Вот только есть одно но — нужны ли ему эти отношения?

— Кир, у тебя кто-то есть? — слова вырвались раньше, чем Алёна успела остановить себя.

Кир медленно повернул голову и наградил Алёну взглядом, от которого мурашки разбежались по всему телу, обжигая нервные окончания и заставляя подниматься каждый волосок. Но ещё большим жаром Алёну опалило от его слов, смысл которых дошёл не сразу, а спустя несколько томительных секунд.

— У меня есть вы.

— Кира! Ты как туда залезла? А ну, спускайся немедленно! — Алёна с ужасом смотрела, как дочь поудобнее устраивается на коньке крыши, приподнимается и вглядывается вдаль, приставив ладонь ко лбу на манер козырька.

— Не шуми, мам, а то меня заметят.

— У меня для тебя плохие новости — я тебя уже заметила и требую, чтобы ты немедленно спустилась! Что ты там вообще делаешь?

— Мы с ребятами в прятки играем.

— И? Ты прячешься на крыше, у всех на виду?

— Нет, я вожу. — Кира внимательно осматривала территорию посёлка с высоты и довольно улыбалась. — Ага! Ну, Алекс, ну дуралей! И Дим там же.

Ловко перекинула ногу через конёк и под ошеломлённый выдох Алёны съехала по скату крыши на навес, стремглав пробежала по нему, перепрыгнула на дерево возле дома и через секунду скрылась из вида, оставив мать растерянно хлопать глазами и держаться за сердце.

Вот уже месяц Алёна с Кирой жили в поселении оборотней и с каждым днём в Алёне крепла уверенность, что она поступила правильно, перевезя сюда дочь. Если бы Кира учудила подобное в Родниковке, то местные жители надолго были бы обеспечены свежей сплетней. Здесь же, похоже, только Алёна остро реагировала на детские проказы. Для оборотней бегающий везде, где вздумается, молодняк, не являлся чем-то странным и они даже не думали ограничивать или контролировать юных членов стаи.

Кир твердил, что ничего страшного не случится и не нужно постоянно искать дочь. Набегается, проголодается и придёт сама. Территория посёлка отлично охраняется, чужих здесь не бывает, Кира гуляет не одна, а с целой ватагой ребятишек, парочка которых сразу взяла над ней шефство. Алёна умом понимала, что Кир прав, но материнское сердце такое беспокойное…

Постояв немного на пустой лужайке, Алёна развернулась и медленно пошла в дом.

— Алён, привет! — жизнерадостный возглас Мари застал на крыльце. Милая, глубоко беременная жена Ильи приветливо махала, остановившись на подъездной дорожке.

— Привет. Ты чего тут? Артёма ищешь?

— Да чего его искать, — наморщила лоб Мари. — Носится где-то с друзьями. Я в магазин ходила, думала яиц купить, а там все закончились, завтра привезут.

— Так у меня есть. Тебе много нужно? — Алёна распахнула входную дверь и пригласила новую знакомую войти.

— Штук пять, наверное. Лучше шесть, чтоб уж наверняка. Пироги затеяла, а про яйца забыла совсем. — Мари, шумно отдуваясь, поднялась по ступеням небольшой террасы и вошла в дом следом за хозяйкой. — Слушай, ну и жара, а? Когда уже похолодает? Дышать невозможно на улице.

— Скоро сентябрь, успеем ещё намёрзнуться. — Алёна достала лоток с яйцами из холодильника и поставила на стол. — Холодный чай будешь?

— Буду. — Мари с готовностью плюхнулась на стул и придвинула к себе запотевший стакан с прохладным напитком.

— Ну как ты тут, обвыклась?

— Знаешь, я будто тут и жила всё время. Все такие хорошие, доброжелательные.

— Ну ещё бы! Ты и мать альфы спасла, а её народ просто боготворит, и ребёнка родила. — Мари допила чай и налила ещё пол стакана, осторожно наклонив простой стеклянный кувшин. — А с Киром у вас как? Каждый день заходит?

— Заходит.. — Алёна отвела взгляд. Кир был для неё больной темой. При переезде она сама твёрдо заявила, что будет жить отдельно и настояла на этом. Кир уговаривал, приводил доводы, но Алёна заупрямилась и выбила себе право на самостоятельность. И теперь пожинала плоды этой самостоятельности — сидела почти весь день одна в доме, переживая за непоседу Киру и очень скучая по её отцу.

Альфа заглядывал в небольшой гостевой домик каждый день, иногда пил чай, иногда приглашал Алёну на прогулку по посёлку и вёл себя предельно уважительно и корректно. Порой Алёне казалось, что в его взгляде мелькало что-то особенное, но, скорее всего, это был самообман.

В стае Кира процветал культ семьи. За несколько лет тут образовалось множество ячеек общества, начали рождаться дети и куда ни глянь, всюду можно было наткнуться либо на счастливую беременную пару, либо на семейство с малышом на прогулке. Алёна поражалась, насколько трепетно суровые отцы-оборотни возились с отпрысками и как нежно относились к супругам. На фоне всеобщего благоденствия особенно остро ощущалось своё собственное одиночество. В Родниковке этого ощущения не было, но там и мужчин нормальных раз, два и обчёлся. Кто пьёт, кто гуляет, а кого и ищут ради алиментов три года.

Здесь же мужчины тряслись над своими семьями, в чём Алёна убедилась снова, когда во входную дверь нетерпеливо забарабанили.

— Алёна, ты дома? Алён!

— Это Илья там что-ли? — Мари удивлённо посмотрела на Алёну, а та пожала плечами и отправилась открывать дверь, пока нетерпеливый мужчина не высадил её.

— Алён, моя не у тебя? — Илья обеспокоенно заглянул поверх Алёниной головы вглубь дома и тут же заулыбался, разглядев свою ненаглядную. Отодвинул Алёну, в несколько прыжков оказался возле супруги и обнял её, зарываясь носом в макушку. — Ну что же ты малышка, так пугаешь меня? Пока нашёл, чуть с ума не сошёл.

— Прости, Илья… Я в магазин ходила и к Алёне вот заглянула…

Парочка, обнявшись и ласково переговариваясь, отправилась домой, а Алёна вышла прогуляться.

По послеобеденному небу гуляли грозовые тучи, воздух сгустился и неприятно лип к телу. Похоже, хорошего ливня сегодня не миновать.

Алёна прошла между двумя рядами домов, поздоровалась с соседкой, снимавшей высохшее бельё, пересекла небольшую лужайку и оказалась в липовой роще. Весной здесь ставили ульи, и трудолюбивые пчёлы заготавливали мёд для всей стаи, но а пока под сенью уставших деревьев было тихо и немного пыльно. Хрусткие, рано пожелтевшие и опавшие листья устилали землю, и идти было мягко, приятно. Алёна гуляла между тёмными ровными стволами, задевая головой низкие кроны и слушая приближающиеся раскаты грома.

— Гроза надвигается.

Алёна вздрогнула и порывисто обернулась. В нескольких шагах позади стоял, опираясь плечом о дерево, Кир. В простых светлых брюках и тонкой рубашке, он был так притягательно красив и обаятелен, что Алёна смутилась и отвела глаза. От мужчины исходила аура силы и уверенности, от которой у Алёны подкашивались ноги и в груди мелко трепетало. Зелёные глаза смотрели прямо и внимательно, мужчина, казалось, читал Алёну не хуже раскрытой книги. И, пока она стояла, изнывая от напряжения, Кир подходил всё ближе, вытесняя собой окружающую реальность.