– Поздравляю, ты усвоил сегодняшний урок. – Рэйт снова надел шлем. – Жизнь вообще нечестная штука. И не беспокойся, если сегодня не все понял. Этот урок тебе придется проходить снова и снова.

Безмятежное голубое небо потемнело. На двор упала тень – над крепостью сгустилась неестественно темная туча. Рэйт такое уже видел. Жители Далль-Рэна тоже.

– Найди укрытие! – крикнул Рэйт Тэшу. – Первое Копье, вперед! Открыть ворота!

Первые ворота защищали две сторожевые башни высотой гораздо ниже Спайрока. Южную башню ласково называли Речной. Северной досталось менее приятное имя – Мерзлая, потому что ее насквозь продували северные ветра и в ней не было очага, чтобы развести огонь. В нижней части башни стояли столы и скамейки, чтобы солдаты могли сыграть в кости и выпить, однако в маленьком помещении наверху не имелось даже табурета. Арион и Сури пришлось стоять на балконе, открытом всем ветрам. Судя по тучам, надвигался дождь.

– Это Паучий корпус? – спросила Сури, указывая на небо.

Арион кивнула.

– Разогреваются перед представлением.

– И мы не станем им мешать?

Фрэя покачала головой.

– Нифрон приказал ничего не предпринимать. Наша задача – спрятать лучников.

– Но… – Сури подняла глаза к небу. Она чувствовала присутствие силы, словно дуновение ветра. – Они ведь сотрут крепость с лица земли.

– Может, и нет.

Девочка повернулась и, запрокинув голову, взглянула на разрушенный Спайрок, похожий на палец c обломанным ногтем. В той атаке погиб всего один человек. Большинство обломков сдуло за пределы крепости, и они упали на бесплодную пустошь.

– Там не было рун, – заметила Арион.

– Здесь тоже их нет. – Сури широким жестом обвела комнатку: смотровая площадка, дощатый пол и люк в полу. В дальнем углу валялся пустой бочонок, рядом с ним – кружки, одна из них битая. Кто-то вырезал надписи на деревянном полу и даже на крепостных зубцах, но это были не руны, а просто какие-то закорючки.

– Если бы здесь были руны, мы не смогли бы выполнить свою задачу. Так что давай займемся делом.

– Мы должны просто спрятать лучников, и все? – уточнила Сури.

– Прятать буду я, – ответила Арион, – а ты будешь смотреть.

– Если Пауки могут объединять свои силы, почему мы не можем? – прищурилась девочка.

– Мы тоже можем. Просто я этого не хочу.

Сури было неприятно слышать отказ.

– Не обижайся, – мягко сказала Арион, взяла ее за руку и ласково пожала, – я не хочу, чтобы они знали о тебе.

Успокаивающее тепло ее пальцев напомнило Сури о том, как давно она не обнимала Минну. Ничто не могло сравниться с тем удовольствием, которое она испытывала, зарываясь лицом в густую шерсть и чувствуя, как бьется сердце волчицы. Прикосновения гораздо важнее, чем кажется на первый взгляд, однако такие вещи никогда не осознаешь в полной мере, пока их не лишишься.

Сури опять посмотрела на небо и, вспомнив удар молнии в лесу, спросила:

– Может быть, нам нужно спуститься вниз? Здесь мы у всех на виду.

– Не стоит беспокоиться. Спрятать лучников несложно. Пауки заняты своим делом, они нас просто не заметят.

– Когда ты стояла рядом с Магдой, ты вообще ничего не делала, но тебя все равно обнаружили.

– Верно, но тогда я не знала, что меня ищут. Тут-то ты мне и понадобишься. – Арион улыбнулась и загадочно повела бритыми бровями.

Странно, что Арион так просто, даже весело говорит о том, что вот-вот должно произойти. Сури почувствовала, как между ними пролегла невидимая стена: она больше не могла ощутить присутствие фрэи с помощью Искусства. Арион воздвигла защиту против сил фэйна – весьма разумная мера, – но она закрылась и от Сури. Может быть, веселые глаза и беспечная улыбка – часть защиты, однако Сури заподозрила, что они – лишь видимость, за которой Арион скрывает свои истинные чувства.

– Когда я тебе понадоблюсь?

– Ты сразу поймешь, если меня обнаружат. Будет такое ощущение, словно мурашки бегут по коже. Ни с чем не перепутать. Как только почувствуешь это, защити нас. Просто сотвори щит, как я тебя учила. Держи его крепко; он должен простоять достаточно долго, чтобы я успела прийти к тебе на помощь. Если потребуется, спустимся вниз, где безопаснее. – Арион говорила про нижний зал, весь исписанный рунами Оринфар. В том помещении Сури было не по себе – едва попав туда, она словно погрузилась под воду и не могла нормально воспринимать происходящее, пока не поднялась наверх. – Если почувствуешь, что твой щит слабеет, беги. Не жди меня.

– С чего бы мне тебя ждать? – Сури тоже умела изображать равнодушие.

Подойдя к краю балкона, девочка взглянула вниз. Ворота были открыты; первый отряд уже вышел на мост.

– А вдруг фрэи разрушат мост?

– Зачем? Как тогда они попадут внутрь?

Сури задумалась.

– Может, они и не хотят попасть внутрь. Может, им нужно, чтобы мы все погибли.

Арион помолчала, а потом неуверенно произнесла:

– Будем надеяться, это не так.

Солнце уже подималось над горизонтом, когда Рэйт вывел воинов Первого Копья на Грэндфордский мост. Стоял совершенно обычный день – может, даже получше других. Мелочи, на которые Рэйт раньше не обращал внимания, теперь бросались в глаза: яркий золотистый свет солнечных лучей, сверкающие капельки росы, голубое небо, теплый ароматный воздух. Все это словно прощалось с ним.

Рэйт шел во главе войска, как и подобает вождю. Первая мишень, первая гибель – риски, сопряженные с привилегией командира. У Рэйта не было чертога, он не устраивал пиров, его клан состоял из одного или двух человек (он сомневался, можно ли считать Малькольма полноценным членом клана), однако после прихода в Далль-Рэн ему часто выпадала честь первым идти в бой.

Рэйт слегка наклонил голову, и козырек шлема защитил глаза от солнца – Роан все продумала. В левой руке он держал щит дхергов, весь исчерченный рунами; такие же руны были нанесены на все новые железные щиты. Некоторые воины нарисовали на своих щитах рисунки. Менее одаренные корябали знаки «Х» или «Т»; более талантливые изображали львов или драконов. Вэдон, Первый Копейщик, нарисовал на щите мишень, пояснив, что лучше пусть фрэи стреляют в яблочко, чем в него самого. Рэйт оставил свой щит пустым – ему нравилось, как тот блестит.