— Можешь что-нибудь сделать? — с надеждой в голосе спросил Аргус.

— Пожалуй, попробую унять кровотечение, — покачал головой юноша и опустился на колени рядом с герцогом. — А вот закрыть рану вряд ли удастся: слишком глубокая. Здесь нужен опытный хирург.

— Как только вернемся домой, хирург будет, — заверил герцог. — Если сумеешь остановить кровь, значит, еще не все потеряно.

Стефан сосредоточенно склонился над Лорелей, и Аргус замер в напряженном ожидании. Через несколько минут юноша поднял голову, посмотрел вокруг отсутствующим взглядом и попытался встать, однако покачнулся и едва не упал; герцог вовремя поддержал его. Теперь можно было перевязать рану. Аргус поспешно сорвал с себя рубашку и оторвал длинную широкую полосу; получился отличный широкий бинт. Трудно было представить, что хрупкая девушка стоически терпела мучительную боль, чтобы не отвлекать внимания от Корника.

— Очень глубокая рана, — пробормотал Стефан. — Думаю, внутренние органы не пострадали, но ведь я пока только учусь, а значит, могу ошибаться. Я умею останавливать кровотечение, облегчать боль, снимать лихорадку. — Он пожал плечами: — Если доктор наложит швы, непременно помогу восстановить силы и устранить угрозу воспаления.

Словно стараясь опередить герцога, Аргус завернул Лорелей в плащ и взял на руки; Лорд Санданмор собрался возразить, но передумал, покачал головой и грустно улыбнулся. Вскоре вернулись Яго и Леопольд: они отправили посыльного за доктором и привели лошадей. Аргусу отчаянно не хотелось хотя бы на миг уступать драгоценную ношу, но сесть верхом с Лорелей на руках оказалось невозможно. Пришлось передать ее отцу, быстро запрыгнуть в седло и после этого снова осторожно забрать. Только прижав любимую к груди, Аргус ощутил в душе проблеск надежды.

— Придется ехать быстро, но так, чтобы ее поменьше трясло. — Герцог уже успел сесть на своего коня. — Путь неблизкий и утомительный, а к доктору надо попасть как можно скорее. И все же нельзя забывать, что от напряжения кровотечение может возобновиться.

Аргус оглянулся на тела Корника и Такера:

— А с ними что делать? Честно говоря, я бы оставил на съедение зверям.

— Согласен. Хотя бы за то, как они обошлись с Джеймсом. Но я мировой судья и обязан неукоснительно соблюдать все законодательные процедуры. А потом пусть гниют. Но вот Джеймса обязательно привезу и с почестями похороню на церковном кладбище рядом с женой.

Мысли Аргуса вернулись к самому важному.

— В нашей семье есть еще несколько целителей, более опытных и знающих, — задумчиво произнес он. — Как только приедем, срочно их вызову.

— Стефан тоже об этом говорил. Будем надеяться, что доктор справится.

Путь показался Аргусу мучительно долгим и трудным. Каждый бугорок пугал, каждая впадина казалась страшной ямой. Стоило Лорелей пошевелиться, как он с ужасом проверял, не возобновилось ли кровотечение. К счастью, труд Стефана не пропал даром. И все же к тому моменту как из-за поворота показался Сандан-Хаус, Аргус уже с трудом держался в седле: ноги затекли от постоянного напряжения, руки одеревенели от попыток удержать Лорелей на весу и тем самым уберечь от тряски, а спина онемела от неподвижности.

Во дворе Аргус снова передал любимую герцогу, но только для того, чтобы спешиться и бросить груму поводья. Едва ощутив под ногами землю, он немедленно забрал Лорелей и понес к дому. Наверное, со стороны его поведение выглядело наивным, но почему-то Аргуса терзало смутное опасение: если он расстанется с Лорелей хотя бы на несколько минут, она ускользнет навсегда.

На крыльце его встретила взволнованная Олимпия.

— Что случилось? — испуганно спросила она и пошла рядом, чтобы помочь уложить больную.

— Корник ударил ее ножом в спину, — мрачно ответил Аргус. — Понял, что все потеряно, и решил отомстить.

— Мерзавец! Он мертв?

— Четырежды мертв! Мы все в него выстрелили: герцог, Леопольд, Яго и я. А Стефан метнул нож в Такера и, как всегда, не промахнулся.

Аргус вошел в спальню и осознал, что не хочет расставаться с Лорелей: руки отказывались разомкнуться и опустить любимую на постель. Но теперь настала очередь Олимпии и Вейл: в ожидании доктора им предстояло тщательно обработать рану. Сэр Уэрлок тем временем поспешил в садовый дом, чтобы умыться, переодеться и сложить кое-какие необходимые вещи, ведь он не собирался покидать главный дом до тех пор, пока опасность не отступит окончательно.

Ну, а потом предстоит отправиться в Лондон и закончить важные дела. Прежде всего, необходимо встретиться с тем из членов правительства, с которым он давно сотрудничал, и доложить обо всем, что произошло в последнее время. В конце концов, Корника нанял один из министров. Затем предстоит уладить множество формальностей и устранить возможные препятствия: ничто не должно мешать вступить на тот путь, по которому он твердо намерен идти.

— Надеюсь, парень, наконец, прозрел, — пробормотал Макс.

Они с герцогом стояли в дверях гостиной и наблюдали, как Аргус несется вверх по лестнице со свертком в руке.

— В пути он ни на миг не решался расстаться с Лорелей и, должно быть, изрядно устал, — покачал головой Рональд. — Честно говоря, не помню, чтобы приглашал его поселиться у себя.

— Вот увидите, он ни за что не отойдет от Лолли до той минуты, пока не удостоверится, что она вполне здорова.

— Считаешь, что он принял решение остаться с ней навсегда? А что, если это всего лишь забота о здоровье той, кому он обязан жизнью? Я хорошо знаю свою малышку: ей необходимо полное, безраздельное обладание. И брак нужен самый настоящий, основанный на доверии, верности и взаимной привязанности. А главнее, она нуждается в любви, — тихо добавил он. — От любви Лолли расцветает.

— Все это сэр Уэрлок непременно даст ей. Когда он появился на пороге, прижимая к груди несчастную окровавленную девочку, я увидел человека, обезумевшего от страха потери. Таким испуганным выглядит только тот, кто уже не принадлежит самому себе.

— Лорелей обязательно поправится, — уверенно произнес герцог.

Однако мудрому дворецкому показалось, что его светлость пытается в первую очередь убедить самого себя.

Макс положил руку на плечо друга.

— Знаю. Не сомневаюсь, что все будет хорошо. Молодость и сила — лучшие целители.

— Не бойтесь, она скоро выздоровеет, — раздался рядом голос Олуэна.

— Вас посетило видение, молодой человек? — спросил герцог.

— Да. Сначала ей будет очень плохо, и все испугаются, но пройдет немного времени и наступит улучшение.

— Рад слышать. Хорошо, что вы пришли, чтобы сообщить об этом, — поблагодарил лорд Санданмор.

— Я хотел избавить вас от переживаний. Вы такой добрый.

— Да, теперь действительно можно не волноваться. Скажите, юный Олуэн, вы играете в шахматы?