ее завез. Даже трудно представить, кто бы это мог быть… – Артем, погрузившись в свои мысли, ненадолго задумался. – Да, с этим племенем много странностей… Собирают траву на болотах. На дне, у берегов островов. Местные зовут водоросли болотник. Его сушат, чем-то пропитывают и курят. После этого разум человека меняется. Они не люди, они хуже животных оказались. Рабов имели и заставляли их рожать детей, которых потом топили…

– Ты привез детей шавланов? – спросила, натирая спину Артему, женщина.

– Да, сотня маленьких шавлонят. Построю интернат, и будут они учиться. Забудут свое племя.

– А что с матерями сделали? – прервала его Хойсира.

– Их судили местные племена, у которых шавланы воровали людей и делали из них рабов. Я не трогал женщин. Лишь воинов и мужчин-охранников островов отдал в жертву богине смерти…

– Это хорошо, Артем, что ты не стал пачкать руки их кровью. Как Артам себя вел?

Она впервые назвала Артема Артемом. И Артем напрягся.

– Значит, то, что говорила мне Неела, это правда? – спросил он.

– Что именно она сказала?

– Что она хочет стать женой Артама… Типа нас двое и вас двое…

– Да, Артем, мы разговаривали с ней на это счет. Я считаю, это будет приемлемым выходом из этой ситуации. Тело у вас одно, а души разные…

– Хм… Гм… – откашлялся Артем. – И как ты это себе представляешь?

– Пока никак. Артама нужно переделать. Я знаю, ты за это взялся… А значит, у тебя получится… Давай сейчас не будем об этом говорить? – Хойсира обняла Артема за мокрые плечи и прижалась к его спине горячей грудью.

Моросил холодный осенний дождь. Небо закрылось хмурыми, грязноватыми тучами. Дороги развезло от грязи.

Гиндстар ла Коше покинул Бамергем и, сопровождаемый пятеркой дружинников, направился на юг. Вместе с ним в карете сидел карлик.

– Не понимаю, – недовольно бурчал тот. – Зачем ты меня потащил в столицу? Тебе что, скучно одному в дороге?

– Ты чего ворчишь? Для всех ты шут и должен развлекать меня в пути.

– Больно надо. Я аристократ…

– Ты калека и бастард. Сын моего отца и колдуньи. Она хотела тебя убить и сбросила с моста. Не знаю, почему отец тебя спас…

– Потому что я любимый его сын, – нагло ответил карлик, – а ты тоже бастард. Наш батюшка был весьма любвеобильным. И мать у тебя проезжая циркачка…

– Все это вранье, – отозвался Гиндстар. – Моя мать – бедная аристократка, а взял я тебя с собой за твой ум. Мне нужен будет совет в столице…

– Нужно было думать, когда убивал малышку…

– Замолчи! Не трави душу! – прикрикнул на карлика Гиндстар.

Они ехали уже добрых три часа по раскисшей от слякоти дороге. Кучер негромко погонял лошадей. По крыше стучал каплями надоедливый, нескончаемый дождик. Гиндстар уже дремал. И вести разговоры с братом не горел желанием. Он кутался в шерстной плащ.

– Тпрууу… – неожиданно громко закричал кучер, а за окном коляски послышались крики и звон оружия. Гиндстар выхватил тонкий меч и открыл дверцу. Ему в лицо ударил воздушный кулак и отбросил на пол. Карлик неожиданно быстро отворил вторую двецу и шмыгнул под коляску. Пролез под ногами коней и на четвереньках бросился в сторону придорожной канавы.

– Оставьте его! – послышался чей-то строгий приказ. – Это полоумный шут. И тут же засмеялся. – Шут с ним. Сам подохнет. Берите Гиндстара и тащите в повозку.

Карлик спрятался в кустах и не торопился убегать с места нападения. Он всматривался в темноту. В руке карлик сжимал амулет огненных шаров, но не спешил применять. Вокруг коляски лежали тела дружинников, которых расстреляли из арбалетов. Стреляли, как понял карлик, в упор. Дружинники смогли подпустить напавших достаточно близко и за это поплатились. Их кони понуро стояли рядом. Несколько темных фигур в черных плащах схватили Гиндстара и грубо выволокли из коляски. И по грязной дороге потащили к стоящему недалеко возу. Всего нападавших было десять. Они были конными. Окружили повозку и погнали лошадей обратно. Одного из нападавших карлик узнал по голосу, это был риньер Гольц.

«Вот как, значит… – подумал карлик. – охрана увидела Гольца, узнала его и, не опасаясь нападения, подпустила его отряд к коляске, в которой ехал он и Гиндстар. Значит, пронюхали, что Гиндстар направился в столицу. Кто-то предал, или за ним следили… Скорее последнее… – размышлял карлик. – Хотите не допустить, чтобы Гиндстар добрался до столицы. Значит, все же за нами следили».

Он подождал, когда всадники отъедут и скроются в темноте. Подошел к одной из лошадей, подтянул стремена и с трудом взобрался в седло. Подстегнул ее и направился следом за налетчиками.

Он не спешил, следы от повозки были хорошо видны на размокшей от дождей дороге. Сам он промок до нитки, но не обращал на это никакого внимания. Его имени не знал никто, кроме Гиндстара и самого карлика. Но у риньера Оливера ла Коше была жалованная грамота, уравнивающая его с дворянами, и приказ ландстарха оказывать ему всяческое содействие. В трех лигах от места нападения был поселок и постоялый двор, при котором находилась дорожная стража, а следы от воза вели в ту же сторону.

Размышляя над похищением ландстарха и своего брата, Оливер до конца не понимал цели этого похищения. Чего хотел добиться канган? А то, что именно он отдал приказ похитить Гиндстара, Оливер не сомневался. Проще было его убить и все свалить на бандитов. Это если у кангана было много сторонников… А если их было мало и он хотел заручиться поддержкой Гиндстара, то тогда был понятен этот тайный захват. Наместник провинции – значимая личность в существующем раскладе сил… И, опираясь на его поддержку, можно долго прятать концы в воду. Им нужен Гиндстар живым. Но Гиндстар, воспитанный своим отцом, навряд ли согласится играть по правилам кангана, и тогда его ждет неминуемая смерть… И на него свалят организацию мятежа, а сам Гиндстар случайно погибнет…

И даже то, что все наследство Гиндстара получит он, Оливер ла Коше, не делало из него стороннего наблюдателя… Он упорно ехал по следам повозки. Те привели к поселку, а оттуда повернули в сторону леса, на восток. Оливер подъехал к сторожке дорожной стражи, слез с лощади и распахнул двери. Сразу же сунул под нос стражнику приказ ландстарха и потребовал сержанта. К нему вышел заспанный усатый воин. Скривился, глядя на измазанного в грязи и мокрого с головы до ног карлика. Но грамота дворянина сделала его весьма вежливым и обходительным.

– Чего изволите, риньер? – подобравшись, спросил воин.

– Сержант, на дороге, за которую вы отвечаете, бандиты захватили ландстарха ла Коше, моего брата. Поднимай, сержант, солдат, и быстро отправляемся в погоню.

Известие, что бандиты захватили наместника провинции, сбила сон и неторопливость с сержанта.

– К бою! – заорал он во всю свою луженую глотку.

– Их десять, движутся в сторону леса, – сообщил