выступление против реформ могли стать достаточным основанием для изгнания. Но об этом древние авторы почему-то не упоминают.

Мнения современных исследователей на сей счет также разнятся. Р. Сили принимает сообщение Фукидида о единственной экспедиции, правда, допускает, что Эфиальт провел свои реформы тогда, когда Кимон был не в Мессении, а в некой морской экспедиции, которую он к тому же относит ко времени после возвращения Кимона из Мессении. Другими словами, автор произвел неуклюжее, на наш взгляд, соединение сообщений Плутарха и Фукидида[814]. В то же время приводимые Фукидидом причины высылки афинского отряда являются для Р. Сили скорее свидетельством незнания историком подлинных ее причин[815]. Э. Бэдиан и вовсе считает рассказ Фукидида проафинской пропагандой[816]. А высылка четырех тысяч гоплитов, вряд ли могущих быть горячими приверженцами демократических реформ, и вовсе выглядит странной. Поэтому Э. Бэдиан принимает спартанскую версию причин отсылки афинского отряда. Они могли быть, полагает он, не политическими, а сугубо военными: в афинянах просто отпала необходимость[817]. Дж. Сен-Круа в свое время предположил, что афиняне, прибыв в Мессению, были шокированы тем, что им приходится вести борьбу не с рабами, а со свободными, в сущности, людьми. Отсюда подозрения со стороны спартанцев и последовавшая затем высылка[818].

Несколько иначе трактует эти события П. Родс. Он также считает, что имела место лишь одна экспедиция Кимона – в Мессению, которая завершилась его высылкой из Лакедемона. Афиняне могли быть отправлены восвояси, поскольку спартанцев напугали демократические реформы и упоминавшаяся склонность к переворотам (neoteropoiia)[819]. Принимая во внимание сообщение Плутарха о том, что Кимон мог дважды направляться в Мессению, П. Родс полагает, что за этими сообщениями стоят различные источники, возможно повествующие об одном и том же походе. П. Родс считает упоминаемую Плутархом морскую экспедицию ошибкой. За этим сообщением мог стоять рассказ о походе в Мессению. Для него ценность сообщения Плутарха в другом – реформы Эфиальта проводились в отсутствие Кимона[820].

Более сдержанной можно назвать позицию Р. Девелина, который принимает во внимание сообщение Плутарха о нескольких экспедициях, возглавлявшихся Кимоном, – морской и двух Мессенских[821]. При этом он обращает внимание на то, что Плутарх не называет Кимона руководителем второй экспедиции в Мессению.

Итак, проблема весьма запутана. Присмотримся внимательнее к самим источникам. На наш взгляд, немало вопросов порождает рассказ Фукидида. Прежде всего, едва ли возможно отмахнуться от сообщений Аристофана и Плутарха. Напомним, что Аристофан говорит об успехе Кимона в Спарте, а Плутарх добавляет к этому рассказ о его возвращении в Афины. Сообщения Плутарха, как уже было сказано, не вызывают возражений у исследователей.

Но в то же время напрашивается вопрос: как могли спартанцы так поступить с Кимоном – своим фактическим протеже, к тому же связанным с лакедемонянами ксеническими связями?[822] Об этом в ироничной форме рассказывает цитируемый Плутархом Эвполид:

…плохим

Он не был, хоть и был беспечным пьяницей,

Хоть часто ездил даже в Спарту ночевать,

Оставив Эльпинику в одиночестве.

(Plut. Cim. 5, пер. В. Петуховой)

Иначе говоря, спартанцы должны были осознавать, что подобная реакция может привести не только к ослаблению позиций и падению Кимона, но и к еще большему усилению демократической партии в Афинах, и уж во всяком случае к обострению отношений с Афинами (а возможно, и к войне). Д. Кэген полагает, что последнее и было целью лакедемонской «партии войны»[823]. Не входя в обсуждение деталей внутренней политики Спарты, заметим, что в данных обстоятельствах высылка единственного контингента, возглавлявшегося Кимоном, должна быть расценена как непростительная ошибка, не имеющая никаких оправданий. К тому же ни один из изгнанных, как верно заметил упоминавшийся Э. Бэдиан, не мог быть назван радикалом или революционером[824].

К тому же высылка афинян слишком напоминает характерную для спартанцев практику высылки иностранцев – ксеналасию[825]. Если действительно имела место ксенеласия, то это было нечто большее, нежели просто недружественный по отношению к афинянам акт – единственным из союзников, к кому она была применена[826]. И в это тоже трудно поверить, если во главе афинян стоял именно Кимон, который и после изгнания из Афин по закону об остракизме в 461 г. до н. э. продолжал сохранять ксенические связи со Спартой. Благодаря этим связям позднее Кимон будет возвращен из ссылки, чтобы заключить необходимый Афинам мир со Спартой (Plut. Cim. 17; Nep. Cim. 3).

А что же Плутарх? В тексте биографии Кимона упоминаются некая морская экспедиция и две экспедиции в Лакедемон. Впрочем, некоторые исследователи сомневаются в том, что экспедиций было две. Но это мнение нельзя назвать общепринятым[827]. Мы уже высказывали предположение о том, что была не одна, а две Мессенские экспедиции. При этом первая экспедиция имела место вскоре после Мессенского восстания, т. е. может быть ориентировочно датирована 464 г. до н. э.[828] А вот вторая экспедиция, закончившаяся высылкой афинян, действительно произошла в 462 г. до н. э. Но в ней Кимон мог и не принимать участие, поскольку был отправлен в упоминаемую Плутархом морскую экспедицию[829]. Речь в данном случае может идти об экспедиции на Кипр, которая в дальнейшем будет направлена в Египет[830]. Когда в Египте вспыхивает антиперсидское восстание, его лидер Инар направляет в Афины посольство с просьбой о помощи (Thuc. I. 104. 1; Diod. XI. 71. 4). И эта помощь египтянам будет оказана. Согласно Фукидиду, «афиняне в то время пошли войною против Кипра на двухсот кораблях своих и союзнических, покинув Кипр (после обращения Инара – В. Г.), они прибыли в Египет» (Thuc. I. 104. 1).

Подобное предположение требует пересмотра времени начала антиперсидского восстания в Египте, возглавлявшегося Инаром[831].

После того как Кимон отправляется на Кипр, спартанцы, по сообщению Плутарха, вторично обращаются к афинянам за помощью. Но эта – вторая Мессенская – экспедиция заканчивается высылкой афинян из Лакедемона. А перед этим Эфиальт проводит свою реформу. Если это так, становится понятной боязнь спартанцев склонности афинян к переворотам, о которой говорил Фукидид. Бросается в глаза и то, что Плутарх ничего не говорит о том, кем возглавлялась новая экспедиция. Действительно, мы не можем с уверенностью говорить о том, что это был Кимон, поскольку он в это время мог возглавлять другую экспедицию.

Итак, если принять сказанное Плутархом, Эфиальт проводит свои реформы в то время, когда Кимон отправился не в Мессению, а на Кипр (462 г. до н. э.). А если это так,