Кит думал об этом. Вообще-то, это была одна из самых замечательных вещей в Тае — он заставлял вас рассмотреть нити подсознательной логики, сплетенные под поверхностью обычных разговоров. Предположения и догадки, которые люди делали, даже не задумываясь о причинах определенных слов и жестов. Кит не думал, что снова примет эти вещи как должное.

— Ты знаешь, как рыцари в рассказах защищают честь дамы? — прошептал он. — Марк считает, что должен защищать честь Друзиллы.

— Стол вот-вот сломается, — сказал Тай.

Он был прав. Ножки стола, на котором стоял Джейми, опасно качались. Дрю прыгнула между Марком и Джейми, широко раскинув руки.

— Остановитесь, — сказала она яростно. — Я не сказала Джейми, сколько мне лет, потому что он был моим другом. Он слушал меня и смотрел фильмы ужасов со мной, и он вел себя так, как будто все, что я говорила, было важно, и я не хотела, чтобы он относился ко мне как к маленькому ребенку.

— Но ты всего лишь ребенок, — сказал Марк. — Он не должен относиться к тебе как ко взрослой.

— Он относился ко мне как к другу, — сказала Дрю. — Я могу быть юной, но я не лгунья.

— Она говорит тебе, что ты должен ей доверять, Марк, — сказал Киран. Он редко говорил в кругу Блэкторнов; Кит был удивлен, но не мог не согласиться.

Кристина обошла Марка и встала рядом с Дрю. Они не могли бы выглядеть более непохожими друг на друга — Кристина в белом платье, Дрю в комбинезоне и черной футболке — но на их лицах были идентичные упрямые выражения.

— Марк, — сказала Кристина. — Я понимаю, ты чувствуешь, что тебя не было здесь, чтобы защищать свою семью столько лет. Но это не означает недоверия к ним сейчас. Джейми также не причинит вреда Дрю.

Дверь библиотеки открылась; это была Алина. Никто, кроме Кита, не смотрел, как она пересекла комнату и прошептала что-то Хелен на ухо. Никто кроме Кита не видел, как изменилось выражение лица Хелен, и как ее губы побелели.

— Для меня Дрю как младшая сестра, — сказал Джейми, и Дрю почти незаметно вздрогнула.

Марк повернулся к Дрю.

— Прости, сестра. Я должен был выслушать тебя, — он посмотрел на Джейми, и его глаза вспыхнули. — Я верю тебе, Джейми Роцио Розалес. Но я не в ответе за то, что сделает Джулиан, когда узнает.

— Вы, ребята, действительно подталкиваете меня позволить вам использовать Этернидад, чтобы добраться до фейри, — сказал Джейми.

— Хватит ссориться, — раздался голос Хелен. — Раньше я посылала сообщение моей тете. Нене в Благом Дворе. Она только что ответила на мое сообщение. Она сказала, что Эмма и Джулиан были там, но они ушли. Они просто ушли из Благого Двора в Двор Неблагих.

Глаза Кирана потемнели. Кристина спросила:

— Зачем им это делать?

— Я не знаю, — сказала Хелен. — Но это означает, что у нас есть конкретное место, мы знаем где они будут.

Киран дотронулся до меча на талии.

— Я знаю место на дороге между Благим и Неблагим Дворами, где мы можем их перехватить. Но как только они пройдут мимо, мы можем опоздать. Если мы собираемся пойти, мы должны идти прямо сейчас.

Джейми спрыгнул со стола с легкостью кошки.

— Я достану семейную реликвию. — Он начал рыться в рюкзаке. — Кристина, только ты можешь использовать это, потому что у того, кто использует это, должна быть кровь Розалес.

Кристина и Джейми обменялись взглядом, непонятным для Кита.

— Вы можете использовать его, чтобы добраться к фейри, а также обратно, — сказал Джейми. — Твой проход в Земли не будет обнаружен. Но он не может защитить тебя, пока ты там. — Он что-то передал Кристине; Кит мог только мельком увидеть это. Артефакт был из гладкого дерева, скрученного в странную форму.

Киран и Марк закрыли свои рюкзаки. Дрю подошла к Хелен, которая выглядела так, словно хотела бы обнять свою младшую сестру, но Дрю не стояла достаточно близко для этого.

Что-то в их взгляде заставило Кита положить руку на плечо Тая. Он чувствовал тепло кожи другого мальчика через его футболку. Тай посмотрел в его сторону.

— Тебе лучше пойти попрощаться или пожелать удачного путешествия, — неловко сказала Кит.

Тай замешкался, а затем двинулся вперед, рука Кита скользнула с его плеча, как будто Тай не заметил ее. Кит пятился назад во время прощаний, слезных объятий, обещаний произнесенных шепотом, взъерошенных волос. Хелен яростно держала Марка, как будто она никогда не хотела отпускать его, в то время как Алина пошла за Тавви, игравшим в детской комнате.

Джейми тоже отошел назад, хотя он краем глаза наблюдал за Китом с любопытным взглядом, словно задаваясь вопросом: кто этот парень? Когда Алина вернулась, Тавви покорно обнял всех, кто уезжал, — даже Кирана, который выглядел пораженным и тронутым. Он опустил руку и слегка коснулся волос Тавви.

— Не беспокойся, малыш.

А потом пришло время прощаться Таю с Марком, и Марк слегка коснулся Тая по каждой щеке, однажды — прощальный жест фейри.

— Не умирай, — сказал Тай.

Улыбка Марка выглядела болезненной.

— Я не умру.

Хелен дотянулась до Тая, и небольшая группа оставшихся Блэкторнов собралась, когда Кристина удерживала Этернидад у своей груди. Кит увидел, что это был кусок полированного дерева, каким-то образом перекрученный в символ бесконечности, не имеющий ни начала, ни конца.

— Все, кто отправляется к фейри, соберитесь, — сказал Джейми. — Вы должны касаться друг друга.

Марк и Киран положили по руке на плечи Кристины. Она выглядела довольно маленькой между ними. Марк потер большим пальцем ее затылок: успокаивающий, почти неосознанный жест; такая близость поразила Кита.

Джейми, казалось, тоже это заметил; его взгляд обострился. Но все, что он сказал:

— Вы должны сказать артефакту, куда вас доставить. Лучше не позволять ему самому выбирать.

Киран повернулся к Кристине.

— Мы идем на перекресток Брэма.

Кристина опустила взгляд, ее руки слегка коснулись артефакта.

— Доставь нас на перекресток Брэма, — сказала она.

Магия фейри была неприметной, подумал Кит. Там не было ни шума, ни проблеска света. В одно мгновенье Марк, Киран и Кристина просто исчезли.

* * *

Еще одна встреча, подумала Диана. И чрезвычайная ситуация при этом: ее разбудило рано утром огненное сообщение, призывающее ее на заседание Совета в Гарде.

Гвин пытался уговорить ее вернуться в кровать, но Диана была слишком взволнована. Беспокоилась за Джию. Беспокоилась за Эмму и Джулиана. Она знала, что Гораций делал из их домашнего ареста пример для всех, но они были просто детьми. Как долго должно было длиться это наказание? И как долго Джулиан будет в порядке без своих братьев и сестер?