Кроны соседних деревьев смыкаются, оставляя иногда открытые полянки, где и таятся в засаде растения-охотники. А животный мир, представленный ящерицами, лягушками и змеями, населяет ветви, где занимается поеданием листьев и друг друга. Насекомых тут немного, скорее всего, из-за того, что их очень быстро кушают. Наземную же живность ограничивают в численности ловушки-лужайки. Без скафандров и огнеметов этим обжорам невозможно противостоять.

В общем, очень тихое, спокойное местечко, где, устроившись на ветвях нижнего яруса, можно жить припеваючи, если не позволить никому тобой подкрепиться.

Так вот. Когда недоеденные поправились, старший группы очень удивился, услышав от Вира вопрос: «Что делать?» Лидерство в незнакомых условиях оказалось не в радость начальнику партии и было мгновенно передано фактическому руководителю – Виру. Первый карьерный шаг бывший адмирал сделал без промедления, считай – в день высадки на обследуемый участок.

* * *

Вызвать вертолет для переезда на окружающие сельву Кутубы горы не удалось. Винтокрылов на Капусте пока недостаточно, и они как раз сейчас развозят группы в приполярной полосе. Да и двадцать пять километров пешком – это не так уж много. Так что навьючили на себя бивачный скарб, аппаратуру и отправились на запад. Ходить по этим местам уже научились все. Тут надо правильно угадать, чтобы ни по гнили затененных участков, ни по лужайкам не идти, а пробираться между корней деревьев там, куда еще проникает достаточно света. Это несложно, когда изучил, как тут что от чего зависит, и понимаешь этот лес, который в то же время степь, хотя на самом деле болото. Да еще и радиомаячки заранее расставлены заботливым командиром во время предварительного облета маршрута.

Денек поишачили под тюками, а когда местность стала подниматься в гору – датчики дружно указали на множественные подвижные объекты справа. Сбросили на землю груз и взялись за оружие. Тут совсем другой лес пошел – густые непрозрачные кустарники между редких, чахлых с виду, но крупных деревьев, напоминающих пальмы. Хотя между этими зарослями остались широкие полосы, поросшие только ветвистой травой, напоминающей перекати-поле.

Так вот, группа, которую засекли приборы, затаилась в кустарнике, и ее перестала отмечать аппаратура. Послали туда мобильный манипулятор и с его камер разглядели стайку симпатичных крепких коренастых динозавриков, наблюдающих за людьми. Заниматься натурализмом сегодня уже было некогда – дело к вечеру, и хочется добраться до запланированного места, так что дали команду отпалить полдесятка петард. Испуганные резкими хлопками, охотники убежали, а то уже совсем было собрались им машинку покусать, твари!

* * *

Мобильным манипуляторам в этих местах дела нужно поручать с большой вдумчивостью. Очень уж много здесь факторов, не учтенных программистами, и в первую очередь характеристики пространства и опорных поверхностей. Среди ветвей и травы, на кочках, топях или на слое гниющей органики механизмы просто теряются. Люди все-таки адаптивней. Так что ручная работа, обеспеченная хорошим инструментом, – наилучший способ достигнуть поставленной цели. А при перемещении это, конечно, работа для ног. Так что, пока добрались до гольца, да на него вскарабкались, упарились.

Установили шатер-укрытие, закрепив его за грунт через анкеры, окружили себя датчиками и переночевали. Тут, на твердой земле, совсем не то, что в сельве – никакого тебе покою. Раз двадцать пришлось отгонять стрельбой разных тварей, что пытались под покровом темноты подобраться к лагерю. Тканевые стенки не от любых зубов спасут, а некоторые туши так и вообще могут все растоптать и сплющить. К утру все дружно не выспались, какая уж тут работа!

Прежде чем разбираться с задачами изучения местности, требовалось обеспечить безопасность во время отдыха. Постройка деревянного блокгауза, конечно, может сильно помочь, но дело это трудоемкое – бревна ведь таскать придется на себе. Причем по сценарию: двое несут – трое отстреливаются. В этих местах хищники, похоже, бросаются на все, что движется, учитывая при оценке своих шансов на успех только размер предполагаемой жертвы. То есть совсем дикие места, по сравнению с которыми мир млекопитающих Тыквы вспоминается просто как средоточие интеллекта.

Итак, деревянная постройка – это раз. А еще пещеру можно найти, тогда останется только вход в нее загородить – всяко меньше тяжести таскать. Сами-то эти горы изобилуют массивами известняка и мела, а в этой породе частенько образуются всякие углубления, промытые водой.

* * *

Пристойных пещер в ближайших окрестностях не нашлось, зато внимательный осмотр скал и иных выходов сплошных массивов однозначно указал на то, что попали они в царство гипса. Собственно, кроме него тут попадались еще разные минеральные загрязнители, приводящие к тому, что из-за песка или глины, скорее всего, принесенных ветром или лапами зверья, окраска глыб, стен или склонов встречалась любая.

Гипс – не слишком твердый минерал, но выбирать в нем пустоту геологическим молотком или альпенштоком – дело утомительное. Парни покумекали, а потом приспособили бур для отбора проб для перфорации массива и сообразили, как ловчее отковыривать обсверленный кусок. В общем, за первые сутки они сумели извлечь из облюбованной стенки только два кубометра, а на вторые уже десять. К исходу третьих суток работы их герметичная палатка вместе со шлюзом уверенно разместилась в искусственном гроте с узким, перекрытым прочной деревянной дверью входом. Наконец-то отдохнули по-человечески, с наслаждением игнорируя передаваемые наружной камерой наблюдения изображения ящеров, расхаживающих в поле зрения.

– Обычно гипс не складывается в такие огромные сплошные массивы, – это рассуждает бывший командир их группы. Он вообще-то по геологической части учился и знает, что говорит.

– А у здешних животных наблюдаются только самые примитивные поведенческие реакции, – биолог включается в разговор. – Самые простые отклики на элементарные раздражители демонстрируют и мелкие создания, и многотонные махины. И, кстати, такое впечатление, что тут нынче хищники пожирают хищников, а растительноядные формы уже все съедены. Хотя, конечно, мы пока слишком мало видели. Вот в сельве мирок похож на сбалансированный, есть там и грызуны, и жвачные.

А ведь наличие крупных хищников, как правило, указывает на наличие крупных растительноядных.

Почувствовав себя в безопасности, люди, наконец, делятся наблюдениями.

– В воздухе нет ни птиц, ни перепончатокрылых ящеров, ни мышей летучих, – замечает Вир. – Ладно, парни, я отлучусь в базовый лагерь. Связь – связью, а только как-то тревожно мне. Сам погляжу, что к чему, и понюхаю, куда ветер дует. А вы тут без меня сообразите, как бытовые удобства налаживать будем. Нам из этого убежища предстоит не один день изучать окрестности, так что устраиваемся как следует. А я к вечеру обернусь. На крыльях, чай, не пешком. А вертолета дожидаться можно еще неделю.

* * *

В базовом лагере, расположенном на вырубке посреди лесистой равнины, дела шли неважно. Множество покусанного народа заполняло лазарет. Периметр, огороженный тыном из сваленного леса, охранялся еще и бревенчатыми блокгаузами. Естественно, объем полученных научных данных при таком количестве оборонительных мероприятий был более чем скромным.