Сохранившаяся информация об этих новых нарушениях границ Рима куда менее полная и внятная, нежели о первом (376–380), поскольку не хватает надежных исторических источников вроде труда Аммиана Марцеллина. Если бы «История» Олимпиодора, дипломата, служившего в Константиновле, сохранилась полностью, мы бы, возможно, нашли в ней многие необходимые сведения, однако, к сожалению, у нас есть лишь его рассказ о событиях с 408 года до взятия Рима в 410 году (но он, по крайней мере, более или менее подробный)[195]. Мы узнаем из первых рук о последствиях падения границ Рима, но не о его причинах. Поэтому не приходится удивляться тому, что споры историков в основном касаются предшествовавших ему событий в приграничном регионе. В ходе недавних дискуссий наконец были установлены отдельные общие положения, объединившие разные точки зрения, – и вместе с тем еще ярче проявились расхождения.

Традиционно все описанные выше вторжения рассматривались как часть Великого переселения народов (Völkerwanderung). Вандалы, аланы и свевы считались целыми «народами», крупными группами, состоявшими из мужчин, женщин и детей. Истинная их численность, правда, всегда оставалась загадкой, но, несомненно, в них входили десятки тысяч индивидуумов. Сообщалось, что вандалы-хасдинги потеряли 20 тысяч воинов в сражении с франками еще до переправы через Рейн. А учитывая, что соотношение воинов к общему населению традиционно указывалось как один к пяти, то общая численность одних только хасдингов должна была составлять свыше 100 тысяч человек (поскольку франки не смогли их уничтожить). Два источника также упоминают о 70 и 80 тысячах воинов, которых мог выставить союз вандалов, аланов и бургундов, в то время как за Радагайсом якобы следовали сотни тысяч человек[196].

Теперь никто уже не верит в то, что войска, обозначаемые этими цифрами, и впрямь были столь многочисленны. Бургунды на самом деле были далеко не самой грозной силой (а ведь армия в 80 тысяч человек выдвинула бы их на лидирующую позицию), к тому же другой источник дает ту же цифру применительно к их общей численности[197]. Однако в целом ученые соглашаются с тем, что военная мощь этих племен должна была быть значительной; некоторые из них могли выставить по 10 с лишним тысяч человек, как и два крупных объединения готов в 376 году. Иначе масштабы ущерба, причиненного ими Риму, были бы необъяснимы, да и более точные цифры подтверждают это предположение.

Со стороны римлян кумулятивный эффект борьбы с этими захватчиками проявляется в армейских списках офицерского состава (лат. distributio numenorum) приблизительно 420 года. Как продемонстрировал А.Х.М. Джонс, этот документ показывает, что приблизительно восемьдесят полков (то есть почти 50 процентов) западноримской регулярной армии были уничтожены в период между 395 и 410 годами. Несомненно, часть войск полегла в гражданских войнах, на которых мы подробнее остановимся чуть позже, но в основном люди погибали в тяжелых боях с захватчиками, проникавшими на территорию Рима после 405–406 годов. Приведем конкретный пример. Флавий Стилихон, римский полководец и фактический правитель Западной империи, был вынужден собрать войско в тридцать полков (лат. numeri), насчитывавшее примерно 15 тысяч человек, только для того, чтобы атаковать силы Радагайса. Один из уцелевших фрагментов первых частей «Истории» Олимпиодора также рассказывает о том, что после поражения Радагайса Стилихон принял в ряды римской армии 12 тысяч лучших воинов, находившихся под командованием готского вождя, подтверждая тем самым, что в этом вторжении участвовало войско, в численности насчитывающее куда больше 10 тысяч человек – скорее всего, превосходящее эту цифру вдвое или даже больше[198].

Для союза, пересекшего Рейн, единственное числовое обозначение (которое по понятным причинам вызывает сомнения у исследователей) предложено Виктором Витенским, который пишет, что вандалы и аланы вошли в Северную Африку, разбившись на семьдесят групп примерно по тысяче человек в каждой (не воинов), и общая их численность составляла 70 тысяч – только вот Виктор еще отмечает, что это была уловка, придуманная их предводителем, королем Гейзерихом, чтобы чужаки считали, что племя более крупное и сильное, чем на самом деле. Виктор был епископом в Северной Африке и писал свой труд спустя несколько десятилетий после того, как Гейзерих в 439 году захватил Карфаген, но он работал в основном для читателей своего региона, которым пришлось сосуществовать с вандалами и аланами. Следовательно, есть причины полагать, что он знал, о чем говорит, и потому должен был сообщать более-менее достоверные сведения. Полная численность вандалов и аланов, составлявшая чуть больше 50 тысяч человек (даже если сделать скидку на возможное преувеличение этой цифры), снова говорит о том, что армия их насчитывала больше 10 тысяч воинов. Вспомним и о том, что их переселению в Северную Африку предшествовали тяжелые потери в Испании. Когда племя переправилось через Рейн в 406 году, оно, скорее всего, было значительно крупнее, не в последнюю очередь потому, что часть его составляли свевы[199]. Простор для споров безграничен, однако описание действий и размера группы и указанные данные о римских войсках вполне соответствуют друг другу. По меньшей мере два племени могли выставить до 20 тысяч воинов, возможно, больше, и теперь этот факт, похоже, получил всеобщее признание[200].