним обязательно подружитесь, смотри, какие глаза у него красивые!

Я смотреть не стал, поверив на слово. Коня я побаивался.

— А может, у вас кареты есть? Ну я не знаю… телеги, в конце концов?..

Кира строго посмотрела на меня.

— Кареты у нас, конечно, есть, но ты, по легенде, персона совсем иного уровня и разъезжать в каретах никак не можешь. Разве что только в почтовых… Но это не вариант. Слишком долго и ненадежно… А тут ты сам себе хозяин, несешься сквозь ночь, только представь себе! Романтика!

Я, который еще несколько месяцев назад мечтал о чем-то подобном длинными и тоскливыми рабочими буднями, просиживая в душном офисе в своем старом и, казалось, таком надежном мире, вдруг понял, что ехать мне никуда не хочется. Ну вот совершенно! Более того, тот опостылевший офис показался мне вдруг средоточием комфорта и уверенности в завтрашнем дне.

— Я ведь даже не знаю, что с ним делать… его же, наверное, и кормить надо, и ухаживать как-то?

— Не волнуйся, — Кира нетерпеливо махнула рукой. — Подскажем! Жаль, конечно, что в твою программу подготовки верховая езда включена не была. Барон не хотел в то время выпускать тебя за пределы замка, а во внутреннем дворе, как сам понимаешь, особо не развернешься. Совенок не подведет, с ним связь будет надежной! Справишься!

Больше аргументов у меня не было. Ехать было страшно. Я еще так мало знал о Сильване, а о Мельоне и того меньше, и, вдобавок, путешествие предстояло совершить одному, без попутчиков, без тех, кто сможет объяснить и подсказать. Один в чужом мире — это как-то… уже привычно?! А если вдобавок учесть сложность предстоящей поездки, ее значимость и, самое главное, ее потенциальную опасность, то ехать просто не хотелось. Но выбора у меня не было.