Смерив взглядом широкие мощные плечи и облепленные мокрыми штанами мускулистые ноги богатыря, я почувствовала, что краснею.

«И не стыдно подглядывать?» — ехидно вопросил внутренний голос.

«Не стыдно! — огрызнулась я. — И вообще брысь, шизофрения!»

Назло некстати проснувшейся стыдливости я еще раз прошлась взглядом по фигуре Илюшки и пришла к выводу, что мне нравится то, что я вижу. Даже очень нравится.

«Настолько, чтобы признаться, что ты и есть та самая княжна, которую ему настойчиво сватают?» — спросила я себя и вынуждена была признать, что не знаю ответа. Слишком смутно я себе представляла, что меня ждет за пределами леса Яги. Мало ли какие у местных князей порядки. Вот если бы речь шла только об Илье без довеска в виде внезапно вспомнившего о дочурке папочки…

— Ты еще здесь? — вывел меня из задумчивости голос богатыря. — Аль сбежала давно?

— Здесь я. Можешь поворачиваться, — отозвалась я и принялась складывать полотно, послужившее мне полотенцем, чтобы хоть чем-то занять ставшие внезапно безумно лишними руки.

Илья хмыкнул и повел коня к воде. Тот больше не артачился. То ли не желал оставаться на берегу в моем обществе, то ли заводь без отмокающей ведьмы показалась ему более привлекательной, чем раньше. Я вспомнила, как Яга рассказывала о восприимчивых к магии животных. Лошади чувствовали колдовскую силу так же хорошо, как и кошки, но в отличие от мурлык терпеть ее не могли.

Я покосилась на заводь. Богатырь возился в воде с конем. Штаны он снимать не стал, пощадив мою мнимую стыдливость, поэтому первоначальное решение удрать, как только на меня перестанут обращать внимание, я отмела. Уселась на траву, подтянув к себе колени, согреваясь на солнышке и лениво наблюдая за мужчиной.

Вскоре он уже выбрался на берег и принялся обтирать коня очередной дерюгой. Потом накинул поводья на ветку ближайшего куста и провел руками по влажным волосам, разбрасывая вокруг сверкающие капли воды. Неожиданно для себя самой я кивнула на холстину:

— Утрись, простудишься.

Илья не заставил просить дважды, подхватив полотно. Я же развернулась лицом к лесу: нечего смущать неиспорченного представителя местного рыцарства распущенными нравами двадцать первого века.

— Девица-красавица, не побрезгуй хлебом-солью, — позвал он минут десять спустя.

Я развернулась и слегка опешила: одеться этот нахал и не подумал. Только бедра обернул тем самым полотнищем. Штаны весело трепыхались под ветерком на соседнем кусте. «Сама же беспокоилась, чтобы не простудился. Он и послушался. Что ему, в мокрых штанах сидеть?» — одернула я себя. Стараясь не смотреть, куда не положено, я уставилась на импровизированный столик. Богатырь откуда-то приволок плоский камень, накрыл его платком, а сверху разложил нехитрую снедь: несколько ломтей хлеба и грубо нарезанные куски мяса. «Хорошо, что рыбу не взял, — подумала я, припомнив позавчерашнего оленя. — Та точно стухла». Но от мяса ничем предосудительным не пахло, и я присела рядом, выкладывая на камень прихваченные с собой пирожки. Илья, как раз потянувшийся за куском хлеба, замер с вытянутой рукой.

— С грибочками? — спросил он, не отрывая взгляда от пирожков.

— Ага, — не задумываясь, кивнула я. — Угощайся.

Ели мы молча. Насытившись, Илья аккуратно свернул полотно и покосился в мою сторону.

— Спасибо, — сказала я, не понимая, чего он хочет.

— На здоровье, — кивнул он, но взгляд остался таким же странным.

— Чего ты? — не выдержала я.

— Да вот гадаю, кто ты, — не замедлил с ответом богатырь.

— В смысле? — переспросила я, внутренне напрягшись.

— Нечисть, которая вовсе и не нечисть, а выглядит и вовсе как княжна, — задумчиво проговорил он. — Да еще пирожками со стола самой Бабы-яги угощает. Не обессудь. Уж больно у них защип приметный. Так кто ты, красна девица?

Я молчала. А что было говорить? Вопросы вполне ожидаемые, и винить в глупой ситуации некого, кроме себя.

— Ты не бойся, я не обижу. — Илья по-своему понял мое молчание.

— А я и не боюсь, — вздернула подбородок я.

— Вот и славно. Так скажешь, как тебя звать-величать?

— Василиса, — буркнула я.

— Значит, княжна, — кивнул каким-то своим мыслям он.

— И что с того?

— Да ничего, — пожал плечами Илья. — Окромя того, что тебя мне в невесты обещали.

— Я тебе ничего не обещала! — фыркнула я.

Я рассчитывала, что богатырь возмутится. На крайний случай обидится. И у меня появится повод завершить тягостную сцену и просто уйти. Но не тут-то было. Илья только улыбнулся.

— Это верно. Как обещать тому, кого в глаза не видала и знать не знаешь. Не по-людски это.

Я подавилась очередным возмущенным воплем: Илья сам сказал то, что вертелось у меня на языке. Ну, может, чуть менее архаичными и более матерными словами.

— В лесу меня за тем встречала? — снова спросил он.

— Я сюда первая пришла! Было бы желание с твоим конем в одну воду лезть, — сказала я.

— А я не про заводь, — качнул головой он. — Про тот день, когда тебя за нечисть лесную принял.

— Да не бегаю я за тобой! Меня туда метла… — Я прикусила язык, но Илья уже сделал свои выводы, спокойно кивнув. — И чего головой машешь?

— Того… — усмехнулся он. — Нравишься ты мне.

— Чего? — опешила я.

— Нравишься, — спокойно повторил этот… этот… нахал. — Думаем мы одинаково. А это уже половина дела.

— Вот еще… Дела какие-то. Нет у меня с тобой никаких дел, — надулась я. — И где это я с тобой одинаково думаю? Я вообще не знаю, о чем ты думаешь!

— Так я тебе скажу, — ничуть не обиделся Илья. Он спокойно растянулся у камня, сунув под голову руки, и, не глядя в мою сторону, продолжил: — Коли слушать пожелаешь.

Я залилась краской и поспешно отвела глаза. Есть у меня какая-то стыдливость или нет, но плотоядно смотреть на мужика, прикрытого только куцым куском ткани на самом интересном месте, — это точно дурной тон. «Может, и правда замуж пора, — мелькнула в голове бредовая мысль. — Когда я там вообще эти самые интересные места видала? Года за два до развода или больше?» Я помотала головой, пытаясь вытряхнуть из нее неуместные мысли, и, подтянув колени к груди, уставилась на кромку воды.

— Ну и что ты там надумал?

— Ты поправь меня, коли ошибусь, — с готовностью отозвался Илья. — А думаю я, что наврал Мерлин княжий. Справилась Яга: вытянула тебя оттуда, где ты до сей поры обреталась. И обратно ты не хочешь, а то бы давно ушла.

— Ну не хочу. И что? — немного сварливо отозвалась я.

— А то, что и замуж за незнакомого да нелюбимого идти тоже не пожелала. — Богатырь не обратил на мой недовольный тон никакого внимания. — Мать твоя ведьма, бабка ведьма. Да и батюшка, князь русский, не простой человек. Значит, и тебя боги силой колдовской не обделили. И осталась ты у Бабы-яги в ученицах. Потому как больше тебе деваться некуда было. А Яга, она хоть и ведьма, а бабка хорошая, как витязи местные говаривают.