— Она приготовила кофе после того, как искромсала его ножом? — не поверил я.

— Первый поезд уходит из Сен-Жермен-ан-Лэ только пять двадцать три утра. Она не хотела ждать на станции — поэтому да, она приготовила кофе и написала ту короткую записку: «За Юдит и Золтана». Звучит как эпитафия, не так ли? Около пяти утра она покинула дом. До станции metro было пятнадцать минут пешком. Она села на первый поезд и сделала пересадку на станции Шатле. Оттуда она доехала до Восточного вокзала и купила билет первого класса до Будапешта. Она даже заплатила за отдельное спальное купе. При заказе билета первого класса ей пришлось назвать свое имя. Но она, по всей видимости, рассчитывала на то, что никому не придет в голову зайти к Дюпрэ в воскресенье… Или, если полиция все-таки обнаружит труп, целый день уйдет на то, чтобы установить имя убийцы и связаться с Интерполом. Другими словами, у нее в запасе были как минимум сутки, чтобы добраться до Будапешта. Как выяснилось, она рассчитала все правильно. Труп Дюпрэ был обнаружен лишь ближе к вечеру понедельника, после того как он не явился на работу и его сотрудники позвонили его жене. Мадам Дюпрэ приехала домой и увидела труп. Разумеется ее тут же сочли главной подозреваемой — так всегда бывает, когда убит один из супругов. Но потом криминалисты установили, что отпечатки пальцев на орудии убийства принадлежат мадам Кадар, ей же принадлежала и окровавленная одежда, обнаруженная в ванной.

— А откуда у полиции были отпечатки ее пальцев?

— Все иммигранты проходят процедуру снятия отпечатков. К тому же в 1976 году мадам Кадар стала гражданкой Франции, так что у нее повторно взяли отпечатки. Будучи гражданкой Франции, ей пришлось обратиться за визой в венгерское посольство в Париже. В те времена коммунистический режим не позволял иностранцам получать разрешение на въезд на границе… тем более бывшим гражданам своей страны. Мадам Кадар обратилась за визой за две недели до убийства Дюпрэ, объяснив, что хочет навестить своих родственников.

— Но она ненавидела Венгрию… особенно после того, что случилось с ее отцом.

— А что с ним случилось?

Я рассказал все, что услышал от Маргит. Пока я говорил, инспектор несколько раз заглядывал в папку, будто сверяя мой рассказ с тем, что было написано в досье. Не выдержав, я спросил:

— Это соответствует той информации, которой вы располагаете?

— Разумеется, венгерская полиция — а мы сотрудничали с ней в ходе следствия — сообщила нам о результатах расследования по двум убийствам, которые мадам Кадар совершила по возвращении в Будапешт.

— Так это она убила Бодо и Ловаса?

Отложив папку в сторону, Кутар закурил, не отрывая меня взгляда. После долгого молчания он произнес:

— следствием по делу о двух убийствах и в то же время демонстрируете поразительно осведомленность о серии убийств, совершенных здесь, в Париже, и в Будапеште женщиной, которая покончила с собой, когда убила там свою вторую жертву.

— Она перерезала себе горло после убийства Бодо?

— Нет, после убийства Ловаса, Но давайте не будем уходить в сторону от интересующего меня вопроса: почему вы столь осведомлены об этом деле? Только, пожалуйста, не надо говорить мне, будто это она вам все рассказала. Я никогда не поверю в это. Так как и почему Я все пытаюсь разгадать игру, которую вы ведете, тоnsieur. Вы находитесь под к вам попала вся эта информация? Вы ведь писатель, да? Возможно, кто-то рассказал вам об этом деле — в то время о нем много писали в прессе. Вас это заинтриговало, и с помощью Интернета вы выяснили детали. А теперь, когда вас самого подозревают в двух убийствах, вы придумали нелепую сказку о романе с умершей женщиной в попытке…

— А в венгерских газетах было что-то о причине, побудившей ее вернуться в Будапешт, чтобы убить Бодо и Ловаса?

— Вы опять меня перебили.

— Извините.

— Еще раз сделаете это, и я верну вас в камеру.

Разве вы не отправите меня туда в любом случае?

Кутар снова раскрыл папку и несколько минут изучал ксерокопии каких-то старых документов.

— У нас есть подборка материалов из венгерских газет, с переводом на французский. Принимая во внимание каким был тогдашний режим в стране, официальная версия причины, по которой она убила Бодо и Ловаса, звучала так: «Храбрые защитники Венгрии арестовали отца мадам Кадар за то, что он распространял предательскую ложь о своей родине…» Это цитата. Ну а убила она их из мести. Как сообщали официальные средства массовой информации, Кадар покончил с собой в тюрьме, после того как его разоблачили как агента ЦРУ. Ни в одном отчете — ни в полиции, ни в прессе — не говорится о том, что мадам Кадар заставляли смотреть, как вешают ее отца. Впрочем, венгерская полиция в 1980-м никогда бы не поделилась с нами такой информацией. В их отчетах, как и в официальной прессе, мадам Кадар была представлена психически неуравновешенной женщиной, которая, потеряв мужа и дочь, была одержима идеей мести. Официальная пресса перепечатала все статьи из французских газет об убийстве Дюпрэ. В венгерских СМИ отмечалось, что нападения на Бодо и Ловаса также отличались особой жестокостью.

— А венгерская полиция сообщила вам, как мадам выследила тех двоих?

— Конечно нет. Судя по отчету инспектора, который вел дело Дюпрэ, полиция Будапешта только номинально сотрудничала с нами. И разумеется, они не информировали нас о том, что Бодо и Ловас были сотрудниками спецслужб, — хотя во всех венгерских изданиях о них постоянно писали как о «героях, которые отдали свои жизни, защищая безопасность родины»… Тут все прозрачно.

— И Маргит покончила с собой после убийства обоих?

Кутар раскрыл папку, отыскал какой-то документ, просмотрел первую страницу, потом подколотые к ней бумаги.

— Это перевод телекса — помните телекс? — присланного нам из полиции Будапешта. Первая жертва, Бела Бодо шестидесяти шести лет, был обнаружен мертвым в своей квартире в жилом квартале Буды в ночь на 21 сентября 1980 года. Он был найден с кляпом во рту, привязанным к стулу перед кухонным столом. Его руки были приклеены к крышке стола водопроводным скотчем — такой обычно используют при ремонте труб. Все десять пальцев жертвы были вырваны из кистей, глаза вырезаны, горло перерезано.

— О боже… — прошептал я.

— Следует признать, что смерть была мучительной и она наступила не сразу…

— Полиция рассказала вам, как убийце удалось связать Бодо?

— Нет, но они предположили, что мадам Кадар вошла в квартиру с оружием в руках. Угрожая пистолетом, она заставила Бодо сесть за стол, после чего связала его и заткнула рот кляпом. Если бы он знал, что его ожидает, не сомневаюсь, он бы попытался убежать. Погибнуть от пули куда легче, чем пройти через пытки, которым он подвергся.

— А Ловас?

— Тот же почерк. Только в этом случае соседка услыхала, как Ловас что-то крикнул — возможно, перед тем, как мадам Кадар запихнула ему в рот кляп, — и решила вызвать полицию. Те приехали не сразу — примерно через полчаса после того, как поступил звонок. Полицейские стали стучать в дверь, требуя, чтобы им немедленно открыли. Ответа не было. Тогда они послали за консьержем, у которого были ключи. Квартира была залита кровью. Мадам Кадар только что перерезала себе горло… а до этого она перерезала яремную вену Ловасу. Они попытались спасти обоих. Но оба умерли.