– Но мы могли бы…

– Ждем.

Метнув копья, Рэйт и его соратники вступили в рукопашный бой с фрэями. Выяснилось, что в тесном строю эльфы менее проворны. Благодаря силе, храбрости и упорству – этим простым доблестям, людям удалось добиться перевеса в сражении. В прекрасных голубых глазах богов Рэйт увидел смертельный страх, и вряд ли мог бы упрекнуть фрэев в трусости. Люди поставили на кон несколько жалких лет, проведенных в грязи, холоде и непосильном труде, эльфы же рискуют тысячелетиями спокойной жизни.

Немного копий попали в цель; фрэи оказались на удивление проворны. Рэйт не стал первым, кому удалось убить противника, эта честь выпала Малькольму – тот метким ударом Нарсирабад прикончил одного из фрэев. Все люди вооружились железным оружием, а он оставил себе старое копье, которое забрал из чертога в Далль-Рэне. Через пару мгновений Рэйт убил своего соперника, а Вэдон – своего, и они продвинулись на шаг вперед, прикрываясь щитами.

Несмотря на тренировки, заученные приемы в настоящем бою оказались бесполезны. В строю не развернуться, приходилось либо тыкать мечом, либо бить щитом. Рэйт что есть силы наносил удары, стараясь лишить фрэя равновесия. Он уже понял: покачнувшийся фрэй – мертвый фрэй.

Лилась кровь. Люди рычали и вскрикивали. Фрэи тоже.

«Есть мнение, что фрэи, дхерги и люди в родстве между собой», – вспомнил Рэйт слова Малькольма, сказанные давным-давно. Тогда он не поверил, однако сейчас, во время смертельной схватки, на многое смотрел другими глазами.

«Никогда толком не узнаешь человека, пока не сразишься с ним, – говаривал отец. – Отчаянные храбрецы на поверку оказываются трусами, а неприметные тихони – героями. Когда проливается кровь, вот тогда-то вся правда и выходит на свет». Фрэи не так уж отличаются от людей. Это открытие ошеломило Рэйта. Он чувствовал, что понял для себя нечто особенное, только не мог пока уяснить, что оно значит. Да и желание выжить в бою гораздо важнее отвлеченных размышлений.

Измученный и ослепший от крови и пота, Рэйт крикнул подмогу. Первый ряд отступил, вперед вышел второй и принялся атаковать врага с новой силой. Третий ряд встал на место второго, так что Рэйт и его товарищи оказались позади. Они утерли лица, перевели дух и глотнули воды из фляжек. Оглядевшись, Рэйт увидел Малькольма. Вэдона рядом не было, так же как и Хэнсона, старшего сына Киллиана. Гэвин Киллиан беспокойно оглядывался по сторонам, ища сына среди сражающихся.

Отряд Мойи продвинулся еще немного вперед.

Как и предсказывал Вэдон, фрэи сомкнули фланги, но Тэган и Харкон сдерживали их натиск, и весьма успешно. Похоже, им удалось закрепиться на своих позициях. Когда Рэйт увидел, как горстка людей атакует строй эльфов, в его душе поселилась безумная, неугасимая надежда. Мы поймали кураж. Мы побеждаем. Если мы прорвемся, битва – да и вся война – будет выиграна.

А потом появились великаны.

Под ногами у Мойи затряслась земля. За спинами фрэев возникли огромные чудовища, те же, что уничтожили Далль-Рэн. Каждый из великанов – высотой с двухэтажный дом, а кулаки размером с повозку. Вооруженные боевыми топорами и молотами, гиганты протаптывали себе путь сквозь ряды людей. В воздух взлетели тела. Шлемы взмывали вверх вперемешку с оторванными ногами и руками. Атака захлебнулась: великаны, точно плотина, повернули людское течение вспять.

Мойя взглянула на Волчью Голову – голый камень, серым пятном выделяющийся в центре поля. На вершине холма несколько фрэев собрались в круг. Главный, стоящий в круге, размахивал руками, направляя остальных. Те двигались и качались в такт, совершая какой-то неведомый ритуал. Молнии исчезли, огненные шары – тоже. Мойя понятия не имела, что они там делают, однако не сомневалась – нельзя позволить им закончить. Фрэи по-прежнему оставались вне досягаемости, даже для Одри. Мойя перехватила взгляд Рэйта. Она знала, о чем он думает.

Мы дошли так далеко, как могли. Скажи, что этого достаточно.

Недостаточно. Мойя отрицательно покачала головой.

Дьюриец нахмурился, его плечи поникли, но он кивнул.

Отряд Рэйта представлял для фрэев самую большую угрозу, ведь он продвинулся дальше всех. Огромный, как старый дуб, великан – превосходящий своими размерами остальных – шел прямо в его центр.

Рэйт, бросив напоследок печальный взгляд на Мойю, крикнул:

– Первый взвод – в бой!

И побежал вперед, в гущу битвы.

Бородатый исполин в пестрых лохмотьях, злобно ухмыляясь, сметал людей со своего пути, словно сухие сучья. Его единственным слабым местом было то, что двигался он очень медленно. Чтобы привести в движение такую махину, требуется немало времени. Отец не объяснил Рэйту, как сражаться с горой, размахивающей боевым молотом, галанты тоже не научили его этой премудрости. Все, что ему оставалось, – нанести удар грэнмору по ногам. Выждав, когда великан занесет руку, Рэйт рванулся вперед и вонзил меч ему в стопу, прямо меж огромных пальцев.

Плоть грэнмора оказалась не жестче человеческой, даже, пожалуй, мягче, потому что кости расположены шире, и железный клинок вошел глубоко. Великан взвыл и дернул ногой – то есть очень медленно ее поднял. Рэйт, не выпуская меч, повис на его ступне. Острое, как бритва, железо еще глубже вонзилось в ногу. Клинок повредил палец, но не смог перерубить кость. Тем не менее великан споткнулся – и это было и хорошо, и плохо. Гигант пошатнулся – грэнморы даже при обычных обстоятельствах плохо держат равновесие – и переступил с ноги на ногу. Стиснутые в давке люди и фрэи не смогли уклониться от ступни размером с кровать, многие оказались жертвами этого неуклюжего танца. Под ногами великана, словно лед, хрустели драгоценные камни из эльфийских доспехов.

Строй сломался. Люди и фрэи в панике бросали позиции, спасая свою жизнь. Битва превратилась в бойню – точные, выверенные выпады сменились ударами сплеча. Великан все еще качался, наступая то на людей, то на фрэев. Каждому из участников битвы приходилось следить и за своим противником, и за шатающейся горой. Рэйт атаковал грэнмора в одиночку. Он пытался просчитать движения великана и, прикинув, куда тот поставит ногу, убегал с предполагаемого места. Вероятность того, куда именно наступит грэнмор, – рядом с Рэйтом или прямо на него, – была примерно одинаковая. Впрочем, Рэйт мастерски играл в подобные игры с врагом, когда приходится подставляться под удар ради преимущества. Большинство воинов не решались так рисковать. В этом сила дьюрийцев и слабость фрэев. Риск – секретный ингредиент войны, когда нерешительность влечет за собой смерть. Правда, риск тоже влечет за собой смерть. На войне смерть повсюду.