а сейчас мне хватает ума не рассказывать все, тем более постыдное.

Она скажет: я же предупреждала, а я… Что я? Ни один предохранитель, ни одно предупреждение бы не сработало.

— На что я намекаю? Да так, ни на что особо.

— Нет уж, договаривай! Договаривай, если начала! — повышает голос Ульяна. — Что молчишь? Язык внезапно отсох? Так позволь я тебе скажу, на что ты намекнуть хотела, да язык в последний момент прикусила! Ты хотела сказать, будто Гореловы за этим стоят, отбирают у своих же добрых соседей дома, отселяют, чтобы затеять стройку грандиозную. Бессовестно поступают, обманывая, а мои родители будто бы в курсе, но покрывают. Я тебе так скажу, Елена Анатольевна. Не прошли бы в направлении двери, ведущей на выход из моего дома? Прямо сейчас!

— Ульяна, послушай…

— Гнусные у тебя подозрения, подруга! — холодно ответила. — Противно мне, что ты могла обо мне так подумать, да моих отца с матерью заподозрить!

Ульяна поднялась и вышла из комнаты первой, оставила дверь открытой. Даже прощаться не стала, но четко и довольно громко при этом мои туфли модные к коврику возле двери приставила, жестами показывая: проваливай.

Мне тошно стало, что я подругу ни за что обидела. Противно от самой себя.

— Ульяш…

Однако подруга меня и слушать не стала, хлопнула дверью кухни.

Вот что я за дура такая, а?! Единственную верную подругу обидела, потому что после расставания с Марселем, после всех его гадких слов во мне слишком много ядовитой боли!

Как мне теперь перед подругой извиниться? Только если выждать время и до сути происходящего докопаться.

Я поднялась и пошла на выход в расстроенных чувствах. Уже находясь за воротами дома Платоновых, я поняла, что так и не оставила конверт, предназначенный Марселю.

— Дура. Ну ты и дура, Ленка. Черт побери! — хлопнула себя по лбу.

Вернуться? Да Ульяна после такого меня на порог не пустит!

Я была готова загрызть себя живьем, но, на мое счастье, у дома припарковался автомобиль Андрея, мужа Ульяны. Он выбрался из машины с пакетом продуктов в руках.

— Шатохина, здравствуй! — просиял улыбкой голубоглазый красавчик. — А ты чего у калитки мнешься? Забыла, что сие есть звонок? — показала на домофон.

Андрей. Друг Марселя…

Вот и выход!

Надеюсь, что он передаст конверт.

— Привет, Андрей. Ты все не так понял. Я уже ухожу. Скажи Ульяне, что я ее обидеть не хотела, ладно? — шмыгнула носом и полезла в сумочку.

— Не знаю, что, вы, девочки, не поделили. Но ты и сама извиниться можешь. Вернее, ты должна извиниться, если мою жену обидела.

— Я просто спешу. Пожалуйста, просто скажи, что я не со зла наговорила! И еще будь добр, передай это Марселю.

Я протянула Андрею ключи и конверт.

— Ключи от квартиры? Оууу… — удивился Андрей. — И что это значит?

— Просто передай ему это, и все. Идет?

— Прошу, скажи, что все-таки у вас амур-лямур? Я долго ждал, когда наступит мой черед над сердечными приключениями друга злорадствовать…

— Нет, скорее трахен-бахен. Все в стиле Марселя, и вообще все кончено.

— А добавить что-то нужно? Цитата сопровождающая прилагается или как? — поинтересовался Андрей.

— Цитата? — я задумалась на миг. — Скажи ему просто:" И будь счастлив!”. На этом все.

* * *

Марсель

— Ты же не серьезно, правда? — разочарованно протянула стюардесса, сжимая мой член через брюки.

Реакция не последовала. Агния попыталась прижаться ко мне пышной грудью и поцеловать, оседлав, но ничего не вышло.

Я остранил прилипчивую девицу. Она меня раздражала и не возбуждала ни капельки. Хотя в прошлый раз, до встречи с Шатохиной, я эту горячую штучку имел по всякому. Во время отдыха между полетами мы не вылезали из номера гостиницы, я трахал ее на каждой доступной поверхности, она кричала и стонала так, что слышно было даже из начала коридора отеля.

— Милый, в чем дело?

— Ни в чем. И я тебе не милый.

— Какая муха тебя укусила? Мы же здорово проводили время! — нахмурилась девушка. — В прошлый раз.

— Это осталось в прошлом. Ты мне уже не интересна, даже не встает на тебя.

— Что?! Я думала… Думала…

— Думала, что ты особенная? Зря. Надо было верить тем, кто не советовал со мной связываться. Потому что это на один раз.

— А я с мужем поссорилась. Из-за тебя, между прочим. Ушла от него перед этим вылетом.

— Зря ушла. Вернись, пока не поздно.

Девушка обиделась и ушла, хорошенько хлопнув дверью моего номера. Я забыл о ней уже через секунду, но еще долго не мог пересилить себя и перестать думать о другой блондинке, которая несмотря на все усилия, постоянно была в моих мыслях. Кто бы мог подумать, что я буду по ней тосковать до дрожи, до скулежа. Хоть ложись и вой. Мне бы и разговора хватило… Необязательно секс. Дожился!

От мыслей о Шатохиной отвлек звонок Андрея. Обычно, когда я в командировке, он звонит только по серьезным вопросам. Может быть, надо решить вопрос с нашей клиникой, которой мы владеем совместно?

Я ответил.

— Ты когда прилетаешь? — сразу, без приветствия спросил Андрей.

— У меня график шесть на шесть. То есть не раньше, чем через несколько дней, а что? Случилось что-то?

— Случилось. Морду я тебе бить буду.

— За что?

— За какой-то трахен-бахен, от которого моя Ульяшка страдает.

— ЧТОООО?! Ты там на работе спирта нанюхался, что ли? Или пригубил? Какой еще трахен-бахен с Ульяной? Больной совсем от ревности стал!

— А я не про трахен-бахен с моей Улечкой. Про такое и думать не смей, я тебе мозг кастрирую! Я про другое… Кое с кем ты, кажется, охеренно поахался и снова бросил красотку, а она, обидевшись на тебя, весь свой негатив на подругу выплеснула. Догадываешься, о ком я?!

— Шатохина, — выдавливаю едва слышно.

— Нет такой. Есть только некая мадам Тетерина. Ну очень стервозная особа, временами!

— Что стряслось? Она…

— Ульяна толком мне ничего не рассказала. Но зато я вижу, как она