Мишель Геллар в главной роли о судьбе американской девушки, обладающей сверхчеловеческими силами.

Эпилог

Полгода спустя. Осень.

— Слушайте, а если я сейчас по-тихому пройдусь по коридору, выйду через задний двор и…

— Ты невеста! — заключила в который раз Соня, крутясь вокруг меня и поправляя прическу. Другими "очень" важными мелочами занимались остальные девчонки, потому что у Соньки живот уже довольно сильно выпирал и ей было неудобно. В голову закралась мысль, что скоро я сама буду ходить с арбузом вместо привычного плоского животика…

Поджав губы, я посидела еще немного, слушая обсуждение девочек и их радостные возгласы, а потом не выдержала:

— На кухне у нас широкие окна, и если я сию же минуту побегу к ним, открою и затем…

На этот раз Мася смерила меня тяжелым взглядом и напомнила:

— Ты невеста! Тебе нельзя.

— Ну вот почему мне нельзя, а? Я передумала! Не хочу замуж! Развожусь… нет, это еще рано… броса… в смысле кольцо отдаю обратно, — затем задумалась и поняла, что кольцо отдать все же не смогу. Сроднилась. И история его появления на моем безымянном пальце была тоже такая, что это воспоминание я ни за что и никогда не забуду и ни на что не променяю.

Почти два месяца назад мы с Максом крупно поссорились. Мне не понравилось то, как на него смотрела его новый партнер по бизнесу. Началось все колкой фразой с моей стороны, а закончилось все… Бурным примирением, когда Картер, не вытерпев, заткнул меня самым интересным способом на свете — поцелуем. В общем, очень хорошо мы тогда помирились. Настолько хорошо, что совершенно забыли про контрацепцию.

И настолько хорошо, что спустя три недели я держала тест на беременность с двумя полосками.

Моей первой мыслью тогда было "О Боже" и второй "У нас детской нет", а третья…

Ребёнок! Наш с Максом ребенок. Наша частичка, наше, только наше чудо.

Ребенок…

Я долго не могла прийти в себя. Просто до этого я совершенно не задумывалась о детях, а теперь… Теперь голова пухла от различных дум из серии "А если мы из-за имени с Картером подеремся?" и "Куда бить, чтобы парень согласился на все?".

Было весело и круто, пока до меня не дошло, что надо как-то теперь обрадовать папашу. Тут же, пододвинув радость, втесался страх, шепчущий, что он может быть против малыша. Я походила денек, снедаемая тысячами эмоций, а затем не выдержала.

— Как прошел твой день, Кэти? — вечером Макс привычно обнял меня, едва скинул туфли. Склонился к моим губам за поцелуем.

Я его обняла в ответ, чмокнула и, сгорая от нетерпения, выпалила на одном вдохе:

— Отлично! Я беременна, а ты станешь папой. Поздравляю!

Картер замер. Окаменел буквально. Медленно выдохнул и, побелев до состояния альбомного листа, попросил:

— Повтори.

Я несколько растерянно посмотрела на него и решила второй раз не травмировать нежную мужскую психику. Мало ли.

— Макс, давай ты не будешь нервничать, а? — осторожно начала я.

— Повтори то, что сказала, — каким-то постным тоном произнес Макс.

Сглотнув, выполнила его просьбу:

— Я беременна.

— Еще, — он смотрел мне прямо в глаза.

— Я беременна.

— Еще…

— Когда ты успел оглохнуть? Не буду я больше повторять! — вспылила, но затем испугалась за еще более белого парня. — Эй, милый, Макс… Ты же не собираешься падать в обморок? Макс?

Картер несколько очень долгих секунд молчал, а затем, обняв меня сильнее, ответил, щекоча дыханием мою шею:

— Кажется, я оглушен. Счастьем. Повтори в самый последний раз.

Ух! Какое облегчение! А то я успела двадцать раз мысленно родить, сто двадцать раз стать матерью-одиночкой и еще столько же раз воспитать дитё напару с кошками и котами.

— Ты станешь папой, — улыбаясь, сказала я. — А я вроде как мамой. Ты рад?

— Я рад и чуть ли тону в радости, но на будущее, малышка, — в любимом голосе отчетливо читалась усмешка, — говори подобного рода новости не с порога, пожалуйста. Башкой удариться о порог от счастья как-то не предел моих мечтаний.

— На будущее? — мой мозг из всех его слов выделил лишь это.

— А ты думала, что так просто отделаешься? — ухмыльнулся Картер.

Действительно так просто не отделалась. Уже на следующий день Макс "напугал" меня тем, что все, я его вынудила и не оставила ни единого шанса. Что теперь прям все-все, никаких обходных путей, потому что я буду совершенно его. И надел на мой палец кольцо.

— Ты сама виновата. Я тебя предупреждал, Малая, — и горячие ладони скользнули на мой пока плоский живот, мягко погладили.

Из воспоминаний вырвал голос недовольной Сони:

— Девчонки, смотрите на нее и не учитесь. Что за бракованная невеста? То бежать планирует, то сидит и с места не двигается.

— А? — рассеянно отозвалась я.

— Нас ждут, Кать. Поднимай свою задницу и идем!

— И никаких окон с задними дворами! — предупредила Нэля.

— У нас еще подвал есть, — не растерялась я, пожав плечами. — Если запереться на пару часиков…

— Катя! — недовольный хор из пяти голосов.

Я закатила глаза и успокоила подруг:

— Шучу я, шучу! Честно!

Они явно не поверили, но ничего не ответили. А я, улыбаясь, пошла впереди всех. Мне нестерпимо захотелось увидеть Макса. Обнять, запустить пальчики в его темные волосы, скинуть туфли и залезть к нему на колени. Но чем ближе я подходила к дверям, ведущим во двор, тем сильнее нервничала. Не знаю, почему. На свадьбу были приглашены лишь самые близкие: наши с Картером отцы, Костик, Даня, мои подруги и еще несколько друзей Макса.

У самого выхода моих суровых конвоиров заменил папа. Девочки, перед тем как уйти, бросили на меня взгляд типа "из-под земли достанем, но замуж выдадим".

— Пап, они мне угрожают, — пожаловалась я родителю. — Я волнуюсь, а им, бессовестным, все равно! И с кем я дружу?

Весь путь до алтаря меня немного потряхивало и мутило. Я уж думала, что красная дорожка, покрытая белыми лепестками, никогда не закончится. И как же хорошо, что со мной в эти минуты был папа, который поддерживал и подбадривал.

У самой беседки, увитой цветами, папа передал меня Костику. Тот, как всегда, не мог не бросить шпильку:

— Ты лучше так не улыбайся, а то Макс подумает, что ты пришла по его душу, а не сердце.

— А я сейчас по твои нервы приду, — огрызнулась я в ответ.

— Мне стало страшно, — в таком же полуиздевательском тоне произнес он, а затем мягко и как-то нежно добавил: — Я дам тебе совет, нет, даже попрошу тебя.